Terry Pratchett - Мелкие боги (пер. Н.Берденников под ред. А.Жикаренцева)

— Ну что еще? — раздался недовольный голос черепашки.

Дидактилос повернулся лицом к Бруте, который судорожно сжал голову ладонями.

— Что такое пи?

Дидактилос протянул руку, чтобы успокоить Бруту.

— А в чем дело? — в ответ спросил Ом.

— Не знаю! Просто слова! Я не знаю, что написано в книгах! Я не умею читать!

— Здоровый сон жизненно необходим, — нравоучительно изрек Ом. — Здоровый сон — здоровый панцирь.

Брута опустился на колени в качающейся на волнах лодке. Он чувствовал себя домовладельцем, неожиданно вернувшимся домой и заставшим там толпу незнакомцев. Они были в каждой комнате, однако ничем ему не угрожали, просто заполняли пространство своим присутствием.

— Книги вытекают!

— Не могу понять, как такое может случиться, — пожал плечами Дидактилос. — Ты сам говорил, что просто смотрел на них. Ты их не читал. И не знаешь, что в них написано.

— Зато они знают, что в них написано.

— Послушай, это всего лишь книги, из рода книг, — попытался успокоить его Дидактилос. — Они даже не волшебные. Бедн стал бы гением, если бы был способен узнать содержание книг, просто взглянув на них.

— Что с ним такое? — поинтересовался Симони.

— Решил, что слишком много знает.

— Нет! Я ничего не знаю! То есть по-настоящему не знаю! — завопил Брута. — Я просто вспомнил, что у кальмаров внутренняя хрящевая опора!

— М-да, чую, грядут неприятности, — хмыкнул Симони. — Ха! Эти жрецы! Безумны, почти все, по крайней мере, большинство.

— Нет! Я просто не знаю, что означает «хрящевой»!

— Это соединительная ткань скелета, — пояснил Дидактилос. — Представь себе кость и кожу одновременно.

Симони опять хмыкнул.

— Ну и ну, как ты недавно сказал, век живи, век учись.

— И наоборот, — согласился Дидактилос.

— Наоборот?

— Философия, — пояснил Дидактилос. — Садись, мой мальчик. Ты раскачиваешь лодку. Мы и так перегружены.

— Ее плавучесть обеспечивается силой, равной весу вытесненной жидкости, — вяло пробормотал Брута.

— Гм?

— Только я не знаю, что такое плавучесть.

Бедн распрямился над сферой.

— Можем отправляться в путь, — сказал он. — Только нужно залить сюда воду. Ничего, если я воспользуюсь твоим шлемом, сержант?

— И мы снова поплывем?

— Мы начнем вырабатывать пар, — поправил Бедн и вытер руки об тогу.

— Знаете, — сказал вдруг Дидактилос, — существуют самые разные способы познания. Помню, когда-то принц Ласгер Цортский спросил меня, как ему стать ученым человеком, учитывая тот факт, что времени на чтение у него нет. И я сказал ему: «Королевской дороги к познанию не существует, ваше величество». А он мне ответил: «Так построй ее, иначе я отрублю тебе ноги. Используй столько рабов, сколько нужно». Очень бодрящий и непосредственный подход, должен сказать. Человек не привык бросать слова на ветер, людей — сколько угодно, но только не слова.

— А почему он не отрубил тебе ноги? — спросил Бедн.

— Я построил ему дорогу. Во всяком случае, нечто вроде.

— Правда? Мне казалось, ты имел в виду какую-то метафору.

— Ты делаешь успехи, Бедн. Я нашел дюжину грамотных рабов, посадил их в спальне у принца и заставил читать избранные места, пока он спит.

— И как, сработало?

— Не знаю. Третий раб воткнул ему в ухо шестидюймовый кинжал. Сразу после революции новый правитель выпустил меня из тюрьмы и сказал, что я могу покинуть страну, если дам обещание ни о чем не думать до самой границы. Но, по-моему, мой замысел имел шансы на успех.

Бедн плюнул в огонь.

— Нужно время, чтобы вода нагрелась, — пояснил он.

Брута лег на носу лодки. Сосредоточившись, он мог слегка приостановить поток знаний. Самое главное, ни на что не смотреть. Даже облака…

…Считаемые в натурфилософии средствами затенения поверхности мира, предотвращающими перегрев…

…Вызывали ненужные знания. Ом крепко спал.

«Знания без учения, — подумал Брута. — Нет. Наоборот. Учения без знаний».

Девять десятых Ома спали в панцире. Остальное парило туманной дымкой в реальном мире богов, значительно менее интересном, чем трехмерный мир, заселенный человечеством.

«Мы в такой маленькой лодке, — думал Ом, — возможно, она нас и не заметит. Океан такой огромный. Не может же она быть повсюду.

Конечно, у нее много верующих, но мы в такой малюсенькой лодочке…»

Он чувствовал мысли рыбешек, с любопытством тыкавшихся носами в конец винта. Что было достаточно странно, потому что в обычных обстоятельствах рыба не славились тем, что…

— Привет, — сказала Морская Королева.

— А.

— Вижу, твое существование еще продолжается, маленькая черепашка.

— Пребываю здесь, без проблем, — ответил Ом.

Возникла пауза, которая, если бы разговор происходил между людьми, ушла бы на покашливание и принятие смущенного вида. Но боги никогда не испытывают смущения.

— Полагаю, — продолжил Ом, — ты пришла за расплатой.

— Это судно и все в нем находящиеся, — кивнула Морская Королева. — Но твоего верующего, согласно традиции, я могу пощадить.

— На что они тебе сдались? — спросил Ом. — Один из них и вовсе атеист.

— Ха! Когда близится конец, начинают верить все до единого.

— Мне это не кажется… — Ом замялся. — Справедливым?

Теперь пришел черед замолкнуть Морской Королеве.

— А что есть справедливость? — наконец поинтересовалась она.

— Нечто вроде основы правосудия, — откликнулся Ом и сам удивился своим словам.

— Очень похоже на мысль, высказанную каким-нибудь человеком.

— О, эти люди, они очень изобретательны. Но я не то имел в виду. Находящиеся в этой лодке не заслужили такой судьбы.

— Заслужили? Они — люди. Причем здесь заслужили или нет?

Ом вынужден был признать свое поражение. Конечно, подобные мысли не пристали божеству. Что же такое с ним творится?

— Просто…

— Ты слишком долго зависел от одного человека, мелкий бог.

— Знаю, знаю. — Ом вздохнул. Мысли влияют друг на друга и порой меняются местами. Он слишком долго смотрел на происходящие с точки зрения человека. — Что ж, бери лодку, раз так надо. Я просто хотел, чтобы это было…

— Справедливо? — закончила за него Морская Королева.

Она приблизилась вплотную, Ом чувствовал ее присутствие вокруг себя.

— Справедливости нет, — сказала она. — Жизнь похожа на иссушенный берег. А потом ты умираешь.

И она исчезла.

Ом почувствовал, как возвращается в оболочку своего панциря.

— Брута?

— Да?

— Ты плавать умеешь?

Шар начал вращаться.

— Все. Скоро тронемся, — донеслись до Бруты слова Бедна.

— Скорей бы. — Это был Симони. — К нам направляется какой-то корабль.

— Эта лодка идет быстрее, чем любое судно с парусами или веслами.

Брута кинул взгляд в сторону берега. Мимо маяка проходил элегантный омнианский корабль. Он был еще далеко, но Брута смотрел на него с ужасным предчувствием, которое увеличивало лучше, чем любой телескоп.