Владимир Гусев - Сладкая парочка

Уложив рюкзачок, Влада сунула в карман кожаной куртки инъектор, заряженный снотворным, и задумалась. Что сказать маме? И самое элементарное: что сказать в школе? Хорошо бы справку от врача потом принести классной. Если только оно будет, это «потом»…

Про сборы говорить Влада не хотела, лгать не хотела еще больше. Но, как ни крути, врать все равно придется. Это ведь сборы киллеров, а не геймеров. Да и не поймет мать, как можно пропускать школу из-за сборов. А что поймет?

Только одно. Придется, хоть и противно, врать на эту тему.

Мать в кабинете набирала на компьютере какой-то текст. «Договор кредитования», — мимоходом прочитала Влада на мониторе. Самые конфиденциальные сделки отцу оформляла мать. И даже дочь не знала паролей, под которыми хранились в отцовском компьютере секретные файлы.

Влада подошла к матери ближе, легонько обняла ее, склонила голову к плечу.

— Мам, мне нужно тебе что-то сказать.

Мать сняла руки с клавиатуры, не оборачиваясь, чуть наклонила голову.

— Я давно жду этого.

— Мам, я это…

Влада замолчала, не решаясь произнести первые слова лжи. Мать поняла это по-своему.

— Короче, ты, типа, втюрилась в какого-то стебка, причем конкретно, да? — улыбнулась она, пародируя молодежный жаргон, над которым, подражая отцу, всячески издевалась и научила-таки Владу говорить на нормальном русском языке.

— Да, я влюбилась. Только не в Стаса, хоть мы и спали с ним во время сборов.

— Кто же тот счастливчик, которого полюбила моя красавица дочь? — теперь уже серьезно спросила мама.

— Он еще не знает, что счастливчик. Я его и видела-то всего раза два, в начале сборов и в конце, — медленно говорила Влада, аккуратно, словно цветы в вазе, расставляя придуманные заранее слова. — И он старый совсем, лет сорок, не меньше. Но по его сценарию были поставлены все игры на сборах, и вообще он писатель. Мам, я не знаю, почему так получается, но когда он смотрит на меня, мне больше ничего не нужно, понимаешь? Только бы он вот так смотрел. И улыбался, хоть иногда. Но он редко улыбается, потому что у него верхние зубы кариесные. Ты на меня не сердишься, мам?

— Нет. Но у него, должно быть, уже морщины на лице и седина в волосах?

— И в волосах, и в бороде. Он похож на Вахтанга Кикабидзе, только моложе.

— А против твоей бабушки, дай Бог ей здоровья, он и вообще мальчишка еще, — усмехнулась мать.

— Он завтра приезжает в Москву, на неделю или полторы. Я должна его увидеть, мам.

— Приезжает из Парижа или Лондона?

— Из Питера, мам. Но если бы даже из Магадана, для меня это все равно что из Парижа.

— Я тебя понимаю, доченька.

— Завтра мы с ним увидимся. И… ты не обидишься, если я… если я на недельку уеду с ним в Питер? Или даже в Москве с ним поживу недельку — но только с ним? Он специально из-за меня приедет, мам…

— А что мы скажем папе?

— Не знаю. Так не хочется врать…

— Значит, и не будем.

— А папа? Вдруг он рассердится и не отпустит меня?

Мать погладила Владу по голове.

— Не волнуйся. Я напомню папе, как ради него на неделю сбежала из дома. Он поймет.

— А что, было и такое?

— В нашей жизни много чего было… — усмехнулась мать. — И нам тоже казалось, что родители всегда были старыми и никогда никого, кроме нас, не любили…

Во избежание случайностей они договорились со Стасом встретиться возле станции метро «Таганская». Стас хмурил белесые брови и побелевшими пальцами сжимал лямки своего рюкзака.

— Ты словно с парашютом в первый раз собрался прыгнуть, — усмехнулась Влада. — Расслабься.

— А вдруг и запасной не раскроется?.. — буркнул Стас, но пальцы разжал.

Они проехали на троллейбусе указанное вчера по телефону количество остановок, легко отыскали двенадцатиэтажный жилой дом о трех подъездах. Дверь квартиры 74 на первом этаже оказалась незапертой.

Конечно же, квартира была пуста. И конечно же, на газетах в углу самой большой комнаты они нашли аккуратно разложенные шлемы и скафы. Стас протянул Владе белый диск и шепнул одними губами:

— Это изолента, почти телесного цвета. Наклей полоски под манжеты скафа и по периметру шлема, чтобы тебя при попытке снять его не ударило током.

Прошептав это, он сразу же показал, что нужно делать: перед тем как нацепить манжет, обернул вокруг предплечья три раза моток изоленты; получилась полоска шириной чуть больше манжета. Влада последовала его примеру. Прежде чем надеть шлем, Стас проверил, надежно ли заизолированы металлические пластинки, забрал у Влады остатки изоленты и вместе со своим несколько похудевшим моточком сунул в кармашек рюкзачка.

Стас щелкнул замочками шлема, то же самое сделала Влада. Ничего в комнате в общем-то не изменилось, только на противоположной от окна стене зажглась надпись: «Твикс, я жду вас в машине!»

Они вышли из подъезда. Навстречу им попалась бабуся с внучкой лет шести. Бабуся, завидев молодых людей в шлемах с огромными темными очками, на всякий случай перекрестилась, внучка ее успокоила:

— Бабушка, ты что? Не бойся, это просто гуманоиды. А где ваша тарелка? — спросила она у Стаса и сунула в рот пальчик.

— Сейчас прилетит, — страшным голосом ответил он. — Хочешь, мы и тебя с собой возьмем?

Бабка со словами «Свят, свят, свят!» перекрестила вначале их, потом себя, девчушка спряталась за ее длинную юбку.

У самого крыльца стоял «опель» с бородатым Кукловодовым за рулем, конечно же, не забывшим спрятать глаза за большими черными очками. Завидев сладкую парочку, он выскочил из машины и галантно открыл перед Владой переднюю дверцу.

— Прошу вас, мамзель!

Стекла «опеля» были так густо тонированы, что только усевшись на переднее сиденье, Влада поняла: в салоне еще кто-то есть. Обернувшись, она увидела двух плечистых парней. Один из них открыл правую дверь и вышел, уступая Стасу место.

Влада похолодела. К тому, что Карабас будет не один, они со Стасом не готовились. Впрочем, если Стас возьмет на мушку своего соседа, а она Кукловодова, почти половина их домашних заготовок может сработать.

Парень, шустро выскочивший из машины, не дал Стасу захлопнуть дверцу и сел рядом, грубо подвинув его на середину заднего сиденья. Между двумя широкоплечими молодцами Стас смотрелся как тоненький ломтик ветчины в сандвиче, приготовленном скупой хозяйкой. Глаз его за очками шлема не было видно, но вряд ли они лучились оптимизмом.

Едва Кукловодов сел за руль, «опель» тронулся.

— Я вас поздравляю с началом новой Игры, детки! — сказал он. — Ох и крутую виртуалку приготовил для вас шеф! Слопаете и добавки попросите! Кстати, оружие, наркотики, взрывчатку вы с собой случайно не везете? У нас этого нельзя, как в самолете! Во избежание неприятностей.

Влада попыталась через зеркало заднего вида разглядеть Стаса, но увидела только его соседа, парня, вышедшего из-под штампа «два пальца лоб, остальное челюсти». Сигналом к началу операции была любая фраза со словом «однако», произнесенная Стасом. Но что теперь делать, если Стас произнесет ключевое слово, Влада не знала.