Юлия Фирсанова - Месть богини

Когда последняя фраза, зазвенев, растворилась в напряженной тишине, волосы Кальтиса вспыхнули, плавясь в серебристом огне, которым запылала пролитая кровь богов…

Кальтис неторопливо мерил шагами свою спальню, терзаясь мыслями о том, каким будет ответ Элии. Бросив взгляд на огромную кровать, он представил себе лежащую на ней девушку. Белая кожа на белом шелке простыней… Двое на одном ложе… Ее слова, оброненные этим утром, не давали покоя, внушая такую нелепую, такую мучительную и горько-сладкую надежду. Стиснув зубы, он рванул ворот рубашки. Две оторвавшиеся пуговицы почти неслышно утонули в густом ворсе ковра.

«Не думать пока об этом! Не думать!!! Завтра…»

Король почувствовал, как сердце сжалось в болезненный комок, словно его сдавили чьи-то ледяные пальцы. Дыхание перехватило. Шатаясь, Кальтис кинулся к окну, рванул, отворяя, тяжелую раму. В комнату хлынула ночная прохлада. Судорожно вдыхая кристальный воздух, король вцепился в подоконник. Перед глазами у него замелькали красно-оранжевые пятна, голова закружилась. Сердце пульсировало мучительной болью, разгоняя ее по всему телу. Во рту появился металлический привкус крови. В какой-то миг королю показалось, что он слышит голос Элии, прекрасный, холодный и жесткий. Каждое ее слово словно вгоняло в грудь Кальтиса раскаленные иглы.

Король попытался вслушаться в речь девушки, что-то смутно знакомое было в ее фразах. Огонь начал разливаться по всему его телу. Тут на него нахлынуло осознание того, что произносила Элия, и смысл слов демона-предсказателя. «Огонь будет в тебе и вокруг тебя». Та, что зажгла пламя в сердце Кальтиса, беспощадно жгла теперь его тело.

— Э-ли-я… — успел прохрипеть король и превратился в живой факел.

На грани угасающего сознания Кальтис еще успел почувствовать, как смерть потянулась от него дальше по нитям жизненной связи и далее наверх, к Повелителю…

Элия поднялась с колен и отряхнула с юбки песок. Радостно мерцая, Источник ликующе провозгласил:

— Кальтис, Алентис и Кальм ушли в следующую инкарнацию!

— Хорошая работа, сестрица, — похвалил принцессу Джей и злобно прибавил: — Жаль только, что Отиса с собой не захватили.

— А Отис ушел еще днем! — обрадовался Источник тому, что может утешить принца. — Ему помог Кальтис.

— Подожди, — нахмурилась девушка, не планировавшая уничтожение парочки нахальных бездарей, — наше заклятие было направлено лишь на короля. Почему оно затронуло ублюдков?

— Кальтис наложил на них чары подчинения и жизненной связи, — объяснил донельзя довольный Источник. — Кстати, король, оказывается, был связан нитью с кем-то Верхним — по ней пошла смерть и нашла адресата. Скорее всего, с кем-то, кто помогал ему еще при вторжении. Уж больно старой была нить…

— Что ж, возможно, мы действительно отомстили сполна, — пробормотала Элия.

Джей согласно кивнул. Так ничего толком и не понявший герцог решил, что все-таки вытрясет потом из Элии подробности этой истории и промолчал.

— Ну вот, а теперь нам следует подумать над тем, как убраться из Альвиона, — продолжила девушка и от всего сердца, уже признательно и тепло прибавила: — Спасибо, Источник.

Смена солдат, вызванная слугой, по пьяной случайности забредшим к лестнице в казематы и наткнувшимся в нише, где собирался проблеваться, на пару трупов, обнаружила смерть остальной охраны и бегство пленников. Отрядив двух воинов с докладом к королю, молодой деятельный капитан отряда, желая выслужиться, не стал разыскивать лорда Дариса и лично возглавил погоню. Амулет преследования, активизированный чародеем отряда, показал, что беглецы воспользовались замаскированным подземным ходом. Но открыть дверь в него маг так и не смог ни с помощью заклинаний, ни воспользовавшись грубой силой солдат. Тогда, вызвав подкрепление (приказ короля запаздывал), капитан принял гениальное решение обыскать окрестности и сам замок.

Бедняга Грис, весь в растрепанных чувствах, тащил лукошко с кошками по саду. Когда-то в детстве, спасаясь от дразнивших его мальчишек, он обнаружил лазейку в ограде и, преодолев страх, ринулся в чащу. Шпыняемому своими худыми сверстниками добродушному толстяку заросший, заброшенный сад, вызывающий ужас и у взрослых магов Альвиона, показался прекрасным убежищем. С тех пор Грис Финн частенько пробирался в сады и знал большую их часть как свои пять пальцев. Почему-то даже забредая в непролазные заросли ядовитейших растений, мужчина умудрялся выбраться из них целым и невредимым. Может быть, потому, что просто полюбил этот запущенный уголок старого Альвиона, и тот ответил ему взаимностью с радостью истосковавшегося по ласке хозяина одичавшего зверя.

Сейчас, ускользнув из похожего на разворошенный муравейник дворца, незлобивый Грис отправился в сады в поисках привычного покоя. Он гулял, пытаясь забыть о дневных огорчениях, об аресте сказителей в обществе порученных его заботам кошек и любимой природы.

Кошкам-то он и поверял свои печали. Что удивительно, животные не делали никаких попыток вырваться и убежать, словно понимая, что сейчас их благополучие зависит от этого жирного болтливого недоумка. Ладно хоть тот не забыл их покормить, прежде чем тащить с собой. Грис как раз остановился на пятом по счету описании ареста милой дамы, как услышал у себя над ухом:

— Стой смирно, — и увидел приставленный к шее нож.

Испуганно ойкнув, Финн вытаращился на сурового воина, но корзину с животными не выпустил и со страху замолотил языком:

— Извините, уважаемый, я не нарочно! Просто гулял! Вот, кошек милой дамы Элии вынес воздухом подышать…

Так и случилось, что, когда принцесса, закончив колдовать, вышла из пещеры, она увидела толстяка Гриса в обнимку с лукошком. Пират и Апельсинка, временно покинув котят, радостно бросились к той, которой отдали свои сердца и признали повелительницей.

Засмеявшись, девушка присела, чтобы погладить животных. Увидев дивно-рыжих кошек, герцог восторженно вздохнул и потянулся к той, что побольше. Не терпящий вольного обращения ни от кого, кроме Элии, Пират раздраженно фыркнул и, выпустив острые когти, полоснул Элегора по руке. Выругавшись сквозь зубы, тот отдернул пострадавшую окровавленную конечность и прошипел принцессе не хуже боевого кота:

— У всех твоих зверюг прескверный характер!

В очередной раз проигнорировав герцога, в очередной раз полезшего туда, куда не следует, принцесса обратилась к Грису:

— Спасибо вам, уважаемый.

— Не за что, милая дама! — радостно возразил толстяк. — А вас уже освободили? Как великодушен его величество!

Жестом прервав управляющего, Элия, используя голос подчинения, накладывающий слой ложной памяти, приказала: