Сергей Костин - Товарищ американский президент

Боб благополучно спустился по движущимся ступенькам, лихо спрыгнул на раскаленную, местами потрескавшуюся почву и приступил к протокольному приветствию.

Пластырь на шее старательно переправил звуковые волны в район левого уха и я разобрал следующий диалог:

– Привет, брат!

– Привет, братья.

– У тебя хорошее произношение, брат.

– Я русский офицер, брат.

– Майор Сергеев?

Небольшая заминка. Боб всего мгновение смотрит в мою сторону. Я рассматриваю чистое, без единого облачка, небо.

– Да. Я майор Сергеев. Командир спецмашины подразделения "000" за номером тринадцать.

– А кто эти братья? – пальцы в нашу сторону.

– Не обращайте на них внимания, братья. Вспомогательные силы. Принеси то, пойди туда, – Боб наморщил лоб и старательно проговорил по-русски: – Шестерочки.

Мы с ничего не понимающим Герасимом мило улыбнулись и щелкнули каблуками тапочек.

После того, как Милашка пропиликала по куплету из гимнов, один из американских товарищей обнял Боба за плечо и стал прогуливаться вдоль борта Милашки, выкладывая причину, по которой наша доблестная команда оказалась в этом жарком и, чего скрывать, жутко пыльном месте.

– Вы как раз вовремя, – говорил американский товарищ нашему янкелю. – У нас в республике намечается чрезвычайная ситуация. На заседании конгресса принято единогласное решение подключить к решению вопроса вашу, майор, доблестную команду.

– Мы такие, – гордо звякнул Боб майорскими погонами, плохо закрепленными на плечах.

– Да, да, брат, – закивал американский товарищ. – По своим каналам мы навели справки. Вы единственные, кто не заробеет перед возникшими трудностями.

– А каковы, собственно, трудности?

Слава богу! Боб, наконец-то вспомнил, для чего мы торчим в этом гиблом месте.

– Трудности перед вами, брат майор Сергеев.

Где-то на юге молодой американской республики.

Наблюдательный центр республиканского значения. У взятого под залог перископа группа наблюдателей. Особенно выделяется высокий человек с бородкой. Он стоит чуть в стороне и торопливо записывает карандашом что-то свое, наболевшее. Личный секретарь подходит сзади и заглядывает через плечо высокого человека:

– Раз и в глаз, – шутит высокий человек, тыкая карандашом в искусственный стеклянный глаз секретаря.

Все смеются.

– Русские прибыли на место происшествия, товарищ президент, – сообщает личный секретарь, растерянно шевеля пальцами. Даже его большой опыт работы с многочисленными начальниками не сумел подсказать правильной постановки блока.

– Отлично. Это их первая самостоятельная работа на нашей земле. И угроза, надо сказать, не шуточная. Наблюдатели готовы? Художники?

– Все, как вы приказывали, товарищ президент. Но, позвольте сказать. Конгресс считает, что вам опасно находиться в этом районе. Целесообразно вернуться в столицу.

– Снова под кислотный дождь? – загрустил высокий человек. – Понимаю, голубчик. Национальная безопасность превыше всего. Отлично сказал. Запишите это для меня. Вставим куда-нибудь. И приготовьте к отлету воздушный командный центр.

– Техники уже надувают шар, товарищ президент. Через час борт номер один будет готов.

Отпустив личного секретаря высокий человек с бородкой прильнул к окулярам перископа, за которые в пункте проката драли бешеные деньги в валюте, посмотрел на далекие фигурки русских спасателей и вздохнул.

– Как бы я хотел быть сейчас с вами, друзья мои. Сражаться плечом к плечу с опасностями и трудностями. Смотреть страху в глаза и смеяться над ним. Но не могу. Интересы молодой американской республики зовут в дорогу. Эй! Любезный! Я тут тезис придумал. Обалденный. Запиши. Вставим куда-нибудь.

Трудности оказались не перед нами, а под нами.

Обширное поле, усеянное маленькими, круглыми и симпатичными на вид кактусами.

Поначалу я даже не обратил на это поле никакого внимания. Обычная пустыня с естественной растительностью. Но приглядевшись понял, не все так просто.

Кактусы росли ровными рядами, словно картошка на рязанских черноземах. Все одинакового размера, старательно окученные. У каждого зеленого качанчика бирка с данными произведенных работ по удобрению. Над кактусовым полем то и дело проносился сельскохозяйственный дирижабль, распыляющий толи подкормку, толи отраву от вредителей.

По углам поля стояли деревянные вышки, на которых просматривались угрюмые черные, а может просто загорелые, лица вооруженных охранников.

– Фазе, мазе… что это за лав ю бразе?

Естественно, Боб запаниковал. Перемешивая американские и русские слова он попытался прояснить для себя ситуацию, требуя подробностей. Американский товарищ, постоянно сверяясь с бумажками из кожаной папочки, поведал и подробности.

Если нашейный УПС не врал, то выходило следующее.

Данное кактусовое поле производило два продукта, являющихся для молодой республики единственными источниками поступления валютных, а именно, брююликовых поступлений. Из длинных и особо прочных иголок на подземных американских заводах производили зубные щетки, пользующиеся огромным спросом у всего мирового потребительского рынка, а также расчески для жителей африканского континента.

После удаления в подземных лабораториях верхнего, колючего слоя, оставшаяся часть в виде зеленой массы поступала на различные предприятия, где: прокрученная на мясорубке использовалась для изготовления котлет. Высушенная шла на изготовление сандалий. Выжатая, на кактусовую водку. Спрессованная отправлялась на сталелитейные заводы.

И самое главное. Из мякоти данного вида кактусов, по словам американского товарища, также изготавливалась местная валюта, понятно почему зеленого цвета. А совсем уж бессовестные американские граждане, доведись им незаконно приобрести хоть несколько граммов ценного материала, выпаривали зеленую массу и получали запрещенные ООН порошки явно немедицинского свойства.

– Теперь тебе ясно, брат, какую ценность представляет это уникальное и единственное на всем континенте поле?

Боб по глупости попытался приблизиться к кактусам, чтобы руками пощупать будущие американские деньги, но охрана на вышках подобралась зоркая и отсекла исполняющего обязанности командира подразделения "000" от национального продукта короткими очередями из маломощных автоматов. Только вмешательство Милашки, произведшей предупредительный залп с правого борта спасло янкеля от неминуемого позора. А так и в сухих штанах и при погонах остался.

– И какая беда, какое стихийное бедствие угрожает этим? – пальцем Боб показывать не стал. Это только я могу рисковать, а у Боба кишка тонка пальцами на кактусы показывать.