Олег Шелонин - Алеша Драконыч

– Мамочки,– тихо пискнула Роксана, прикрывая руками обнажившуюся грудь,– отец меня убьет.

– Темнота. Последний вопль парижской моды! Декольте называется. И вообще, кто за политес отвечает? Вали все на меня.

– А юбка? Это ты называешь чуть-чуть выше колен? Да из-под нее исподнее торчит!

– Действительно,– задумчиво потерла подбородок баронесса,– трусики видны. Сейчас прикроем,– успокоила подругу Машка и потянула за подол юбчонку вниз.

– А теперь пупок наружу! И потом, что это за разрез на боку?

– Глупая! Это твое самое главное оружие. Во-первых, ходить легче, а во-вторых, мужиков бьет наповал. Прямо у твоих ног падать будут и сами собой штабелями складываться.

– Ну уж нетушки! Я в этой срамоте на люди не выйду!

Царевна ринулась к сундукам и начала лихорадочно в них рыться.

– Вот дурочка… – Тут шум со стороны дворцовой площади насторожил баронессу. Она кинулась к окну.– Роксана!

– Чего тебе? – недовольно буркнула принцесса.

– Смотри, что на улице творится.

Роксана, по-прежнему стыдливо прикрывая рукой грудь, осторожно выглянула наружу. Город накрыла туча летучих мышей, возвещая о начале операции «Искусство в массы». Сверху посыпались листовки. Одну из них, пролетавшую мимо, баронесса поймала, чуть не вывалившись из окна, скользнула глазами по первым строчкам, освидетельствовала портрет несчастной принцессы Вионы и обмерла, прижав его к груди.

– Что там? – нетерпеливо дернула ее за рукав Роксана.

– Конец.

– Какой конец, о чем ты?

– Сейчас зацокают копыта,– вздохнула баронесса де Интимьяк, жалостливо глядя на царевну.

Роксана вновь выглянула наружу. Из дворца вываливалась толпа женихов. Спотыкаясь и падая, они неслись каждый к своему экипажу, энергично работая локтями.

– Гони!

Самые нетерпеливые сбрасывали кучеров с козел, садились на их место и начинали яростно охаживать по крупам лошадей. И копыта, как и предполагала прозорливая баронесса, зацокали.

Последним на ступеньках лестницы дворца Черномора появился очень довольный царевич Елисей в сопровождении очень недовольного, возбужденного хозяина.

– Надеюсь, вы простите меня, Ваше Царское Величество. Рыцарский долг зовет. Я не могу оставаться в стороне. Это,– кивнул Елисей в сторону подвод, груженных мехами и золотом, около которых гарцевала его свита,– дар Московии великому государю Черномору и его прекрасной дочери. Засим позвольте откланяться.

Юноша вскочил на коня.

– Езжайте к батюшке,– приказал он свите,– расскажите ему о том, что видели.

– Негоже задумал,– схватил его коня за уздцы боярин Крут,– один не поедешь!

– Кому перечишь, холоп? – нахмурил брови юноша.

– Не пущу!

– Дядька,– наклонился Елисей к воспитателю, понижая голос,– не срами, а то ведь осерчаю. Поверь мне, так надо.

– Снимет мне твой батька голову,– застонал Крут, отпуская вожжи.

– Не снимет. Скажешь, я приказал. Ты ж не можешь перечить особе царских кровей,– улыбнулся юноша.

– Еще как могу,– пробурчал боярин.

– Я еду выполнять свой рыцарский долг,– напомнил юноша, пришпоривая коня.

Черномор мрачно покусывал густые черные усы.

– Рыцари,– фыркнул он. Кружащуюся в воздухе листовку порывом ветра швырнуло прямо в царские руки. Освидетельствовав портрет томящейся в замке злобного дракона «несчастной» принцессы Вионы, Черномор сглотнул слюну.– Я, может, тоже рыцарь. Вот возьму и всем назло сам ее спасу. Никому не достанется. Тут главное– с умом подойти, золотишка подвод пять взять… Нет, пяти маловато будет, десятка два-три…

И государь Незалежной Украины ринулся обратно во дворец готовиться к походу на дракона.

