Питер Дэвид - Сэр Невпопад из Ниоткуда

— Отличная работа, оруженосец. Ты выше всяких похвал.

«Вот если б он всегда так держался, — подумал я, — мы с ним могли бы подружиться…»

— Я никогда в вас не сомневалась! Никогда! — пылко воскликнула Энтипи.

Откуда ей было знать, что, не наткнись я в лесу на того несчастного разведчика, меня бы уже давно и след простыл, а она и ее родитель стали бы пленниками Меандра. Да, собственно говоря, ей и незачем было это знать…

— Я тоже, принцесса. — Мне стоило немалого труда заставить себя произнести эти слова. И прибавить: — Ведь вы ждали меня здесь, и этого одного было достаточно, чтобы я пошел на любые жертвы…

Она вцепилась в меня что было сил, до боли сжала в объятиях, и раны, нанесенные Тэситом, тотчас же дали о себе знать. Но я стоически это вытерпел и не дал угаснуть нежной улыбке, сиявшей на моей физиономии.

— Расскажи нам, Невпопад, все, что ты успел увидеть и услышать за это время. Все без утайки.

Мы неторопливым шагом возвращались в форт. Разумеется, я намеревался ослушаться приказа и кое-что от его величества утаить. А как же иначе? Неужто же мне следовало признаться, что я собирался сбежать и непременно это сделал бы, если б сама судьба в лице разведчика-скитальца не заступила мне дорогу? Так что я в своем рассказе слегка преувеличил собственную готовность сложить голову во имя короля Истерийского.

Рунсибела до крайности удивило и огорчило известие об измене Кореолиса. Стоило ему услыхать из моих уст имя доблестного рыцаря, и он замер как вкопанный, чтобы не упустить ни слова из моего рассказа. Разумеется, нам всем тоже пришлось остановиться. И пока я не выложил королю все, что касалось его доверенного рыцаря, он не соизволил сдвинуться с места. Я закончил свой рассказ упоминанием о дереве, которое раздавило толстяка в лепешку.

— Я давно подозревал, что у него на уме нечто дурное, — задумчиво проговорил Рунсибел. — Но что он на измену способен… Нет, о подобном я даже помыслить не мог. Какая трагедия! Я имею в виду не только его предательство, но и гибель. А еще то, что, выходит, человек может слыть образцом всех добродетелей и при этом внутренне быть готовым к предательству, не обладать чувством чести… Не понимаю… Просто не понимаю, как такое возможно. А ты что скажешь, оруженосец?

Я успел уже порядком продрогнуть, и мне не терпелось поскорей вернуться в форт. Поэтому я отделался пожатием плеч и спросил:

— Что мы теперь предпримем, ваше величество?

Мне хотелось переключить внимание монарха с вашего покорного слуги на какой угодно иной предмет.

Король слегка нахмурился, обдумывая мой вопрос, но тут в разговор вклинился Одклей. С дурацкими своими ужимками он прогнусавил:

— Нам плевать, куда все делись, мы-то с вами здесь…

Я даже не попытался понять, что он имел в виду, но король с улыбкой кивнул и проговорил:

— Верно подмечено. Лучше и не скажешь, Одклей.

— Что он этим хотел сказать? — удивленно спросила Энтипи.

— А то, — весело ответил Рунсибел, — что…

Но тут чей-то чужой голос с сарказмом перебил его величество:

— Он хотел сказать, что вам придется здесь остаться и ждать возвращения ваших рыцарей и гарнизона.

Мы остановились и заглянули за одну из створок ворот. Там стоял Меандр — собственной персоной с издевательской улыбкой на губах и обнаженным мечом в руке.

МЫ ВСЕ четверо окаменели от ужаса.

— Приветствую вас. Я — король Меандр, известный также как Безудельный король и король-скиталец. Но, впрочем, обойдемся без церемоний. Можете обращаться ко мне просто — Меандр. С меня этого будет вполне довольно.

Он всех нас по очереди оглядел и стал на каждого направлять острие своего меча. Замечу, кстати, что тяжелый и длинный двуручный меч он держал в одной руке легко, как пушинку.

«Ну и силища у этого короля Безумца», — мелькнуло у меня в голове.

— Итак, — сказал он. — Кто из вас настоящий шут? — Острие меча качнулось в сторону Одклея.

— Верно, сир. Это я, Одклей. Придворный шут. К вашим услугам.

Бедняга так и трясся от страха. Еще бы, он не сомневался, что Безумец сейчас всех нас прикончит, начиная с него. Я, признаться, тоже сперва так подумал.

Но Меандр лишь небрежно ему кивнул, и острие указало на Энтипи.

— А это… принцесса?

Она ничего ему не ответила. Смерила презрительным взглядом и надменно вскинула голову. Но тут, к немалому ее удивлению, король-отец с мягким укором произнес:

— К тебе обратился его величество Меандр, дитя мое. Пусть он властитель враждебной нам державы, ты тем не менее должна ответить ему подобающим образом.

Тогда принцесса смачно плюнула в Меандра. Плевок угодил на голенище его сапога.

«Вот и все, теперь мы уж точно покойники», — подумал я и зажмурился от ужаса.

Но Меандр, представьте себе, в ответ на эту выходку девчонки громко расхохотался.

— Многие, — весело произнес он, — позволили бы себе усомниться в том, что данный ответ ее высочества является подобающим. И еще чего доброго обиделись бы. Я же могу только одно на это сказать: молодец, принцесса. — Помолчав, он с едва сдерживаемым гневом прибавил: — Но попробуйте еще разок это повторить, и ваша шея затоскует по хорошенькой головке.

Энтипи, не раздумывая, вытянула губы, чтобы снова в него плюнуть, и я поспешно зажал ей рот ладонью, по которой тотчас же потекла струйка слюны. Не помню, чтобы я когда-нибудь так порадовался тому, что не позабыл надеть перчатки.

— А ты, выходит, все же Невпопад? — И Безудельный король так и прыснул со смеху. — Увы, бедняга Кореолис! Умереть, не отомстив своему обидчику… и вдобавок зная, что ты прав, а все, кто против тебя ополчился, заблуждаются… печальная участь. Тебе же, юноша, здорово повезло, что все так обернулось. Ведь в подтверждение твоего вранья была дана даже страшная колдовская клятва. Просто уму непостижимо, как ты сумел этого добиться? Чем ты ее так пронял, если не секрет?

— Не знаю, — честно ответил я.

— Ее? — Энтипи сердито покосилась на меня, надув губы.

— Что бы это ни было, извлеки из происшедшего урок, юноша, умей и в дальнейшем пользоваться своей властью над этой особой и ей подобными. А если снова встретишь ту плетельщицу, нашу с тобой общую знакомую, в этой ли жизни или, быть может, в следующей, передай ей от меня поклон и наилучшие пожелания.

— Ей? — снова забеспокоилась Энтипи.

— Молчите, — прошипел я сквозь зубы.

Но Меандр уже переключил внимание на Рунсибела. Направив меч в сторону нашего монарха, он с небрежным кивком констатировал:

— А вы — Рунсибел Сильный.

— К вашим услугам, Меандр Безумный, — любезно произнес наш король, ответив на поклон. На меч он даже не взглянул, а смотрел не отрываясь прямо в глаза Меандру. Интересно, что он там такое увидел?