Роберт Асприн - Шуттовская рота

— …утро, сэр.

— Скажи мне, Бик… Ведь солдаты рассказывают тебе порой такое, чего не осмелятся сказать мне, и если это не нарушает конфиденциальности… Что ты можешь сказать по поводу того, что сегодня утром все выглядят какими-то озабоченными?

— Уверен, что могу объяснить вам это абсолютно точно.

Шутт прекратил рассматривать зал и обратил взгляд к Бикеру — как оказалось, только для того, чтобы созерцать макушку его замечательной головы.

— Ну, так что? — поторопил он его.

Дворецкий оторвался от компьютера, поднял глаза и с еле сдерживаемым смехом встретил выжидающий взгляд шефа.

— Уверен, что это объяснит и происхождение тех значительных сумм, которые Бренди внесла в общий фонд роты… тех самых, что вызвали у вас недоумение.

— Послушай, Бик, расскажешь ты мне наконец или…

— Я думаю, вы сами можете посмотреть… сэр, — с невозмутимым видом произнес Бикер, поворачивая экран компьютера, чтобы в него мог заглянуть и командир.

На экране отображалась страница из журнала, но даже значительно уменьшенный масштаб изображения не мог ослабить впечатления от заголовка, венчавшего страницу:

Всю страницу занимали, как говорится, во всей своей «естественной красе» три слишком хорошо знакомые фигуры: Бренди, Супермалявка и… Мамочка!

Бикер внимательно наблюдал за лицом своего шефа, стараясь обнаружить признаки тревоги или удивления, но выражение лица Шутта было безразличным, словно он рассматривал статьи доходов-расходов роты. Необычным было только время, которое он потратил на изучение экрана, но лишь Бикер и мог заметить эту деталь. Вообще говоря, Шутт был способен усваивать информацию и принимать решения в одно мгновение, но на этот раз, однако, он уставился на экран так, будто перед ним открыли пять карт одной масти и он пытался изменить расклад за счет одной только силы воли.

— Я мог бы загрузить это в память и отпечатать для вас увеличенную копию, если хотите… сэр, — сказал наконец дворецкий, пытаясь вывести Шутта из состояния оцепенения.

— Я уже полностью ознакомился с этим, Бикер, — последовал спокойный ответ, хотя Шутт по-прежнему не сводил глаз с экрана.

— Мне это не составит труда, сэр, — продолжал безжалостно наступать Бикер. — Все равно у меня уже есть несколько заказов от ваших легионеров, так что одной копией больше, одной меньше…

— Это местный журнал или общегалактический?

— Что вы имеете в виду… сэр?

Наконец Шутт оторвался от экрана и, прежде чем ответить, некоторое время невидящим взором смотрел на дальнюю стену.

— Я думаю…

— О! Вы уже видели это! Привет, Бикер!

Дворецкий вежливо привстал, чтобы поприветствовать старшего сержанта.

— Доброе утро, Бренди. Да, капитан и я как раз обсуждали это.

— В самом деле? И что вы думаете, сэр? Нет так уж и плохо для такой старушки, как я, верно?

— Это… вы выглядите прекрасно, Бренди, — сумел выговорить Шутт сквозь натужную улыбку. — Вы все прекрасно выглядите.

— Я тоже так думаю. — Старший сержант сияла. — Должна сказать, что поначалу я немного боялась показывать такую гору старья рядом с новейшими моделями… — она слегка покачалась, чтобы проиллюстрировать свои слова, — но пробы оказались совсем неплохими, так что я дала этому зеленый свет.

Дворецкий понимающе кивнул.

— О, да. Копии, которые вы просили, будут готовы после обеда, — сказал он и улыбнулся.

— Прекрасно! Сколько я буду должна вам за них?

— Ничего. Считайте их моим, а точнее, капитана, подарком. Ведь, в конце концов, это его принтер, которым я буду пользоваться.

— Хе, спасибо, капитан. Ну, мне нужно идти… моя публика ждет меня.

Наконец Шутт нарушил молчание.

— Э-ээ… Бренди?

— Да, сэр?

Он дважды пытался начать говорить, прежде чем смог сосредоточиться на одном вопросе.

— Как вам удалось втянуть в это и Мамочку?

— Втянуть? Да это была ее идея! Ну, ладно… пока!

Двое мужчин продолжали смотреть ей в след, когда она направилась чтобы присоединиться к одной из групп, весело помахивая рукой в ответ на крики и свист, которые неслись ей навстречу.

— Да, это была идея Мамочки… сэр, — мягко повторил Бикер.

Шутт рассеянно улыбался, оглядывая комнату.

— Черт побери! — сказал он сквозь стиснутые зубы, произнеся это ругательство, от чего удерживался долгие годы. — Можешь себе представить…

Сигнал наручного коммуникатора перебил его на середине фразы, словно крик дежурного черта, приставленного к каждому разумному существу в этой вселенной, чтобы при первой возможности раздражать его нервы. Шутт остановил готовый излиться поток слов и включил связь.

— Да, Мамочка?

— Хоть я и презираю себя за то, что мешаю вашему завтраку, Большой Папочка, но по голографической связи вас срочно требует полковник Секира, из главной штаб-квартиры. Похоже, у нее очень серьезные намерения.

— Иду, — сказал Шутт, поднимаясь со своего стула. — Шутник закончил.

— Как только что заметила леди, — язвительно заметил Бикер, — ваша публика ждет вас!

Следуя правилам, установленным еще в то время, когда их штаб находился в отеле «Плаза», узел связи располагался в комнате, соседствующей с кабинетом командира. Однако новое помещение не улучшило ни качества голографической связи, ни содержания самих передач.

— Это что еще за трюки глупых баб, капитан?

Изображение полковника Секиры зависло в нескольких футах над ковром, а ее рвущийся наружу гнев, похоже, передавался без всяких искажений. Растрепанный мундир и более чем безумное выражение лица указывали на то, что она вышла на связь без всякой предварительной подготовки.

— Трюки глупых баб?

— Не притворяйтесь, Шутник! Я говорю о фотографиях ваших девиц в этом гадком журнале «Ти-Эй»!

— А-а-а… вы об этом! — произнес Шутт, удивляясь про себя столь быстрому распространению этого журнала. — А что, мэм, здесь есть какая-то проблема?

— Проблема? Да разве вам не понятно, что это порочит репутацию Легиона?

— Извините меня, мэм… вы сказали… «репутацию»? Мы говорим об одном и том же Легионе?

— Вы прекрасно понимаете, что я имею в виду, Шутник!

Многолетняя тренировка сохранять спокойствие пред лицом опасности тут же пришла на помощь Шутту.

— Не вполне уверен, что понимаю. Я хорошо помню, что сама госпожа полковник сказала при нашем последнем разговоре, что уже устала читать в новостях сообщения о тех многочисленных скандалах, которые моя рота устраивала в баре. Более того, насколько я знаю, легионеры участвовали в фотосъемке, о которой идет речь, в свободное от дежурств время, а устав Легиона четко устанавливает те границы, в пределах которых командир имеет право вмешиваться в жизнь солдат в эти часы… если мне не изменяет память, это параграфы со 147 по 162.