Андрей Буторин - Наследница престола

Зукконодорр хлопнул по ручкам кресла, приняв новое решение. Раз до Земли нельзя добраться катером — надо лететь с помощью Силы. Жаль ее расходовать, конечно, но другого выхода нет! Возвращаться к Релене, искать другой катер — лишняя трата драгоценного времени, которого он и так уже потерял предостаточно!

Турин собрался, закрыл глаза, представил конечную точку, дал привычный посыл сознанию и телу и… остался все в том же кресле! Силы — могущественного Дара Неведомого Избранным Джерроноррам — в нем больше не было!

Вот теперь Зукконодорр испугался. Отказ техники — даже самой надежной и совершенной — все же полностью невероятным не являлся, исчисляясь пусть миллионной долей процента на неудачу. Исчезновению Силы дать хоть какое-то объяснение он не мог. Да, Силу можно истратить, но некое зерно ее все же оставалось в Избранных всегда: его можно было напитать новыми соками и взрастить из него прежнюю Силу. А тут Зукконодорр не находил в себе ничего. Он больше не принадлежал к Избранным!

Такого попросту не могло быть! Силой можно поделиться с другим джерронорром — хотя это и запрещалось имперскими законами, — но Силу нельзя отобрать! Нельзя!..

Оставалось одно неправдоподобное и страшное объяснение: Силу, являвшуюся Даром Неведомого, само Неведомое и отобрало… Каким же должен быть проступок Избранного, чтобы подобное могло произойти?! Что совершил он, Зукконодорр, верный слуга Империи? Может, всему виной как раз то, что он перестал быть ей верным? Пусть и не в поступках еще, а в мыслях, согласившись сотрудничать с Аггином — врагом…

Ерунда какая-то… Тот же Герромондорр изменил Императору открыто, но не лишился при этом Силы. А он, Зукконодорр, хоть и засомневался в Императоре, но Империи Джерронорров противопоставлять себя не собирался!..

В чем же тогда дело? Или это Игра Высших Сил, недоступная пониманию?.. Хм, победить в такой Игре невозможно… А кто сказал, что играют против него — рядового, пусть и Избранного, джерронорра? Нет, он, скорее всего, лишь маленький винтик глобального механизма, пешка на многомерной доске триллионноклеточных шахмат. Его смела с этой доски невидимая рука… Ну и пусть! Если он не на поле, это еще не значит, что он вне игры! Наплевать ему, по большому счету, на Игры Неведомого с кем бы то ни было — он должен завершить свою игру, не оглядываясь на Высшие Силы, которым нет до него дела, а ему до них — тем более. Ведь его игра — жизнь. Настоящая. Собственная. В которой, если разобраться, нет ничего более важного, чем еще три жизни — Евы, Гены и Юли. Все остальное — пошло оно куда подальше!..

Зукконодорр ввел координаты Генны. Он был почему-то уверен, что на сей раз Прыжок состоится, но ошибся. Катер вновь отказался повиноваться. Этот удар Турин перенес легче, чем предыдущие. Лишь стиснул зубы и сжал кулаки.

Оставалось одно: возвращаться на Релену и ждать попутного корабля до Генны… То есть сдаться? Пойти на поводу у Неведомого или кого-то там еще? Не выйдет!

— Я пока жив! — крикнул он в обзорный экран равнодушным звездам. Затем откинулся в кресле, закрыл глаза и вызвал жену. К счастью, анамадянские приемопередатчики работали.

— Женя?! — услышал он взволнованный голос супруги. Обруч, сжимавший сердце, немного ослаб.

— Ева, как ты? Нашла детей?

— Нашла… Гену.

— А Юля?!

— Юли здесь нет… Она… Это Юля была на «Звездной пыли»!

— Постой, там везли Марронодарру, принцессу!

— Нет, Женя, нет! Это была Юля! Ее приняли за принцессу и похитили!

— Не понимаю…

— Долго рассказывать…

— И все-таки расскажи.

Еггенодарра стала рассказывать — подробно и в то же время толково, без лишних слов и эмоций. Последнее давалось ей с трудом — речь все-таки шла о собственной дочери. Закончив, она не удержалась от вопроса:

— А ты? Ты уже был на Земле?

Зукконодорр ответил не сразу. Случившееся он сам пока не понимал. Собравшись с духом, сказал:

— Я не попал на Землю. Катер не может совершать Прыжки. А я… перестал быть Избранным!

Турин рассчитывал услышать от жены все, что угодно, только не то, что она ответила:

— Я тоже.

— Что?! Когда это случилось?

— Только что. Перед разговором с тобой. Я поняла вдруг, что утратила Силу. Совсем.

Зукконодорр надолго замолчал. Значит, это не случайность. Выходит, он прав: кто-то или что-то, а скорее Кто-то или Что-то и впрямь вывели его из Игры. Точнее, их с Евой… Выходит, они, сами не заметив того, влезли туда, куда путь простым смертным — даже Избранным — заказан. Пешек смели с доски. Пешек по фамилии Ту-рины. Или… Евгений вздрогнул от собственной мысли.

— Ева… У Гены есть Сила?

Теперь замолчала супруга. По-видимому, разговаривала с сыном. Турин нервно сжимал и разжимал кулаки. Наконец Еггенодарра ответила — спокойно, но очень тихо и кратко:

— Да.

«Выходит, они просчитались, — злорадно усмехнулся Евгений. — Не всех Туриных выбили из седла! Они забыли о наших детях. Что ж, пришла, видимо, пора детям становиться взрослыми, раз уж они — Избранные». Вслух он сказал:

— Ева! Придется…

— Я все уже поняла, — прервала его Евгения. — Гене придется лететь на Землю.

— Ты правильно поняла… Извини.

— При чем здесь ты? Я тоже разведчик, не забывай. Говори, что ему нужно сделать.

И Зукконодорр принялся давать инструкции — четко, сухо, без лишних слов. Супруга, в свою очередь, монотонно, почти синхронно повторяла все, что он говорил. Видимо, Гена стоял рядом.

— Скажи ему, что я верю в него, — добавил Турин в конце инструктажа, — и… люблю.

— Он любит тебя тоже, — после паузы сказала Ева.

— Пусть отправляется немедленно, — вновь перешел на деловой тон Зукконодорр. — Мы и так потеряли слишком много времени.

— Хорошо. Что намерен делать ты?

— Доберусь до Релены, двигатель пока работает. А там… Буду ждать попутный корабль до Анамады.

— Ты собираешься выручить Юлю?

— Разумеется. Кто ей еще может сейчас помочь?

— Но у тебя нет Силы!

— И что? Отказаться от дочери?

— Женя, не злись. Я еще не привыкла к тому, что мы стали простыми… людьми.

— Может, это и к лучшему? — смягчился Турин.

— А что делать мне?

— Оставайся на Генне. Без Силы тебе сложно перемещаться, а мне трудно тебя искать. Жди Гену. Я буду связываться с тобой. Ты теперь у нас координатор, — улыбнулся Евгений. — Когда вернется Гена, свяжись со мной сама. Там решим, что делать дальше. Если он прибудет с принцессой — берегите ее, как зеницу ока!

— Когда найдешь Юлю, поцелуй ее за меня.

Генка воспринял указания отца спокойно. Мать же, напротив, заметно волновалась, хоть и старалась это скрыть.

— Как мне лучше добираться? — спросил он.

— Лучше, наверное, катером, — сказала Ева. — Ты ведь всего раз прыгал «налегке»…