Александр Рудазов - Сын архидемона

— У всех есть, а у вас нет? — удивился я.

— У всех нету! Душа и всякая прочая чертовщина — это все суеверия, мракобесие и религиозьный дурман!

— Да ну? — хмыкнул я. — Может, поспорим?

— Об чем нам с вами спорить, товарищ Бритва? Я же, значить, в академии полный курс прослушал по этому, как его научному ахтеизьму! Партия уверенно сказала, шо никаких богов, значить, нету!

— А если найду? — лениво поинтересовался я.

— И не найдете, и не старайтеся. Сколько наших советских космонавтов туда летало, и ничего, значить, не нашло.

— А, ну это аргумент, — согласился я. — Если уж космонавты не нашли, тогда конечно.

— Вот то-то же. Держите, значить, евкалиптовый веник. Вам, как инопланетному товарищу, он полезней всего будеть.

Джемулану Щученко, подумав, выдал березовый веник, а себе оставил дубовый. Уж не знаю, какими соображениями он при этом руководствовался.

Кроме того, Щученко выдал нам по шапке — мне широкополую войлочную, а Джемулану тюбетейку. Себе он оставил чалму. Опять же не могу сказать, почему полковник распределил их именно так, но явно неспроста — очень уж долго он шевелил губами и о чем-то думал.

Может, прикидывал, что на ком будет лучше смотреться?

— Ну, удачно вам попариться, товарищ Бритва, — кивнул Щученко.

— Идемте, товарищ Джемулян, — нам с вами туды, а товарищу Бритву вон туде.

— Куде-куде мне? — не понял я. — А чего мне с вами не пойти?

— Не рекомендую, — покачал головой Щученко.

— Из-за вашей удачной маскировки, значить, могуть неправильно понять. Так шо, значить, прямая дорога вам в женское отделение.

— Я — в женское отделение? — возмутился я. — Да вы что, охренели? Хотя минуточку, а почему я, собственно, возмущаюсь?

Через три часа я вышел из парной в очень хорошем настроении, задумчивый и расслабленный. Если вдуматься, кулончик мне достался очень даже неплохой.

Сандуновские бани вполне оправдали свою репутацию. Не знаю, как мужское отделение, а женское напоминало скорее роскошное спа, чем простую купальню. Жаль, что при моей физиологии сложно получить удовольствие от парения или душа Шарко, не говоря уж о солярии. Чтобы я хоть что-то почувствовал, нужна как минимум кислотная ванна.

И от массажа пришлось отказаться — не уверен, обманывает ли волшебный кулон осязание так же, как зрение и слух. Представляете — дотрагиваетесь вы вот так до симпатичной девушки. а она на ощупь жесткая, шершавая, да еще и с шипами. Так и заикой недолго остаться.

Щученко и Джемулан вышли вскоре после меня. Мой куратор слегка пошатывался и тяжело дышал. Его глаза налились кровью, а кожа стала красной, как у вареного рака. Похоже, сиды не слишком хорошо переносят пар.

Зато полковник выглядел счастливым, как в первый день отпуска. Он аж лоснился от удовольствия и довольно мурлыкал.

— С легким паром, — поприветствовал их я.

— И вам, значить, не хворать, — икнул Щученко. — А шо, товарищи, не посетить ли нам теперь, значить, буфеть? Культурный отдых ответственных товарищей — он, значить, без буфета быть никак не могёть.

Буфет в Сандуны не завезли, зато ресторан нашелся и преотличный. Сводчатый потолок, витражи — лепота, да и только. Даже Джемулан пробурчал что-то одобрительное — а он у нас известный сноб.

Я сразу чирканул пальцем по доброй половине меню, заказав себе красную икру, салат из курицы, салат из морепродуктов, отварных раков, тройную порцию креветок, хачапури, какую-то китайскую дрянь с гребешками и крабами, жареные пельмени, самсу с бараниной, язычки ягнят, китайский суп с пельмешками, телятину на кости, свиной шашлык, свинину по-деревенски, свинину в кислом соусе, жареную утиную грудку, куриную котлету, стейк из семги, рисовую лапшу, соевые ростки с луком, вареники с вишней и ягодное мороженое. Официантка мило улыбалась, слушая мой заказ, но моргала почему-то все чаще и чаще.

— Это, значит, мне, — подытожил я, откладывая меню. — Заказывайте, Ефим Макарыч.

— Так это вам одной? — не удержалась официантка.

— Вы, хражданочка, не отвлекайтесь от работы, — попросил Щученко. — Я, значить, буду селедочку, буженину, оливье, солянку, манты и шашлык.

— Свиной, бараний?

— А какой, значить, будеть, тот и несите. А вы чего так долго выбираете, товарищ Джемулян?

Джемулан заказал греческий салат, крем-суп из брокколи, соевые ростки с зеленым луком и свежие ягоды. Как и подавляющее большинство эльфов, он придерживался строгой вегетарианской диеты. Не по каким-то принципам или религиозным заморочкам, а просто потому, что для эльфа мясо — как для человека древесная кора. Неприятно на вкус, трудно разжевать и грозит несварением желудка.

Еще мы взяли пиво. Много пива. Правда, пили его только мы с Щученко — Джемулан ограничился фруктовым соком. Но вообще неплохо так посидели — жалко, Святогневнев с нами не пошел.

— Значит, слушайте анекдот, — разгрызая последнюю креветку, произнес я. — Гуляют по глубокому снегу две собаки — овчарка и такса. Овчарка говорит: «Я себе все ноги отморозила». А такса отвечает… отвечает э-э… твою мать, забыл совсем, что она там отвечает. Ну да и хрен с ним. Давайте лучше в города играть.

— Начинайте, товарищ Бритва, — кивнул Щученко.

— Москва.

— Армавир! — ответил Щученко.

Мы уставились на Джемулана. Тот уставился на нас, не прекращая есть суп. Кажется, в города ему играть не хотелось.

— Рязань, — подождав немного, сказал я.

— Новгород!

— Днепропетровск.

— Кызылбелдеш!

— А это где такое?

— В Уйгурской Советской Социалистической Республике. Я там служил.

— Угу, — задумался я. — Знаете, полковник, что-то неохота мне в города играть. Давайте лучше в шарады.

— Ну давайте. А как?

— Задумайте какого-нибудь известного человека, а я буду угадывать.

— Так их же ж, значить, МНОГО — известных. Вы ведь долго угадывать будете.

— Так я же вам вопросы задавать буду. А вы на них отвечайте — да или нет. Если я за двадцать вопросов не смогу отгадать — значит, проиграл.

— Да не, вы все равно не отгадаете.

— Ну а давайте попробуем.

— Ну давайте, товарищ Бритва, я перший тогда загадываю.

— Реальный человек или вымышленный? — спросил я.

— Реальный.

— Мужчина или женщина?

— Мужчина.

— Русский или иностранец?

— Русский.

— Молодой или старый?

— Всегда молодой.

— Ваш родственник?

— Неть.

— Ваш знакомый?

— Неть.

— Он еще жив?

— Неть.

— Он жил в двадцатом веке?

— Да.

— Коммунист?

— Да.

— Носил бородку?

— Да.

— Лежит в Мавзолее?

— Да.

— Ленин?

— Да! Ловко это вы меня, товарищ Бритва! — восхитился и обрадовался Щученко. — Ху-ху-ху! Ловко! Ху-ху-ху! Инопланетянские технологии по чтению народных мыслей?