Ольга Мяхар - А обещали сказку…

Брюнетку отодрали от тела и осторожно поставили на пол.

— Это не Вирх, — уверенно. Глядя на грудь девушки, практически выпавшую из корсажа.

— Я Марина, — прикрыв глаза длиннющими ресницами и соблазнительно улыбаясь.

— Она — Марина, — кивнул Хорт, обращаясь к котенку и не понимая, отчего от запаха тела этой девушки так кружит голову, клыки режут губу, выходя на всю длину. А руки никак не хотят ее отпускать.

— Это Вирх. Уж своего хозяина я всегда узнаю. И если ты сейчас же его не отпустишь…

Девушку отпустили. Она угрюмо повернулась к коту:

— Мурз!

— Что?

— Ну какого ты лезешь?! Он — мой!

В удивленного и все еще плохо понимающего ситуацию Хорта ткнули длинным алым коготком.

— Разбежался! Ты — парень! Запомни! Па-арень! И не фиг тут… А что ты съел, что тебя так изуродовало?

Девушка вздрогнула и повернулась к висящему на стене зеркалу. С удовольствием провела рукой по талии. Хорт прикрыл глаза. Голод и страсть сводили с ума, магнитом притягивая к незнакомке, которую Мурз упорно называл Вирхом.

— А по-моему, супер. Никогда еще так хорошо не выглядела.

Котенок застонал, после чего подошел к стенке и начал биться об нее головой. Хорт и девушка удивленно за ним наблюдали.

— Так, ладно. Иди ко мне, — довольно улыбаясь и протягивая к нему руки.

На этот раз охотник успел перехватить их и силой удержать меня на расстоянии.

— Я тебе не нравлюсь? — с та-акой болью в широко распахнутых прекрасных глазах.

— Нравишься. — Хрипло. С трудом отводя глаза от почему-то упорно сводящего с ума тела. Да что это такое! Никогда еще так не хотел женщину. Это ненормально. Надо успокоиться. Успокоиться…

Слезы скользнули по бледным щекам девушки. Головка опущена, смотрит в пол, не сопротивляясь.

Охотник стиснул зубы, отпуская и делая шаг назад. Мурз сделал вид, что его тут вообще нет, даже и не думая помогать парню.

— Я… не знаю, кто ты.

— Марина, — тихо, еле слышно.

— Но ты просто не понимаешь, кто я такой.

Поднятая головка. Блеск ее глаз и легкая полуулыбка на пухлых губах.

— Знаю. Ты — вампир, раньше бывший охотником на вампиров.

Охотник почти почувствовал, как пол уходит у него из-под ног. Стало трудно дышать.

Сжать зубы. Успокоиться!!!

— Ты — Вирх?!

Да что же это за магия такая?

— Нет.

Выдох. Нахмурился и снова:

— Тогда почему Мурз называет тебя хозяином?

— Он тоже обознался. Я изначально — девушка.

Просто превращена в парня, очень похожего на его хозяина. — Мурз громко хмыкнул, но на него никто не обратил внимания. Котенок надулся, — Понимаешь, я как-то встретила фею, и она…

— Ладно.

Марина замолчала, удивленно глядя на охотника. Он же внешне уже вновь был спокоен, собран и смотрел холодно и отчужденно.

— Мне, в сущности, все равно: кто ты и кем была. Просто сейчас ты должна уйти, поняла? Или я сам выставлю тебя за дверь.

— Но…

— Вон отсюда. — И ни грамма тепла в голосе.

Девушка вздрогнула, беспомощно оглянулась на котенка. Но тот все еще дулся, а потому сидел ко всем спиной на подушке.

— Но я… люблю тебя, Хорт.

Охотник вздрогнул. Холодный панцирь безразличия дал трещину. Он тряхнул головой, прогоняя наваждение. Да что же это сегодня с ним?

— Вирх, — стон с подушки, — ты меня убиваешь.

