Наталия Gemma - Чертовщина

загнутыми носами.

— Надо! — рявкнул я, — чтобы ты убрался!

Тот послушно развернулся, но я его остановил: — Погоди. Ты кто? И чего надо?

— Я — Лианэ, господин Тим. Меня прислал господин Керт вам прислуживать.

Я поморщился: — Значит, так, прислуживать мне на фиг не надо, я не дамочка.

И никаких господинов, меня тошнит уже от этого! Просто Тим. Договорились? А вот

помочь можешь, где тут чистое полотенце?

Но вылез я из воды нескоро, плавать всегда любил, а тут такое роскошество!

Только когда почувствовал, что наплавался на год вперед, тогда и выбрался на

сушу.

— Лианэ, — крикнул я, подходя к… Опочивальне, что ли? А как еще назвать

комнату, в которой из предметов интерьера только огромная лежанка? Ну, зеркало

еще в полный рост… — Лианэ, а одежда где?

— Вот, она перед вами…тобой, — поправился парень.

Я подошел ближе к сексодрому.

— Это что такое? — я с отвращением потыкал пальцем в ткань, разложенную на

кровати. Что-то прозрачное с золотом, до ужаса напоминающее женские тряпки. Я не

надену какие-то пидорские шмотки!

— Шальвары и рубаха, — с готовностью пояснил мой «слуга».

— Тааак, — угрожающе протянул я, держа перед собой на вытянутых руках

полупрозрачные штанишки, которые не то, что имели целью скрыть что-либо,

наоборот, они все открывали! Да чтобы я ходил, с просвечивающей задницей?!

— Я вот это гадство не надену! Ничего нормального нет?

Парень удивленно посмотрел на меня: — Тим…У нас все так одеваются. Жарко же.

В другой одежде ты не сможешь ходить.

— А как же те? — я упрямо мотнул головой в сторону двери.

— Тим, послушай, тебе все здесь кажется странным, но ты привыкнешь…

— Черта с два!

— Ты привыкнешь. Все мальчики в гареме носят только такие штаны и рубашки.

Я дернулся при слове «гарем», ожег злобным взглядом Лианэ и, спрятавшись за

особо высокую пальму в кадке, переоделся. Не доверяю я парню, кто его знает, с

эдаким специфичным султаном …

Не хотел я смотреть на себя в зеркало, а пришлось. Как только я вылез из-за

пальмы, меня ожидал остановившийся взгляд Лианэ и его отвисшая челюсть. Слегка

занервничав, я осторожно заглянул в зеркало и обомлел.

На меня смотрело существо неопределенного пола с ярко-голубыми глазами и

белокурыми волосами, которые после купанья еще и вились кокетливыми кудряшками,

сволочи! Блестящая ткань рубахи только подчеркивала ровную и гладкую кожу, а

полупрозрачные шальвары довольно соблаз….ну, неплохо смотрелись на ногах.

Я растерянно захлопал глазами: урод. Урод как есть. Мне только шестка не

хватает и вперед — стриптиз танцевать. Жуть. Не думал, что когда-нибудь доживу

до такого позора!

— Богиня Синанэ, — прошептал за спиной Лианэ, и я непроизвольно дернулся,

подкрался незаметно, черт!

— Принеси пожрать и расскажи, что за нравы у вас тут, — севшим голосом

пробормотал я, все еще с тихим ужасом рассматривая преображенного себя. Вот что

значит, одежда! — И не сопи мне в ухо, врезать могу! Я не из ваших, этих,

гаремных!

Четверть часа спустя, уютно устроившись на кровати, мы неторопливо поглощали

удивительно сладкие и сочные фрукты, запивая великолепным виноградным вином. А я

еще почти в одиночку сожрал здоровенную лепешку, напоминающую обыкновенный

лаваш, только несравненно более вкусный.

Лианэ неторопливо рассказывал: — Ты находишься в султанате Феридан. Нашего

правителя, да пребудет с ним солнце, зовут Фархад аль Суфайед. А это гаремная

часть дворца. Мальчиков здесь всего около тридцати.

Я едва не поперхнулся:

— Да куда ж ему столько?! А сам подумал «Экий любвеобильный извращенец!»

Лианэ чуть усмехнулся: — Ну, так положено. Он же султан. Да и то, это еще

немного, вот у его отца, по рассказам, человек пятьдесят-шестьдесят было. Тот,

кто проводил тебя сюда, Керт, управитель, он занимается всеми нами. Суровый

человек, будь поосторожнее с ним, он не прощает ошибок.

«Господа и дамы, в роли одной такой ошибки — ваш покорный слуга», — с тоской

подумал я, припоминая похолодевшие глаза моего провожатого после высказанной

грубости.

— Ты не переживай, — вещал довольный Лианэ — у нас тут здорово!

Познакомишься потом с остальными, они рады будут, все ж веселее! А повелитель

наш совсем даже и неплохой, вот в соседнем султанате зверь просто! Лучше и не

соваться туда, живым не выйдешь. А наш…Спокойный. Добрый. И щедрый:

драгоценности дарит тем, кого любит больше всех. Ты вот…ты точно станешь

любимчиком.

Половинка персика застряла у меня в горле, он что, смерти моей хочет?! Разве

можно такие вещи говорить, когда я ем?! Или он считает, что сделал мне

комплимент?! Не хочу я никаких драгоценностей! Сроду не носил и на девятнадцатом

году жизни начинать не собираюсь!

— Слушай, — я наконец-то проглотил кусочек фрукта, — а чего во мне вообще

такого особенного? Какого хрена всем от меня надо?

— Знаешь, ты так странно разговариваешь, я тебя иногда не очень понимаю, –

пожаловался Лианэ.

Вот уж удивил! Я, например, не понимаю, как жить можно с султаном, но ведь

не тыкаю же ни в кого пальцем!

Он вздохнул и, не дождавшись моей реакции, ответил: — Во-первых, у тебя

происхождение очень благородное. Принцев у нас тут целых две штуки обретается, а

вот сына богини — ни одного! Ты единственный. Султан тебе пятки будет целовать!

(«Это меня еще и ноги мыть заставят??», мелькнула в голове совершенно дикая

мысль). Ну, и во-вторых…Понимаешь, у нас в стране все сплошь смуглокожие,

темноволосые и с темными глазами. Если у кого глаза светлые, так то уже

диковинка. А ты… Ты на себя посмотри, волосы светлые, сам голубоглазый! И кожа!

Такое ощущение, что ты никогда в жизни не загорал! Красиво очень…

Я горестно обхватил руками голову. Никогда не думал, что буду расстраиваться

по поводу того, что симпатичный! Я, конечно, нравился девушкам, и меня это

всегда радовало, но вот теперь, пожалуй, я все бы отдал, чтобы стать, как

Квазиморда! В смысле, Квазимодо!

Теплая рука погладила меня по плечу, и я моментально пришел в себя, тоже

мне, нашел, где задуматься, в стане врага! И с воплем — руки прочь от

комиссарского тела! — кубарем скатился с кровати.

Лианэ обиделся:

— Дикий ты, Тим, хоть и сын богини Синанэ.

— Я дикий? Зато вы тут все с отклонениями — нечаянная радость для

психоаналитика! Подумать только, а я бывало, после ссор с подружкой мечтательно

гадал, каково в гаремах бывает! Узнал, а как же! Из первых рук, так сказать!

Гарем live! Твою мать! — Я мрачно вышагивал по опочивальне, стараясь не видеть

собственного отражения в зеркале, чтобы лишний раз не травмировать испытавшую