– Вот кобель! – повернулась к подруге внезапно разозлившаяся баронесса и осеклась. Лицо Роксаны окаменело.– В смысле – кобели,– торопливо поправилась она.– Молодец у тебя батюшка, самый мудрый ход сделал. Дракона завалит. Принцессу освободит, и все женихи обратно как миленькие вернутся.

– Пусть только попробуют вернуться,– прошипела Роксана, прожигая глазами принтерную репродукцию соперницы,– я им устрою встречу. Машка, ты мне друг?

– Ну?

– Нужно отвлечь маму с папой на часок.

– Зачем?

– В папину лабораторию хочу пробраться.

– Зачем? – настойчиво повторила вопрос баронесса.

– Зачем, зачем,– рассердилась принцесса,– стырить оттуда кое-что хочу. А потом держись, дракон! Я его лично завалю!

– С ума сошла!

– Так поможешь или нет?

– Конечно, помогу.

– Ну, тогда режь! – сунула ей обратно в руки ножницы царевна.

– Что, еще короче? – Оторопевшая баронесса уставилась на искромсанный наряд Роксаны.

– Косу режь! В мужском платье пойду.

– Вот что значит настоящая любовь,– восхитилась баронесса де Интимьяк, энергично щелкая ножницами.– Это по мне! – Коса упала на пол.– А как ты в лабораторию пройдешь? Туда только Черномору вход доступен. Охрана – закачаешься.

– Что-нибудь придумаю,– пропыхтела Роксана, переворачивая сундуки вверх дном в поисках своего охотничьего костюма.– Прорвусь.

– Ну, через стражу прорвешься, а дверь? Она только на Черномора реагирует.

– На меня тоже. Я как-то маленькая заигралась и в подземелье забралась. Охранники ловить меня начали. Осторожно, конечно. Чтоб не повредить и папе на руки сдать, а я между ног одного усатого шмыгнула, и в дверь. Только ее коснулась, она возьми да откройся. Я внутрь, а охранников откинуло. Глупая еще была. Шапчонку какую-то там цапнула, на голову напялила и исчезла. Ух, как они испугались! Сидят у порога, рты разинув. А мне в радость. В ку-ку с ними играть начала. Бегаю там внутри и кукую. У них только глазки на голос – туда-сюда! Потом жалко их стало. Очень они перепугались. Вышла я, шапку сняла, они меня тут и цап! Добычу отняли, обратно закинули, от двери оттащили, и она сразу захлопнулась. Папа про это до сих пор не знает. Очень меня охранники просили не рассказывать. Боялись гнева батюшки.

– Ладно,– ухмыльнулась баронесса,– охрану я беру на себя. Значит, так. Стой у окошка и жди. Как увидишь, что папа с мамой… гмм… отвлеклись…

– В окошко увижу? – удивилась Роксана.– Они что, на дворцовой площади отвлекаться будут?

– Не перебивай. Так вот, как их увидишь, дуй в подземелье. Я там охранникам глаза отведу.

Дверь за баронессой закрылась. Роксана натянула на себя мужское платье, заправила непокорные каштановые локоны под охотничью шляпку, критически осмотрела себя в зеркало и зарычала. Обрезание косы не помогло. Нежный овал лица, ширина бедер, характерно выпяченная грудь и ряд других особенностей, почти неуловимых, сразу выдавали ее пол. Принцесса нахмурила брови, сделала зверский оскал, но мужественнее от этого не стала. Зеркало честно показало ей симпатичную девичью мордашку, корчащую своему отражению забавные рожицы. Знакомые голоса со стороны дворцовой площади заставили ее в очередной раз кинуться к окну. Разгневанная Манефа Евсеевна чуть не волоком за ухо тащила главу Незалежной Украины в свои покои, воинственно размахивая импровизированной дубиной, в которой царевна к своему немалому удивлению опознала обломок ножки от кресла. Черномор что-то жалобно бормотал, явно оправдываясь, но царица была неумолима.