Анжела Высокосова - Сила Семи Магов

Полчаса нам пришлось ждать, пока пройдет ее бред. Пришла она в себя так же внезапно. В тот момент жевала траву, вообразив себя лошадью, когда действие ягоды закончилось.

— Это… что это я делаю? — удивилась она, выплевывая траву.

— Ну, вроде ты была лошадью, — ответил ей снеговик и стал кружить вокруг нее, придирчиво ее рассматривая. Интересно, что он надеялся увидеть?

— Лошадью? — Любашины глаза готовы были выскочить из орбит.

— Нет, ты только воображала, что ты лошадь, — успокоил он ее и опустился на землю.

— Но почему?

— А ты еще похватай чего попало в рот, может, тогда поймешь, — хихикнул Вицемир, а к Люсе стала постепенно возвращаться память.

— Пошли, наркоманка, — покачала я головой, поднимаясь с травы и отряхивая брюки.

— Ой, что я несла! — стыдливо сокрушалась Люся.

— А ты все помнишь?

— Частями. Особенно тот момент, когда фашисты наступали, а какой-то идиот в кустах отсиживался.

— Это была я. И я была не в кустах, а просто лежала на траве.

Люся сначала захлопала глазами, а потом захохотала, а я сквозь ее хохот услышала чей-то плач.

— Тише! — шикнула я, продолжая прислушиваться.

— Что еще случилось? — испуганно спросила она, вмиг прекратив веселиться.

— Слышишь? — я завертела головой, пытаясь выяснить, в какой стороне я услышала странные звуки, похожие не то на стон, не то на плач.

— А что я должна слышать? — шепотом спросила она и вроде напрягла слух, потому как ее уши даже зашевелились.

— Кто-то стонет, — ответил Вицемир.

— Это я пою! — раздался из кустов обиженный мужской голос, после чего оттуда высунулась взлохмаченная рыжая голова.

— Ах, этот стон у нас песней зовется, как сказал кто-то из великих, — ехидно заметила я. — Да скрип дверей и то приятнее слушать!

— Это ода, которую я сочинил в честь своей возлюбленной Миралики! — прогундосил рыжий.

Бедная Миралика! Не хотела бы я оказаться на ее месте.

— Ты бард? В смысле, сам пишешь песни и сам их исполняешь?

— Нет! Я странствующий рыцарь! — «певец» вылез из кустов и гордо выпрямился. Он и впрямь оказался облачен в рыцарские доспехи. — Хороший рыцарь просто обязан уметь сочинять оды! — рыжик обнял свой помятый шлем и гордо выставил вперед правую ногу.

— А-а… ну понятно, понятно… И откуда же ты, рыцарь?

— Из какого королевства? — поправила меня Люська.

— Я рыцарь Святого Лирика, один из немногих, кто был принят в члены круглого стола, верноподданный Артура Великого, главный советник в министерстве обороны, правая рука кардинала Удовина — граф Ле Манги Рэй Симон де Куж! — рыцарь поклонился и щелкнул пятками своих железных сапог, выронив при этом шлем. — А теперь могу я узнать ваши имена?

— Можешь, — кивнула я. — Это Люся, а я — Лера.

Рыцарь вновь поклонился.

— И куда путь держишь, Ле Манги, как там тебя дальше? — поинтересовалась Люська, склонив голову набок.

— Ле Манги Рэй Симон де Куж! А иду я сражаться со злом во имя добра!

— Дамортона, что ли, хочешь свергнуть? — не поверила подруга.

— Его самого!

— А-а… ну флаг тебе в руки и попутный ветер в спину.

— Кстати, ты так и не назвал своего королевства, — сказала я.

— Да, но я же назвал его правителя! Вы должны знать! — его голос задрожал от возмущения.

— Ну извини, — развела я руками.

— Я из королевства Ангелов!

— Настоящих? — не поверила Люська, уставившись на рыжика во все глаза.

