Ольга Тонина - Пенелопа направляется в Трою

Корпус нашего корабля затрясло - дизеля работали на полную мощность. Но это было тщетно - у англичанина скорость почти вдвое больше нашей. Снова ахнула носовая спарка, и снова рядом с нами взметнулись водяные столбы от вражеских снарядов. Недолет. Берет в вилку - перелет - недолет - накрытие.

- Ставьте дымзавесу - истошно заорал Мехлис на мостике, - Меняйте курс!

Умный? А нам было уже не смешно, а страшно. Сечас прилетит еще один залп и.... Или следующий. Четыре процента попаданий по статистике даже для плохих комендоров и больших дистанций. Каждый двадцать пятый снаряд наш!

-УРА-А-А-А!!!! - заорали на палубе, заметив, что один из наших снарядов достал англичанина, разорвавшись где-то между его труб. Но сколько нужно всадить трехдюймовых снарядов в крейсер, чтобы пустить его на дно? Он ведь больше "Штандарта" - тысяч десять не меньше!

- Химическая тревога! Одеть противогазы! - заорал Мехлис, заметив, что на корме повалил дым. Ну ладно - комиссар говорливый, а командир? Почему этот Врангель молчит как рыба об лед? Почему он только побледнел, и тупо стоит на мостике? Ведь нас сейчас потопят - нужно готовить спасательные средства, которых... Которых от силы хватит человек на сто - штатная загрузка танкодесантника! Тысяча девятьсот останутся без плотиков! Господи, у нас даже спасжилетов нет!

Корабль подбросило и накренило вправо, и я упала на палубу.

- Пожар! Горим!

Да, похоже, что горим - в нас попали!

А этот Мехлис уже на палубе:

- Ну что стали как бараны? Рукава разматывайте! Быстрее!

Твою русалку мать! Я, вставая с палубы, увидела, что дым и языки пламени пробиваются из трюма. Господи! Там же народу как во время часа пик в автобусе! Полторы тысячи! Что с ними стало?

- Крути вентиль бл...дь! Что вылупилась? - это уже мне.

Какой вентиль? Этот красный?

- Да крути быстрее мать твою!

Я вцепилась в махоятку, и ... Уф!!! Стрелка на шильдике указывала куда нужно "откр". Пошла вода, заиграл растянутый шланг. Выжил там кто-нибудь?

На нашем корабле была более совершенная система управления артиллерийским огнем, и радар - точность нашего огня была раза в четыре выше, чем у англичан, но... Две семьдесят шесть мэмэ против его десятка стодевяносто мэмэ, да еще он с броней!

Клубы дымзавесы и резкое изменение курса сбили англичанам прицел, и мы пока еще были живы. Но уже явно не все! Где же этот чертов берег???? Он приближался, но отчаянно медленно, и мы могли не успеть. И мы не успели. Дымзавеса вынудила англичан прекратить огонь, но не заставила их снизить свою скорость, и наш "Помор-3-веди" получил английский гостинец прямо в мостик. На этот раз были раненые и контуженные и среди тех, кто находился на палубе. Мостик же - вместе с радаром, дальномером, а также командиром корабля, рулевыми, зенитчиками, и так ничего не успевшим сказать Врангелем, превратился в горящую груду перекореженного и причудливо переплетенного металла. Корабль резко изменил на курс, и выскочил под еще один английский залп - снова один снаряд в трюм.

- Бл...дь! Быстро в машину! Перейти на управление с местного поста! Руль право двадцать! Лечь на прежний курс! - это Мехлис моей сестре Ольге, - Быстрее клуша! - он отвесил ей пинка, чтобы та поторопилась, а сам метнулся по нашим телам в сторону полубака.

- Ракеты к бою! Быстрее!!!! Быстрее пока мы к нему бортом!

А в этом был резон. Тогда нам хотелось, чтобы стреляло все что стреляет - психологически легче, когда стреляют наши пушки в ответ на вражеский огонь - похоже на бой, а не на расстрел слабого, более сильным. Да еще расстояние уменьшилось, поэтому шансы накрыть англичанина залпом ракетных установок были. Уже потом я узнала, что Мехлис в мировой войне служил артиллеристом, а тогда я несколько удивилась тому, что он выгнал перепуганного матроса с поста управления и сам лично навел установку на цель. И нажал кнопку пуска ракет. Наш десантник, явно кренящийся на правый борт, окутался дымом и тридцать две ракеты с ревом устремились к цели.

Кто-то насчитал пять или шесть попаданий в район рубки и средней части англичанина. И неплохих попаданий - вражеский крейсер с объятой пламенем носовой частью вышел из боя и увеличил дистанцию. Мы же получили спасительную передышку. Которой нам как водится не хватило - буквально сто метров до берега оставалось, когда первый же снаряд, исправившего повреждения английского крейсера, разнес в клочья наш полубак, вместе артустановкой и ракетными пусковыми. Но не это самое страшное! Нам не хватило буквально ста метров до берега, когда мы сели на мель - сказался возросший крен на правый борт.

- Руль право на борт! - отдал команду комиссар, и пнул в румпельное следующего гонца - мою сестру Машку. Та кстати помчалась быстрее Ольги, и в результате данного маневра, наш "Помор" стал поворачивать к морю правым бортом, а к берегу левым.

- Обе машины стоп!

- Бл...дь! - поморщилась я от боли и понеслась в машинное отделение. У него что, у этого жидокомиссара - идиосинкразия к молоденьким княгиням? Обязательно пинать под зад? Да еще так больно?

Оба дизеля встали. Корабль кажется тоже. Я забрала сестер (слава Богу живы!) и выбралась вместе с ними на палубу, где уже происходило выполнение команды "покинуть корабль". Все прыгали за борт, и пытались спрятаться, за левым бортом нашего "Помора". Прыгнули и мы. Кучно, но затем нас разметало в стороны прыгающими вслед за нами. Наглоталась воды - там глубина примерно метр пятьдесят или метр шестьдесят. Сам Мехлис уже был в воде, но не у борта, а чуть дальше к берегу. Ему вода доходила почти до подбородка. Что дальше? Зачем все это? Как это произошло? Что с теми, кто в трюме? Хотелось зареветь, но не успела.

- Впер... Вперед! - захлебываясь в воде орал Мехлис, - Все на берег мать вашу! На берег бл...дь!

А как тут на берег? На английском крейсере явно вошли в раж от нашей беззащитности и сокращали дистанцию - море вокруг нашего БДК, кипело от всплесков снарядов. Еще немного и в ход пойдут пулеметы! И единственное спасение нам тогда виделось у борта БДК, не смотря на то, что крупные снаряды английского крейсера могли прошить наш жестяной кораблик насквозь. Стреляли англичане плохо - видимо потеряв дальномер и систему управления огнем, но стреляли часто и с большим энтузиазмом....

Глава 4.

Почему он выбрал тогда меня? Я не знаю. Он не знал кто я. Для него были абсолютно все равны. Нет, не так - все равны, но все с разной ответственностью. Рядовой выполняет свой долг, командир выполняет свой долг. Мы же были перепуганной и толпой девчонок и мальчишек, стоящих по горло в воде, отчаянно жавшихся к стальному борту умирающего корабля. Он подскочил ко мне, и грубо схватив за волосы стал волочь лицом вперед, в направлении берега.