Поднять голову, твердо взглянуть ей в глаза, чувствуя, как ее руки обвивают шею, теплые губы снова прижимаются к губам, а нежное мягкое тело словно тает в объятиях, его объятиях. Голова кружилась, мысли стали рваными и неважными. Хотелось одновременно и оттолкнуть, и… прижать крепче, намного крепче.

Чтобы больше никогда не отпускать.

— Хорт, — тихо, сквозь вкус поцелуев, прерывисто дыша и сводя с ума ароматом кожи, почти неощутимым для обычного человека, но остро обоняемым охотником-вампиром.

Что же это?

Впиться в ее губы. Сжимая в руках так, что сердце зашлось в агонии в груди, слыша собственный полурык-полустон, и целовать, целовать… пока хватает дыхания. Не думая ни о чем, наслаждаясь близостью…

Тихий хлопок. Приоткрыть глаза и увидеть тающего в его объятиях… Вирха.

Как же так?

И только тихий ржач котенка на заднем плане наполненной смертельной тишиной комнаты.

Ну, Мурз, ну ско-ти-ина! Вот есть же скотина такая.

Сижу у колодца во дворе, лечу сломанную в двух местах челюсть, слушая вопли кота, доносящиеся из глубины. Я его таким заклинанием от злости спеленал, что колдовать эта гадость не сможет часа два как минимум. Нет, ну это ж надо было снять заклинание в такой момент!

У Хорта чуть инфаркт не случился. Парень до сих пор в шоке. На меня не смотрит, пьет вино — отходит.

Бли-ин. А я была так близко. Еще бы чуть-чуть. Но эта зараза сняла чары. Убью.

— Вирх! — гулко, из колодца.

— Что? — Ой, блин. Больно-то как.

— Я околел! Вирх, ну я больше, честно, так не буду! Ну пожа-алуйста. — Тихий всхлип и чихание утопающего в бадье.

Сжимаю зубы, хватаясь за отозвавшуюся резкой болью челюсть. Угрюмо тяну бадью обратно на поверхность. Из глубины, вцепившись коготками в веревку, к свету поднимается мокрый и крайне несчастный Мурз. Смотрит жалобно, трясется.

Беру за шкирку, отогреваю заклинанием и прижимаю к груди, заворачивая в куртку.

— Спп-пас-си-бб-бо, — дрожит он.

Хм, пробыл всего пять минут, а уже околел. Слабый какой.

— Еще раз такое выкинешь — продам магу вместе с заклинанием магопеленания. Понял? — Голос пустой и безжизненный. В глаза мне сейчас лучше не смотреть. Кот кивает, испуганно на меня глядя.

— Ну прости. Я и вправду не знал, что это так важно. Думал… заскок.

Смотрю на кота мертвыми глазами. Улыбаюсь так, что самому жутко.

Котенок икает, дергая правым глазом.

— Я, честно… Больше никогда и ни за что! Честное магическое.

— Ну-ну. Короче, ты понял. Кивает.

Медленно встаю и иду в таверну. Надо бы поесть. И начать общаться с Хортом. А то так от шока и не отойдет.

— Да, кстати. А сколько бы продлилось действие заклинания без твоего вмешательства? — удерживая мокрого Мурза на руках.

— Ну… часов пять. Слабенькое было. А что? Киваю, мысленно подсчитывая, сколько еще часов смогу быть девушкой. Ну фея, ну зараза. Бли-ин, и какой конец тут ожидать?!

Не женюсь — и все тут.

Хорт сидел в комнате на подоконнике и задумчиво смотрел наружу. Подхожу, опуская Мурза на кровать, мнусь, пытаясь сообразить, что сказать.

— Мм… крови не хочешь? — растерянно.

— Даже не оборачивается.

— Дам отпить…

Обернулся, смотрит тяжело и испытующе.

— Три глотка. — Улыбка почти жалобная.

— Хорошо, — Встает, обнажая клыки, подходит.

— Торопливо подставляю шею, протягивая к нему руки. Замирает. Каменеет.

— Не могу.

— Что так? — Котенок. С кровати, хмуро.