Вера Чиркова - Женись на мне, дурачок!

— Я буду искать, пока не найду. А ты слушай дядю, похоже, он хороший человек. Мне нужно идти, запри калитку. И еще, если нужна будет помощь, нарисуй синей краской три кружка на том объявлении, что висит у ближайшей башни переноса. Я там каждый день хожу.

Через полчаса, купив по пути кувшин охлажденной воды, подслащенной медом, я входил во двор дома, где меня ждала бессонная ночь под пьяный хохот хаиннов и визг их ночных подруг.

— Завтра рано утром мы уедем, и сюда вернется хозяин. — Хаинн не спеша потягивал из маленькой чашечки горячий бульон. — Тогда вы можете уходить.

Он снова прикрыл глаза, припадая узкими губами к чашечке, а я оглянулся на догорающий за крышами домов закат и выматерился про себя. Хитрец, однако, наш наниматель.

— Нет. Так не пойдет. Сначала уйдем мы. А вы можете ехать, когда хотите. Я не собираюсь выяснять с хозяином дома, чего и сколько вы разбили. Мы договаривались вас охранять, мы свою работу сделали. Никто из вас не пострадал. А за дом мы не отвечаем.

— Тогда можете идти сейчас. Сегодня нас охранять не нужно. — Тонкие ноздри зло раздулись.

— Как скажешь, — спокойно кивнул я и отправился к летней кухне, в которой мы прожили эти шесть дней.

Мои компаньоны поняли все с полуслова и за пару минут собрали свои вещи. А еще через пять минут мы дружной кучкой неторопливо шли по улице в сторону западной башни, — если искать недорогой ночлег, это самое подходящее направление.

— Джиль, ты куда пойдешь? — Когда мы отошли от дома достаточно далеко, спросил Кадин.

— Пока не знаю.

Я очень хорошо понимал тайный смысл его вопроса. За это время мы успели присмотреться друг к другу и понять, что наши жизненные позиции чем-то очень схожи. Так иногда со мной бывает: встречаешь совершенно незнакомого человека, общаешься несколько дней и остаешься с ним друзьями на всю жизнь.

— Тогда, может, пойдем все в одну гостиницу?

Вот он и прозвучал, ключевой вопрос, но если б они знали, как мне трудно на него ответить. Они мне однозначно нравятся, эти непростые парни, несмотря на то что так и не раскрыли ни своего положения, ни настоящих имен. Но ведь я и не задал ни одного вопроса. Потому что тогда должен был в ответ рассказать о себе, а вот как раз этого сделать и не могу. Во-первых, не имею права. Во-вторых, в чужой стране сохранить тайну — значит остаться в живых, это я заучил наизусть.

Я еще раздумывал над ответом, когда взгляд привычно отыскал на стене листок объявления. Ноги уже сами остановились, подчиняясь подсознательному приказу, а я все смотрел на три неровных кружка, синевших в свете магического фонаря.

— Вот дьявол!

Мысли неслись в голове тревожным беспорядочным роем, и сожаление, что так и не прикупил ножей, было среди них главным.

— Джиль, что случилось? — Остановившийся рядом командир легко поймал направление моего взгляда. — Что это значит?

— Я ухожу. Одному человеку нужна помощь. Если вы захотите, можно встретиться здесь завтра, в обед, — оглянувшись по сторонам, тихо бросил я, и быстрым шагом направился к переулку, что вел в сторону дома художницы.

Топот трех пар ног, догоняющих меня, был отлично слышен, однако я не останавливался. Раз хотят идти, пусть идут.

Несмотря на то, что я был возле этой калитки всего один раз, и то днем, дорогу в резко сгущающейся темноте нахожу без размышлений. Это необходимое качество Клариссе пришлось тренировать во мне не один день, зато теперь я не теряюсь ни в лабиринтах, ни в незнакомых городах.

Несколько раз резко дергаю за веревочку, и дребезжащее треньканье железяки кажется мне похоронным звоном. Ну почему я не сходил ее проведать, ведь ясно было, что за девчонкой нужно последить!

— Кто там? — Тихий голосок дрожит от страха.

— Я. — Вот черт, а ведь мы с ней так и не познакомились!

— Кто?

— Серебряный квадрат. — Она должна вспомнить, ведь именно по этим словам опознала меня в прошлый раз.

Скрипит ключ, дверь распахивается, и девушка бросается мне на грудь.

— Ну, ну, успокойся, все будет хорошо! — почти вношу ее во двор и, обернувшись, киваю догнавшим меня спутникам. — Входите и запирайте дверь.

— А это кто? — запоздало встревожилась художница.

— Мои друзья. Они тебя не обидят. Пойдем в дом, там поговорим.

Придерживая за плечи, веду девушку по дорожке к слабо освещенному проему распахнутой двери и, когда мы до нее доходим, вежливо пропускаю парней вперед и тихо сообщаю ей на ушко:

— Я Джиль.

— Зара, — сообразительно шепнула она в ответ, и мы вошли в домик.

Первая, самая большая комната была, по обычаю, всем сразу. И прихожей, и гостиной, и столовой. Стопка одеял на сундуке в одном углу, в другом зимний очаг и рядом полки с посудой. Потом две двери в маленькие спальни, рядом с входной дверью сундук для одежды и над ним несколько вбитых в стену колышков, на которых висят теплые вещи. Еще один сундук, для продуктов, с другой стороны от двери, а рядом на скамеечке кувшин с водой. Пол застлан старыми кошмами, вдоль стен узкие подстилки и подушки, посередине маленький столик. Просвечивающую во всем бедность скрадывает просто идеальная чистота и порядок.

— Садитесь! — сразу начала суетится девушка. — Я сейчас чай сделаю.

— Зара, — остановил я ее, садясь на сундук, — сначала скажи, что произошло.

— Дядя… — на глазах девушки вскипают слезы, — вчера не приехал ночевать. И сегодня еще нет…

— А он никогда… не ночевал в другом месте? — осторожно спрашиваю ее, прикидывая, кому мог помешать старый калека.

— Ему больше негде, — печально качает она головой, и слезы вновь текут по щекам. — Я не знаю, что и думать.

— Значит, так, — оглянувшись на молча сидевших наемников, решил я. — Мы остаемся тут ночевать, а утром я схожу и попробую что-нибудь узнать. Сейчас там все равно никого нет. Познакомься с моими друзьями, и давайте сварим мясо, а то оно до утра пропадет. Давай показывай, где у тебя что.

— Очаг во дворе, только дрова рубить нужно…

— Я Дирам, — поднялся с подушек молчун. — Где дрова?

— Я Рудо, — держа в руках корзину с продуктами, подходит язва. — Воду из арыка брать?

— Нет, там колодец, в углу сада… я покажу… — рванулась Зара, однако парень качнул головой.

— Сам найду.

— Я Кадин, — заметно поздоровевший за эти шесть дней командир попытался выйти следом, однако я придержал его за руку.

— Не беги. Это не то, что вы подумали. У нас просто общая беда, а не роман. Я женат, а Зара приличная девушка. Она художница, но сейчас не может продавать свои картины. Ей опасно выходить из дома. Деньги приносил дядя, он калека… но как ты слышал, куда-то пропал. Зара, ты что-нибудь ела сегодня?

— У меня была лепешка. И крупа есть… правда немного… — тихо отвечает она. — Но ты не волнуйся — я договорилась с одним торговцем, он выставит в лавке мои картины.