Олег Шелонин - Дело «Тридевятый синдикат»

– Не доскакать нам под ношей такой,– боязливо провыл вожак стаи,– ежели папа хоть наполовину в царя-батюшку – хребет сломается.

– Не волнуйся,– успокоила его Яга,– папа не телесами – умом берет. Выдюжишь.

– Меняйтесь почаще,– посоветовал леший.

Стая жалобно заскулила, сообразив, что от роли скакунов ей отвертеться по-любому не удастся.

– Не расстраивайтесь. Если какая оказия по дороге подвернется, папа вас отпустит. Все по местам! – Яга заметила черную точку на горизонте. Это летел Горыныч.

Мировой судья лихо приземлился на опустевшую от лесной живности поляну.

– Прилетел сокол наш ясный,– заворковала бабуся,– Отечества нашего спаситель…

– Полно, бабушка,– засмущался Илья, соскальзывая с Горыныча,– нашла спасителя…

– Спаситель, спаситель, не сомневайся. И сейчас вот за Марьюшкой в поход собрался. За дело наше радеешь. Если папа за дело взялся, раскола да смут гражданских государству нашему бояться нечего. Так ведь, Гена?

– Точно,– подтвердил зелененький домовой.

– Позволь, позволь,– нахмурился капитан,– какой еще раскол? Какая смута?

– Пока никакой,– успокоила его ведьма,– а вот как спасет нашу Марьюшку какой-нибудь недоросль, да после свадьбы потребует полцарства, да начнет с царем-батюшкой собачиться насчет территорий… У нас ведь народ такой: всяк кусочек пожирней ухватить норовит…

– Какая свадьба! Какие полцарства?!! – зарычал Илья.

Яга, невинно хлопая глазами, пустилась в объяснения, к концу которых Илья был готов рвать волосы на себе и на всех, кто подвернется ему в данный момент под руку. Гена начал потихоньку пятиться от своего кумира. Таким он «папу» еще не видел. Горынычу тоже стало неуютно.

– Ну вы тут беседуйте пока,– еле слышно вякнул кто-то из членов судейской коллегии. Мировой судья, расправив крылья, взял резкий старт и понесся в сторону Нью-Посада. Это слегка охладило разбушевавшегося Илью.

– Где этот чертов Буян? Как до него добраться?

– Все скажу, родимый, все объясню,– успокоила его Ягуся, видя, что «папа» готов к конструктивному диалогу.– Вот тебе, Илюшенька, скатерка. Вещь в дороге дальней просто необходимая…

– Да на шута она мне?

– Проголодаешься, развернешь, все поймешь…– тоном, не терпящим возражений, сообщила ведьма.– Не перебивай старших. Время дорого. Там Марьюшка помощи ждет, а ты тут со старухой препираешься. А вот тебе клубочек, кинешь его на землю, он и покатится, покатится аж до моря-окияна, прям до острова Буяна…

Увиденное до глубины души возмутило Кощея, во все глаза пялившегося на экран подноса.

– Да это не спасательная операция, а пикник какой-то. Ишь сколько насовали-то всего на дорожку. Да еще на серых. Ладно бы на одном… Где правда жизни, я вас спрашиваю? Ведь и со мной небось три года назад так же боролся? Ишь чужими руками-то… Нет, пусть хоть до границы с басурманами, но пешочком, пешочком… А почему пешочком?

Кощей злорадно ухмыльнулся, что-то прошептал себе под нос и уставился на экран, довольно потирая руки.

Илья, затолкав скатерку в рюкзак, благодарно чмокнул старушку в щеку и, не успев взять клубочек из старческих рук, внезапно выпучил глаза, развернулся к Ягусе тылом и рванул так, что только пятки засверкали.

– Эй, куда? – ахнула старушка.– А транспорт?

Илья был уже на окраине полянки. Он пытался обернуть голову, но какая-то сила не давала ему это сделать. Кощей заливался радостным смехом, удовлетворенно потирая руки.

