Гжегож Бабула - Истребитель ведьм (сборник)

Нужно добавить, что торжественность эта знаменовала еще дальнейшее развитие демократии в жизни нашего племени и подъем ее на недосягаемую высочу. Я ввел обычай, по которому во время торжественных церемоний любой член племени мог задавать вопросы и высказывать свое мнение о политике Великого Вождя. Я всегда был сторонником неограниченной демократии и вел мой- народ к этой именно цели.

Правда, механизм задавания вопросов и высказывания своего мнения нужно было несколько упорядочить — по чисто техническим причинам. Что получится, если все сразу начнут вдруг задавать вопросы и высказывать свое мнение? Наступит хаос, и нарушится порядок, который я столь тщательно лелеял. А потом я назначил Секо ответственным за охрану порядка и законов, потом назначил тех, кто должен был задавать вопросы. Вскоре назначение на пост задающего вопросы стало одним из высочайших отличий. Поскольку задавать вопросы имел право представители всех слоев общества, но не все знали, о чем спрашивать, Совет Племени подготовил списки стандартных вопросов и выражений своего мнения о важнейших событиях нашей жизни. Любой мог принимать участие в демократическом диалоге, не опасаясь, что его выступление окажется политически незрелым. Это был важный шаг на пути реформы общества. С каждой торжественной церемонией я убеждался, что мы идем верной дорогой. Выдвигавшиеся инициативы получали единодушное одобрение племени. Ни одного-единственного голоса против!

Так было и в тот раз, когда я объявил для всеобщего сведения, что с помощью Аквавита заранее уничтожил всех крокодилов с помощью особого заклятья. Наша храбрая армия все равно расправилась бы с врагом, но я слишком люблю свой народ, чтобы подвергать его неоправданному риску — Моя речь была прервана взрывом неподдельного восторга Когда восторги утихли, я сделал официальное заявление прибрежные районы, наши исконные территории, возвращены племени. Как обычно перед лицом территориальных приобретений, последовала буря ликования. Тогда я объявил, что козлы отпущения будут съедены на торжествах в честь нового порядка, открывшего перед племенем необозримые перспективы. Секо с трудом успокоил ликующий народ.

Теперь я м. ог спокойно выпустить Балунгу — больше он не опасен.

Торжества затянулись до поздней ночи. Песням и хороводным танцам не было удержу. Мне приятно было наблюдать, как веселится мой народ. Одно только раздражало: отсутствие соли.

На следующее утро после пресного завтрака из жареной фасоли и козьего молока я приказал установить связь с племенем, обитавшем на том берегу. Это оказалось труднее, чем я предполагал. Все тамтамы племени оказались негодными к употреблению. Как и пироги, сгнившие на берегу за время владычества крокодилов.

Пришлось сразу после завтрака сформировать из воинов ремонтно-строительную бригаду; часть людей мастерила новые тамтамы (что за правительство без средств связи?), часть приступила к починке пирог; для себя я приказал построить особый корабль, оснащенный, кроме весел, еще и парусами моей конструкции. Пирога эта должна была играть. роль флагманского корабля.

Хотя Секо и его бравые ребята подгоняли воинов, работа заняла весь день. Когда все было готово, я велел Огуне наладить связь с тем берегом и запросить их согласие на визит доброй воли. Хорошо помню тот дивный вечер на берегу Великой Реки и грохот тамтамов.

Почти час Огуна безрезультатно вызывал тот берег. Наконец мы услышали ответ.

Я нетерпеливо смотрел на Секо, а он переводил:

— РА-ДЫ УСТА-НОВ-ЛЕ-НИЮ СВЯ-ЗИ. МЫ ТО-ЖЕ ПОБЕ-ДИ-ЛИ КРО-КО-ДИ-ЛОВ. ХОЧУ ГО-ВО-РИ-ТЬ С БАЛУ-НГОЙ. БРАТ АМЕ-ЛУ-НГА.

Я растерялся и спросил Огуну:

— Амелунга в самом деле брат Балунги?

— Они родственники по матерям со стороны отцов (я плюнул и не переспрашивал). Что ответить?

— Ответь, что у вас теперь новый Великий Вождь. Он тоже брат Амелунги.

Под проворными пальцами Огуны вновь застучал тамтам. Вскоре пришел ответ:

— ХО-ТИМ ГО-ВО-РИТЬ С БА-ЛУН-ГОЙ.

Я разозлился — еще и оттого, что этот ответ напомнил о прошлом. И приказал закончить разговор. Вернувшись в деревню, созвал довереннейший штаб — Огуну и Секо. И сказал им:

— Если мы не исполним второго условия Аквавита, он может лишить нас своей благосклонности. Нужно овладеть горьким озером. К тому же, нельзя допустить, чтобы наши братья за рекой и дальше томились под ярмом режима Амелунги, в то время как мы свергли тиранию Балунги.

— Нельзя этого допустить! — дуэтом заявил мой штаб.

— Вот именно. Это — пощечина нашему новому порядку, — я все больше распалялся. — Величайшим эгоизмом с нашей стороны было бы сохранить новьй порядок для нас одних Разве наши братья не заслуживают лучшей доли? — закричал я. Крик — лучшее средство убеждения.

— Заслуживают! — вскричали мои соратники.

— У меня есть план, достаточно простой. Выполнить его будет нетрудно, особенно таким опытным воинам, как вы.

— Слушаем, о Великий Вождь, — сказал Секо.

— Нужно действовать быстро, иначе весть о непочтительном ответе Амелунги разлетится по деревне и внесет смятение в умы нашего народа.

— Вот именно!

— Будем действовать так, — я понизил голос. — Ты, Секо, хорошо знаешь родное племя. За рекой у тебя родственники. С их помощью ты растолкуешь нашим братьям, что можно жить лучше — так, как мы. Разумеется, тебе будут мешать старые консерваторы во главе с Амелунгой. Тогда вызывай на помощь нас. Все ясно?

— Да, Великий Вождь. Сделаю, как ты приказываешь.

— В случае успеха — а я не сомневаюсь в успехе — ты займешь пост дружественного вождя наших братьев с того берега. Подходит тебе это?

— Да, Великий Вождь, — тут же согласился он. — Амелунга никогда меня не любил и потому при первой же возможности выпихнул из племени. Но пришел час расплаты. Он разделит участь Балунги, получит то, чего заслужил, — закончил Секо язвительно, и я не сомневался, что он приложит все силы.

В ту же ночь Секо отплыл на другой берег реки. Два дня мы ждали его сигнала, но тот берег молчал. На третий вечер я не выдержал, пошел с Огуной на берег и приказал отправить депешу такого содержания:

— ЗНА-ЕМ, ЧТО У ВАС НЕ ВСЕ ГЛА-ДКО. УТ-РОМ ВЫ-СЫ-ЛА-ЕМ ПО-ДМО-ГУ.

Ответ пришел немедленно:

— ОТ-ВЕР-ГА-ЕМ ЛЮ-БУЮ ПО-МО-ЩЬ. НА-ША АР-МИЯ В ГО-ТОВ-НО-СТИ.

Выходит, Секо ничего не добился. Мне его было страшно жаль — как идеального кандидата на пост дружественного вождя. И я приказал готовить войско к выступлению — завтра утром, еще до рассвета. Огуна занялся технической стороной дела.

Мы выступили за час до восхода солнца. Я с удовольствием обозревал мой флот — он производил впечатление даже в сумерках. Воины были настроены по-боевому — там, на той стороне реки, их ждали будущие жены. Их азарт еще больше разожгло мое заявление об отмене выкупа за жену из дружественного племени.