Терри Пратчетт - Поваренная книга Нянюшки Огг

Отведав хоть раз, долго вспоминаешь с любовью.

Ну что я могу сказать? Он розовый и трясется. На вечеринках всех радует. Можно попробовать подать его в чашках, но все знают, что не совсем то.

на 4- 8 пошатунов (в зависимости от размера «фужеров»):

2 - 3 пакетика желатина (или пектина)

300 мл кипящей воды

250 г земляники

150 мл густых сливок

2 ч. л. сахарной пудры (или по вкусу)

земляничное мороженое для 4 больших фужеров

Примечание издателя: Это блюдо проще делать в блендере! И мы остановились на фужерах, потому что формы, предпочитаемые миссис Огг… недоступны. Ну, их не увидишь в магазинах. Точно не в магазинах на Высокой улице… Не на нашей Высокой улице, в любом случае.

Растворить желатин в воде, следуя инструкциям на пакете и оставить охлаждаться на 10 - 15 минут.

Вымыть и почистить землянику от плодоножек, нарезать на половинки и положить в блендер. Добавить почти все сливки, оставив немного на украшения, и сахарную пудру. Перетереть в пюре. Если же нет, то взять картофелемялку и мять до однородности. Когда желатин охладится, тщательно смешать с земляничным пюре и разлить по фужерам. Охлаждать два часа (или пока желатин не схватится).

Аккуратно выложить пошатуны из фужеров (например, с помощью ножа) на тарелку и украсить двумя шариками мороженого, поместив их в соответствии с личными предпочтениями, и сбрызнуть сливками.

(Из «Справочника Съедобной Архитектуры» Бергхольта Статтли Джонсона"; Старта Ноббера, ФАМГ, АитД, Гильдия Архитектурной Прессы Анк-Морпорка, $ 10 плюс осмотр трех участков за 20$/час)

Бергхольт Статтли Джонсон, более известный под прозвищем «Чертов Тупица Джонсон», остался в памяти людей как архитектор и дизайнер ландшафтов, полностью лишенный чувства пропорциональности и слабо владеющий общими принципами, если говорить не детализируя, всего.

В некотором отношении, довольно странном и запутанном, он был гениален. Только человек с очень своеобразным складом ума может выбрать песок в качестве строительного материала (Рухнувшая Щеботанская Башня) «потому что мы должны закончить побыстрее», или случайно построить дом вверх тормашками (дом 1, Скун Авеню, Анк-Морпорк - подвалы, единственная надземная часть дома, до сих пор используются).

Как говорил сэр Джошуа Овнец: «Иметь дело с Чертовым Тупицей Джонсоном все равно, что выбирать конфеты из коробки с ассорти - вам всегда достается та ужасная конфета, из которой кто-то уже высосал начинку и положил обратно».

Но более всего его специфический талант проявился в случайных кулинарных опусах. Немногие выжившие до сих пор не могут забыть о некоторых из них, но в большинстве случаев разрушения доступны для всеобщего обозрения. Так, например, верхний корж свадебного торта, спроектированный им для друзей, до недавнего времени успешно использовался в качестве сцены в Садах Карри, и служил памятником не только переменчивому подходу Джонсона к измерениям, но и его уникальной способности достичь в изделии из сахарной глазури твердости, не всегда присущей даже цементу.

К сожалению, мало что сохранилось от Великого Фруктового Пирога до наших дней, за исключением нескольких гравюр того времени, приблизительной копии оригинального рецепта и нескольких выбоин на зданиях, довольно удаленных от строительной площадки.

Записи гласят, что потребовалось стадо быков, чтобы перевезти огромное блюдо к месту расположения. Баржи, груженые яблоками для начинки, бороздили реку Анк, а «Королева Щеботана» затонула, перегруженная сахаром. Существует довольно много упоминаний о взрыве, произошедшего во вторую пятницу от начала приготовления пирога. В результате этого взрыва, многие жители Анк-Морпорка пострадали от горячего песочного теста, и спустя несколько дней после происшествия, над городом выпала череда ливней из свежезамороженных печеных яблок и киш-миша.

Почти все опытные работники стояли слишком близко, когда рвануло, но предположительно рецепт был таков:

на 1 пирог:

30,000 фунтов муки

30,000 чайных ложек соли

15,000 фунтов масла или маргарина

холодная вода

30 тонн яблок, очищенных и нарезанных

1,000 фунтов киш-миша

10,000 фунтов сахара

1 бутон гвоздики

Просеять муку и соль в миску, растереть с маслом до однородности. Добавлять холодную воду, пока не получится плотное тесто. Разделить пополам, одну половину раскатать [12] Для этого использовались хорошо вымытые садовые катки, после того, как специально разработанная самокатящаяся скалка разрушила несколько зданий. Специально для раскатывания вычистили Краевую Улицу и посыпали мукой. на посыпанной мукой поверхности и положить в форму для запекания [13] Для этой цели отлили специальное блюдо, которое ныне используется в качестве крыши одного из домов по улице Моллимог. .

Яблоки очистить, вынуть середину, нарезать ломтиками [14] Мистер Джонсон спроектировал машину для нарезания, но после того, как мастера пришпилило к стенке, нарезкой занялись специальные бригады, работавшие в три смены. и перемешать с киш-мишем. Половину начинки положить в форму, добавить сахар и гвоздику. Добавить остатки яблок. Раскатать вторую половину теста и закрыть пирог сверху. Время приготовления неизвестно, единственное, что можно сказать - очень долго.

ПыСы: Полагают, что Джонсон имел некоторое представление о том, что известно каждому повару - при выпечке больших пирогов, необходимо обеспечить пару выход. Само собой разумеется, он запроектировал тридцатифутовую свистульку в форме дрозда, однако ее отлили спустя неделю после взрыва, последствия того, что можно было бы назвать плохим планирование, если бы проект вообще кто-либо планировал.

Ныне свисток стоит в Гад-Парке, как памятник жертвам песочного теста.

… потому как они все равно заставили меня убрать парочку тех ингредиентов, которые вы бы назвали наиболее действенными. А ведь это тот самый рецепт, из-за которого было столько разговоров о моей книге «Лакомая отрада». Люди обычно говорят, что моя овсянка с медовым соусом отличное начало дня. Некоторые даже на ужин ее едят. Я что хочу сказать, эта версия очень даже ничего, вполне съедобна… но на самом-то деле, это все полуме… в общем, не настоящий Мак Фигл, если вы понимаете, о чем я. Говорят, моя овсянка была уж слишком рьяным афродизиаком, но я считаю, что любви мало не бывает.