– Да ты что ж, так и будешь до моря бежать?– кричала Ягуся вслед.– А проводник? – Она швырнула свой клубочек, и тот гигантскими прыжками понесся за Ильей. Однако явно не успевал.– Ну какие ж вы мужики дураки… и пьяные, и влюбленные… Геночка, налаживай «сотовую». Пора Лютому знак подать.

– Зачем? – удивился домовой.

– Чтоб все под контролем было. Информацию только из наших рук пусть кушает. А когда надо, мы ему и дезу скормим.

Телефон надрывался. Вельзевул лениво потянулся к аппарату:

– Алле.

– Вам славянский шкаф не нужен? – поинтересовался чей-то не очень трезвый голос.

Брови демона съехались к переносице.

– Какой?

– Вот бестолочь! – рыгнули в трубку.– Славя-а-анский…

До Вельзевула дошло.

– Идиот! У Люцифера номер на тройку заканчивается! – Демон грохнул трубку на аппарат и сокрушенно покрутил головой. Дела у падшего ангела шли из рук вон плохо. Кадры его портились на глазах.

Через полчаса настырный абонент дозвонился-таки до Люцифера.

– Вам гамбусовская мебель не нужна?

– Может, славянская? – насторожился дьявол.

– Уже предлагал, не берут, с-с-с-сволочи!

– Пардон, это кто?

– Г-г-лубоко законсервированный… этот… корень… напридумывают же, блин, на нашу голову… А! Вспомнил! Квадратный корень из сорока девяти,– хрюкнула трубка.– А ты хто?

– Хрен в пальто! – разозлился Люцифер.

– Шеф! – умилились с другой стороны трубки.– Докладаю. Птичка… оборзели, мужики! Вы че, краев не видите? – В трубке раздалось характерное бульканье, удовлетворенное кряканье и хруст.

«Огурчиком закусывает. Малосольным. Скотина!» – У дьявола сработал рефлекс Павлова, и он чуть не захлебнулся слюной.

– Я же предупреждал – не пить на работе!!! – рявкнул в трубку дьявол.

– Шеф,– прохрумтела трубка,– я не могу выделяться из коллектива. Это демаскирует.

– Так что там наша птичка? – стиснув зубы, прошипел нечистый.

– Улетела.

– Куда?

– А хрен ее знает,– пьяно хихикнул квадратный корень из сорока девяти.– Отключаюсь…

В трубке раздался звон бьющейся стеклянной посуды, и связь оборвалась.

– И этот спился,– закручинился Люцифер,– а такой агент был. Продержаться б ему еще чуток до конца операции… Ладно… где там книжица-то моя? Посмотрим, каким путем папа потопает.

«Недостойному рабу Кинь Ваньбаню от императора Поднебесной Цзинь Дриня.

МАЛЯВА

Пока ты, презренный…»

Толмач густо покраснел и затравленно посмотрел по сторонам.

– В чем дело? – грозно нахмурилась Василиса.

– Тут, понимаете ли, труднопереводимые иероглифы…

– Переводи переводимые.– Царица нетерпеливо топнула ножкой.

Переводчик лихорадочно заскользил взглядом по длинному свитку в поисках переводимых иероглифов и облегченно вздохнул, обнаружив их в самом конце малявы.

– «…раб, высасываешь из казны Поднебесной последние юани для подкупа чиновничьего аппарата Ивана Ду…»

Переводчик смешался. Лицо царя-батюшки начало наливаться кровью.

– Извиняюсь. Здесь не очень разборчивая завитушка у иероглифа… полагаю, тут написано Мудреца…

– Дальше читай,– окончательно рассердилась царица.

– «…и Василисы Премудрой, монахи Захребетного монастыря сумели решить поставленные перед тобой задачи, не выклянчивая у меня субсидий. Синхронно войдя в астрал…»