Елена Малиновская - Частная магическая практика. Лицензия

— Держись, Киота! — с трудом услышала я в гуле пламени.

Напряглась, отдавая последние силы на подпитку энергетического контура. И вовремя. Через секунду по коридору пронесся уже ледяной вихрь. Воздух, черный от копоти, заискрился снежинками. С потолка, моментально растрескавшегося от столь резкого перепада температуры, на меня посыпалась какая-то труха. Но я почти не обратила на это внимания, потому что наконец-то увидела свою противницу.

На противоположной стене четко вырисовывался отпечаток чьей-то фигуры. Магия Дольшера смяла убийцу, отбросила ее далеко от меня. Наверное, это была страшная смерть: сначала в огне пекла, затем в холодном безумии. Но почему-то мне было ни капли не жаль загадочную женщину. Тяжело испытывать к кому-то теплые чувства, когда он едва не убил тебя.

От внезапно нахлынувшей тишины зазвенело в ушах. Ледяное заклинание сгинуло так же бесследно, как и огненное до этого. Но я продолжала лежать на полу, не смея поверить в спасение и сжимая одной рукой окровавленное плечо другой. Мало ли. Вдруг Дольшеру придет в голову следом отправить еще какое-нибудь смертельное колдовство. Так, на всякий случай. Чтобы уж точно убить всех незваных гостей.

Зеленоватый защитный контур едва светился, готовый в любой момент вспыхнуть и спасти меня от очередной напасти. Да будет благословен мастер Тин, который натаскивал меня в Академии на оборонные чары! Надо будет заглянуть в храм благодарения и поставить за его здравие свечку. А еще лучше — отправить ему в подарок бутылку хекского вина, пусть даже придется отдать за нее месячный оклад.

Битое стекло неприятно захрустело под ботинками Дольшера, когда он неторопливо подошел ко мне.

— Жива?

Я с приглушенным стоном села, не решаясь пока принять вертикальное положение. Энергетический контур подрагивал, но не исчезал, продолжая оберегать меня от любой угрозы.

— Киота, сними защиту, — почти ласково попросил Дольшер, присаживаясь около меня на корточки. — Все уже позади.

Я смотрела на мага, не понимая, что он от меня хочет. Снять защиту? Зачем? Вдруг где-то поблизости притаился еще один убийца, который только и ждет подобной глупости с моей стороны?

— Сними защиту, — чуть тверже повторил Дольшер. — В департаменте объявлена красная тревога. Этаж полностью блокирован от внешнего мира. Поверь, никакой призрак теперь не проберется сюда.

— Призрак? — Я облизнула пересохшие губы. — Это был призрак?

— Киота. — Дольшер проигнорировал этот вопрос. Протянул руку, и щит засеребрился от его прикосновения, не пропуская дальше. — Поговорим об этом позже. Сними защиту. Дай мне осмотреть твою рану. Вдруг нож был отравлен?

Я аж поперхнулась от негодования. С этого и надо было начинать! Сейчас ведь каждая секунда на счету. И послушно оборвала подпитывающую нить.

— Вот и умничка. — В песочных глазах начальника департамента мелькнула и тут же пропала улыбка, словно ее и не было никогда. — Извини, но сейчас будет очень больно.

Я нахмурилась, не понимая, с чего вдруг мне должно стать еще больнее. Или он собрался ковыряться пальцами в открытой ране?

Реальность оказалась куда хуже. Нет, я не закричала, когда это чудовище ударило меня в плечо маленькой ослепительно-белой магической змейкой. У меня не хватило на это воздуха. Горло перехватило от вспышки боли, острой, яркой, невыносимой. И темное забытье любезно распахнуло передо мной свои ласковые объятия.

В нос ударил резкий запах нашатыря. Я закашлялась, попыталась оттолкнуть руку, настойчиво сующую мне в лицо мокрую ватку, но мучитель не унимался. Пришлось окончательно сдаться и открыть глаза. Правда, тут же вновь их закрыть, на миг пожалев, что не погибла. Поскольку оказалось, что я сижу в кабинете Дольшера, а перед моим стулом на коленях стоит Марьян, который и помог мне прийти в себя.

— Очнулась, — довольно проговорил приятель, вставая. Небрежным жестом отряхнул светлые брюки и посмотрел на своего начальника. — Чем ты ее так приложил?

— И зачем, самое главное? — проворчала я, придирчиво ощупывая плечо. Оно было совершенно здоровым, даже шрама не осталось. Жаль только платье безвозвратно погублено.

— Я уже сказал, что нож мог быть отравлен. — Дольшер пожал плечами, — Мне было недосуг возиться, разбираясь, так это или нет. Поэтому поступил самым простым способом: вычистил рану огненным заклинанием и вылечил ее.

— Вас в Академии не учили, что подобные действия принято проводить под наркозом?

Дольшер вместо ответа прищелкнул пальцами, будто осененный какой-то догадкой.

— Так и знал, что что-то забыл, — досадливо проговорил он. — Ну что поделать, если целебная магия никогда не входила в круг моих интересов.

Я вспыхнула от гнева, решив, что он, должно быть, издевается надо мной. Но начальник департамента смотрел на меня столь невинным взором, что ругательства застряли у меня в горле. Фиг его разберешь. Вдруг в самом деле забыл. Как-никак он прежде всего боевой маг.

— Надеюсь, в следующий раз вы учтете это маленькое обстоятельство.

— В следующий раз? — Дольшер криво усмехнулся. — Киота, на твоем месте я бы молился, чтобы тебе больше никогда в жизни не довелось испытать на себе мои более чем скромные способности целителя.

Я уныло кивнула. Да, повторения произошедшего почему-то совершенно не хочется. Если в ближайшем будущем произойдет еще какая-нибудь неприятность — то моя песенка спета. Запасы энергии на нуле. Чудо, что вообще выжила после того представления, которое устроил в коридоре Дольшер.

— Ну рассказывайте! — потребовал Марьян, присаживаясь на краешек стола начальника. — Что у вас тут произошло? Мне показалось, будто здание вот-вот рухнет. Неужели тебя, Дольшер, вновь пытались убить?

— Не меня, — обронил тот. — Ее. — И кивнул на меня.

У Марьяна от изумления округлились глаза. Он посмотрел на меня так, словно впервые увидел. И почему-то это было очень и очень приятно.

— Ее? — с нескрываемым скепсисом протянул Марьян. — Киоту? Но кому она помешала?

Откровенное пренебрежение, скользнувшее в голосе приятеля, больно царапнуло сердце. Ишь ты как заговорил.

— Сам пытаюсь разобраться. — Дольшер отошел к окну. Заложил за спину руки, о чем-то напряженно размышляя.

В комнате повисло молчание. Марьян хмурил брови, то и дело украдкой бросая на меня изумленные взгляды. Я кривила губы, вновь и вновь поглаживая пострадавшее в недавнем нападении плечо. Ничего не понимаю. Кто на меня напал? Зачем? И как бы в кратчайшие сроки пополнить запас энергии?

— Ничего не понимаю, — в унисон моим мыслям прошептал Дольшер, отсутствующим взглядом наблюдая за суетой города.

— Быть может, ты хоть что-нибудь мне расскажешь? — развязно протянул Марьян, качнув безукоризненно начищенным ботинком. — Всех входящих в департамент проверяют на предмет оружия. Киоту, как я понял, ранили ножом. Но как его протащили через сканеры?