Сергей Костин - Легион Безголовый

Садовник смеется. Тихо и беззлобно, продолжая шинковать сало.

— За что же меня пристреливать, лейтенант? За то, что я вас вытащил из весьма неприветливого места?

Дверь купе отъезжает в сторону. Просовывается лицо проводника. Он чем-то смахивает на нашего генерала. Такой же пожилой, но не желающий уходить на пенсию.

— Через час прибываем, товарищи. Поторопитесь с завтраками. И бельишко сдать не забудьте. Если нужны билетики, прошу ко мне в купе.

Звякает ложка в пустом стакане. Чувствую, как хочется пить. Но на столе нет ничего, что может утолить жажду молодого лейтенанта.

— Чайку можно?

Но проводник уже скрылся.

— В отделении напьетесь, — говорит Садовник, пододвигая газету с разложенными на ней куриными ножками.

Такая постановка вопроса меня не устраивает. Как-то сразу приходят воспоминания вчерашнего дня. Пустой кабинет отдела “Пи”, пустынная грязь за окном. Психи Баобабовой и телевизор “Витязь” из яблока.

— Ждете от меня объяснений? — Садовник аккуратно отряхивает руки, укладывает их перед собой и смотрит на меня. В смысле, мне только кажется, что смотрит. А может, и не смотрит. Я же не вижу его лица.

Запихиваю в рот яйцо. Целиком. После голодного дня только так можно почувствовать себя человеком. Соль можно прямо в рот. И кусочек сала. Почему ученые до сих пор не вывели свиноматок, несущих вкрутую соленые куриные яйца?

— Объяснения, это хорошо, — прожевав первую порцию, говорю я. — Куда это мы едем? А самое главное, откуда?

— Едем домой. — Садовник тщательно выбирает из букета ромашку. Долго прицеливается, прежде чем оторвать первый лепесток. — А вот откуда… Я тоже не прочь узнать ответ.

— Вы нас вытащили, вам и ответ держать. Мы вроде в своем кабинете на пашне были. До самого горизонта.

— Не знаю, не знаю. — Стопка лепестков растет. — Одно могу сказать точно. Едем мы из Владивостока.

— Чего? — давлюсь яйцом. Ну их к черту, свиноматок!

— Вы не ослышались, лейтенант. Именно из Владивостока.

— И чего мы там потеряли? — Глупые вопросы иногда свойственно задавать умным лейтенантам, ошарашенным неожиданной новостью.

За спиной ворочается капитан Угробов.

— А, Пономарев?! С возвращением. Как служилось?

Капитан ловко перекидывает через меня ноги, присаживается и обнимает меня за плечо.

— Он ничего еще не знает, — говорит Садовник, отрывая лепестки.

— Да ну? — удивляется капитан. — Совсем ни хрена не помнишь, Пономарев?

— Трансформация подсознания, — мудрено замечает Садовник. — Полное забытье со следами остаточной рефлексии.

На душе становится нехорошо.

С верхней полки свешивается голова разбуженной Баобабовой. Довольное и родное лицо.

— Не слушай их, Лесик. Они сейчас такого наговорят, что потом самому захочется в психушку лечь. Вместо Садовника.

— Прапорщик! — строго говорит человек без лица.

— А вы меня не пугайте! — Баобабова взрывается неожиданно и сильно. Спрыгивает вниз, нависает над притихшим Садовником: — Мы пуганые. Я таких, как вы, четыре года назад с одного выстрела утихомиривала.

Общими усилиями успокаиваем Баобабову. Капитан, знаток человеческих душ и Уголовного кодекса, сует Машке пистолет новейшей конструкции. Только так можно занять любопытного, но очень нервного прапорщика. Пока Машка изучает конструкцию пушки, стреляя в раскрытое окно по километровым столбам, капитан и Садовник в самых общих чертах объясняют ситуацию. А она, следует отметить, не совсем обычная.

По словам попутчиков выходит совсем странная история.

Два месяца назад сотрудники отдела “Подозрительной информации” старший лейтенант Пономарев и прапорщик Баобабова не вышли на работу. Вернее сказать, вышли, но никто их не видел. Не мог видеть. Лично капитан Угробов, не раз и не два посещавший отдел “Пи”, слышал в совершенно пустом кабинете странные голоса, которые эксперты, после многократного прослушивания записей, определили как голоса сотрудников отдела “Пи”. Также экспертами были отмечены многократные самопроизвольные передвижения различных предметов: столов, стульев, горшка с кактусом. Особо возмутило капитана Угробова передвижение кактуса. По его словам, он отдавал в надежные, как он думал, руки сотрудников обычное растение, а получил взамен абы что.

Спустя неделю после появления странных голосов лейтенанта Пономарева и прапорщика Баобабовой решено было объявить розыск данных товари-. щей. Тщательные поиски ни к чему не привели. Отмеченные выше сотрудники не появлялись ни в злачных местах, ни в притонах, ни в моргах и больницах, ни даже на расположенной за окнами их отдела городской свалке.

Капитана Угробова несколько раз вызывали на ковер и настоятельно рекомендовали поскорее отыскать секретных сотрудников не менее секретного отдела “Подозрительной информации”. Почему? Потому что с момента пропажи во всем городе активизировались такие странные и необъяснимые явления, как пьяные зеленые человечки, праздно шатающиеся без постоянной прописки привидения, другие аномальные явления. Но самое главное — таинственный маньяк уничтожает мирное население.

Через две недели после описанных событий старшего лейтенанта Алексея Пономарева и прапорщика Марию Баобабову обнаруживают в одном из парков Владивостока. Оборванные и голодные, мы, по словам Садовника, просили у прохожих милостыню, ссылаясь на неместное происхождение.

— Две недели? — удивляюсь я.

— Ой, Лесик, да ты не переживай. Ты дальше слушай, там такое! Я тоже сначала не хотела им верить. Но против календарей не попрешь. Мы какого числа с тобой вляпались? Одиннадцатого. А сегодня какое?

В дверь заглядывает проводник, так похожий на генерала. Только без фуражки.

— На дворе одиннадцатое, товарищи. А белье еще не сдано. Нарушаете.

Баобабова ногой задвигает дверь. Озадаченный проводник с той стороны предполагает, что люди ноне пошли нервные и сильно озабоченные.

— Одиннадцатое. Слышал? — Машка не отвлекается, стараясь поскорее объяснить мне ситуацию. — Выходит, мы с тобой и не были в том месте.

— В каком таком месте? — настораживается Садовник.

— На пляжах загорали, — отмахивается от него Баобабова, но я замечаю в ее глазах некоторую досаду. — Знаешь, как это называется? Нестыковка календарная.

Слегка обиженный Садовник возвращается к маньяку.

— Какая ужасная, какая кровавая драма, — вздыхает Садовник, почесывая под носом. — Столько жизней пропало даром, а люди, в обязанности которых входит расследование подобных дел, собирают милостыню во Владивостоке.

Баобабова подмигивает. Мол, дальше больше будет.

— Ребята хотят, чтобы мы поймали Безголового! — веселится она. — Представляешь, Лешка, когда мы пытались сделать это самостоятельно, нас на чертовы кулички загнали. А теперь на коленках ползают, лишь бы погоны свои сберечь.