— Нет… — Ле Манги Рэй с подозрением посмотрел на мою подругу.

— Да ладно тебе, — махнула я рукой. — Она пошутила.

Тут рыжик заметил моего скромно молчащего защитника.

— Так вы ведьмы! — воскликнул он, безуспешно пытаясь обнажить меч, застрявший в ножнах.

— Ах да, забыла представить, — церемонно произнесла я, — это — Вицемир.

— Себя не убей, — жалостливо сказала Люська. — Кто ж тебе столько званий присвоил, а главное, за что?

— Заслужил! А награждал меня сам Артур Великий, правитель королевства Ангелов! А теперь признавайтесь, вы ведьмы?

— Ну даже если и так? — прищурилась я и подбоченилась.

— Мне надо точно знать! Если вы черные ведьмы, я без жалости вас убью, а потом самолично сожгу на костре! Ежели белые… так и быть, дарую вам жизнь. Ле Манги Рэй Симон де Куж благородный рыцарь! — рыжик приосанился и выжидающе посмотрел на нас.

Я чуть не описалась от смеха.

— Почему вы смеетесь, возможно, перед лицом смерти? — опешил он.

— А клоуном в цирке ты не пробовал подрабатывать? — сквозь смех спросила Люсинда. — Гарантирую тебе ошеломляющий успех.

— Это что, оскорбление?!

— Нет, пока это только дружеский вопрос-совет, если хочешь.

— Я к циркачам не имею никакого отношения!

— Ну и славненько, а то я было подумала, что ты из «Шапито» сбежал.

— Я не хочу больше с вами общаться, — обиделся Ле Манги Рэй и, обиженно засопев, отвернулся от нас. — Вы какие-то недобрые.

— Ну и не надо, плакать не будем, — махнула я рукой, и мы пошли дальше.

Ле Манги Рэй поплелся за нами. Мы решили не обращать на него внимания, болтая о своем и слыша за своей спиной его тяжелые вздохи. Я не знаю, какие он преследовал цели, следуя за нами, может, ему было с нами по пути, может, еще что…

Ближе к полудню мы устроили привал, и защитник вытащил наши припасы. Ле Манги Рэй устроился неподалеку от нас и, вытащив из-за пазухи краюшку черствого хлеба, со вздохом принялся ее грызть.

Да-а, видать, не слишком роскошна жизнь у местных странствующих рыцарей.

— Эй, — позвала его Люська, — Манка Дэй, подсаживайся к нам! Чего сидишь, как неродной?

— А мы разве родственники? — выпучил тот глаза и даже перестал жевать.

— Господь с тобой! — замахав руками, подруга суеверно перекрестилась. — Это просто так говорится в народе, расхожая такая фраза.

— Фраза? — задумчиво переспросил он и добавил: — А я вас не обделю?

— Ты? Нас? Да мы сами кого хошь обделим! Давай присоединяйся!

Рыцарь неуверенной походкой подковылял к нам.

Вначале все ели молча, а потом Люська полюбопытствовала.

— Скажи нам, — обратилась она к рыжику, отламывая кусок хлеба, — а чего это ты за нами увязался? Или все же решил прикончить ведьм? Зазеваемся мы, значит, а ты в этот момент нас и шлепнешь! — она стряхнула с себя крошки и выжидательно уставилась на рыцаря.

— Почему шлепну? — не понял он, с трудом пережевывая довольно большой кусок мяса.

— По кочану. Прикончишь, значит, убьешь. Я ясно выражаюсь?

— Вообще-то не очень. Но убивать я вас не собирался. Хотя была сначала такая мыслишка, что ежели вы окажетесь черными ведьмами, прибить вас. Но в дальнейшем я все больше убеждался, что вы не такие.

— Спасибо, что хоть правду сказал, — хмыкнула я. — А сейчас опять за нами попрешься?

— Если можно… — рыжик покраснел и потупил взор.