Алексей Березин - И жили они долго и счастливо

— А каково же состояние маркиза, если не секрет? Хотя, конечно, у вас нет секретов от вашего короля, не так ли?

— М-м-м… Думаю, около… э-э-э… двухсот.

— Двухсот тысяч?

— М-м-м… — мозг Кота лихорадочно искал ответы на вопросы: «Двести тысяч — это много или мало?» и «О двухстах тысячах чего мы вообще говорим?». Наконец нужные слова нашли путь к его языку:

— Полагаю, сир, около двухсот… э-э-э… миллионов.

Если бы в короля ударила молния с ясного неба, он не мог бы выглядеть более потрясенным. Кот немного успокоился.

— Присядьте, сир, — елейным голоском предложил он, указывая на скамью, стоявшую у стола.

Король покачиваясь прошел к столу и тяжело сел, облокотившись на него локтями.

— Бог ты мой, это что… Гобелен?

— Э-э-э…

— И какая тонкая работа! Невероятно… Я мог бы поклясться, ему века три, не меньше!

— Так и есть, Ваше Величество, — кивнул Кот.

— И вы используете его… Как скатерть ?

— Вы необычайно проницательны, Ваше Величество.

— Это… Это… Я не могу подобрать слов. Маркиз просто сорит деньгами! Жанетт, ма шер, пойди сюда… Представь, маркиз просто взял и купил этот замок! Он, вероятно, невероятно богат!

— Здесь мрачно, — заявила принцесса. — Слишком много серого. И пахнет — фи!

Маркиз недовольно засопел и уже открыл было рот, чтобы что-то ответить, когда в ногу ему вонзились острые когти.

— Ай, ч-чертов…

— Прошу прощения, маркиз! Это была трагическая случайность, — быстро сказал Кот.

— Вот я тебе сейчас…

— Прошу вас, маркиз, давайте отойдем… — Кот быстро поклонился королю и принцессе. — Простите, Ваше Величество, Ваше Высочество — мы с маркизом покинем вас на секунду. Нам нужно отдать распоряжения прислуге.

— Что? Какой прислуге? — удивился маркиз. — Кстати, чей это лакей…

— Пойдем, — негромко, но настойчиво произнес Кот.

— …Накрывает…

— Пойдем!

— …На стол… Ай!

— Простите, маркиз, опять трагическая случайность. Соблаговолите проследовать за мной.

Маркиз наконец понял намек. Кот отвел его в угол зала и зашипел сквозь зубы:

— Ты что, совсем идиот? Ты не понимаешь, что ли, что это сам король?

— Сам ты идиот.

— Нельзя же при короле вести себя, как… Как… Не знаю, как какой-нибудь крестьянин!

— А чего она про мой замок говорит всякое? И вовсе я не крестьянин, а богач и маркиз, вот! — парировал маркиз и высморкался в кружевную манжету.

— Ох-х…

Кот закрыл глаза лапами и невнятно забормотал про себя.

— Ты чего, Кот? Чего ты?

— Не мешай… Восемь… Девять… Десять… Я спокоен. Я спокоен… — Кот открыл глаза и кинул взгляд на короля, увлеченно рассматривавшего рисунок на скатерти. — Значит так. Слушай меня. Ты вообще понимаешь, откуда этот замок и вообще все?

— Ну-у…

— Ты понимаешь, как я выкладываюсь, чтобы обеспечить твое будущее? Вот скажи мне, ради чего все это? Ради того, чтоб ты все порушил в одну минуту? Ты хоть знаешь, что мне пришлось тут провернуть, пока ты там наслаждался поездкой в карете со своей принцессой?

— И вовсе она не моя.

— А вот это вопрос времени. Король уже с ума сходит от твоего богатства. Просто потерпи.

— Глупая она какая-то.

— Ой, это кто же это у нас говорит? Граф де Ларошфуко? Сенека? Пифагор? Ах нет, это у нас Жан, сын мельника из Прованса!

— Отстань!

— Не отстану. Делай, что тебе говорят. Я тебе добра желаю, дурья твоя башка. Ты пойми, общественное положение при нынешнем государственном строе — это всё. Веди себя, как полагается маркизу! Когда ты женишься на принцессе…

— Я? — вытаращил глаза маркиз. — Я — женюсь на принцессе? Ты что, совсем сумасшедший?

— Кто из нас сумасшедший, это еще посмотреть надо. Ты вон с котами разговариваешь… И нечего делать удивленный вид. Принцесса для тебя — отличная партия. Слушайся меня, и все будет отлично.

— Ладно, ладно…

— И не вытирай рукавом нос! Тьфу ты. Мерзость какая. Ты видел, чтоб король так поступал?

— Принцесса всю дорогу пальцем в носу ковыряла, когда думала, что никто не видит.

Кот вздохнул. Воспитание мельникова сына он отложил на потом и, как теперь выяснялось, зря. Ему казалось, что достаточно будет одеть Жана в красивую одежду, ну, может еще причесать — и будет маркиз хоть куда.

— Ну вот что, дворянин ты мой доморощенный. Иди сейчас к королю и будь паинькой. Не забывай, короля называть «Ваше Величество», а принцессу — «Ваше Высочество». Не перепутай, как в прошлый раз! Вперед, шагом марш!

Жан громко втянул носом сопли и направился к столу, тихо бормоча под нос: «Он — Величество, она — Высочество… Величество… Высочество…» Кот проводил его взглядом и шмыгнул на кухню.

Престарелая кухарка стояла рядом с довольно объемным котелком и помешивала варево длинной деревянной ложкой. Исходивший от варева запах… Кот втянул носом воздух.

…О, нет!

— Это что?

Старуха с довольным видом обернулась к нему и подтвердила его опасения.

— Гороховая похлебка с луком и мясом! — с гордостью в голосе произнесла она, словно объявляла наступление какого-то торжественного события. — Тут в кладовке целый мешок гороху!

— Что?! Мы что, собираемся кормить короля гороховой похлебкой ?

— С луком и мясом, — поправила его кухарка.

— Но это же… Кошмар! Это же… Боже мой, гороховая похлебка на столе Его Величества!

— Да ты не глух ли, господин Кот? Это не гороховая похлебка, а гороховая похлебка с луком и мясом! Это совершенно разные вещи!

— Да? И чем же они различаются?

— В этой похлебке есть лук и мясо.

Кот схватил себя за уши. Отправляя старую ведьму на кухню, он полагал, что благодаря своему возрасту она постигла все тонкости кулинарного искусства и сможет сотворить шедевр из чего угодно. Он не учел одной простой вещи. Сколько бы лет ты не тренировался в приготовлении гороховой похлебки, в конечном итоге у тебя будет получаться только одно блюдо — гороховая похлебка. Правда, за много-много лет практики эта похлебка, возможно, действительно станет чуть вкуснее.

Формально, старуха действительно умела приготовить еду из чего угодно. Проблема была в том, что, что бы она ни положила в котел, в итоге получалась гороховая похлебка. Или нечто, очень ее напоминающее. И если повезет — там будут лук и мясо.

«К черту, — сказал Кот сам себе. — К черту, накормлю короля горохом, а там будь что будет. В крайнем случае, скажу, что это какое-нибудь новомодное блюдо».

Кухарка вытащила ложку из котла, облизнула и опустила обратно.

— Как раз готова, — сказала она.

Каждый волосок на шкуре Кота поднялся дыбом, передернулся от отвращения и улегся на свое место. Усилием воли Кот заставил себя сказать:

— Подавай на стол!

Хотя разум его вопил во весь голос: «Вылей в окно!»