Александр - Три глаза и шесть рук

- Охота же вам такой чепухой заниматься… - фыркнул император. – Да какая теперь разница, что там было с этим Моисеем?

- Простите, ваше величество, но это важнее, чем вам кажется, - непреклонно возразил патриарх. – В вере нельзя допускать даже небольших ошибок, а Моисей – одна из ключевых фигур нашей религии.

- А чего вы от меня-то хотите? – никак не мог сообразить я. – Я с Моисеем не встречался, уж извините…

Все вежливо заулыбались тому, что они приняли за остроту. Патриарх тоже криво улыбнулся.

- Это само собой. Но вы ведь прибыли к нам из двадцать первого века, не так ли?

- Так.

- А если совсем рядом уживаются двадцать первый и двадцать девятый века, почему бы где-то еще не существовать и эпохе Моисея?

- Угу, - согласился я. Потом до меня дошло. – Прошу прощения, ваше святейшество, так вы хотите, чтобы я разыскал Моисея и лично у него узнал, сколько он странствовал по пустыне? А вы хоть представляете всю сложность такой задачи? Мне нужно будет отыскать мир, полностью идентичный вашему (и моему), но отстающий во времени на сколько-то тысячелетий. Даже неизвестно, на сколько конкретно… или вы знаете, когда именно жил Моисей?

- Это произошло в правление фараона Мернептаха, в промежутке с 1235 по 1215 годы до Рождества Христова, - сверившись с записной книжкой, сообщил Патриарх. – С вашей помощью мы надеемся узнать поточнее.

- А разве это не Рамзес был? – засомневался я, припомнив какой-то художественный фильм о тех событиях.

- Так считали раньше. Теперь считается, что Мернептах.

- Да уж… - вздохнул я. – Это труд не только адский, но еще и очень долгий… Мне придется потратить на это месяцы, если не годы… А что дальше? Может, еще попросите проверить, сколько дней продолжался Потоп, и как это Ной сумел уместить в Ковчеге каждой твари по паре?

Судя по отвалившейся челюсти его святейшества, именно об этом он и хотел меня попросить. Я только досадливо махнул на него всеми правыми руками.

- Ну знаете… - начал я, но меня прервал Рабан.

- Да что ты паришься, патрон? – хмыкнул он. – Можно же провернуть все гораздо проще. Нам все равно нужно вернуться в Дотембрию за твоей памятью, так мы заодно заглянем и в Миргород, проверим Моисея по летописям. Там обо всем этом написано, я же тебе рассказывал. Мы-то с Волдресом, уж извини, этот кусок читать не стали…

- Я согласен, Ваше Святейшество, - прервал его я.

- Что? – искренне удивился Патриарх. – Но почему… хотя… Очень рад! Очень рад, Олег! Позволь пожать твою…

Он смущенно замолчал, уставившись на мою семипалую кисть, которую я с готовностью сунул ему под нос. Святой отец смущенно кашлянул, но потом все-таки пожал мне руку. Посол Седьмой Звезды наблюдал за этой сценой с живым интересом – всего четверть часа назад кинорежиссер Зайльцберг точно так же попытался пожать руку ему. Когда у Зайльцберга в руке остались три пальца посла, возникла чрезвычайно неловкая сцена. Посол вежливо улыбнулся, отобрал свои пальцы и прикрепил их обратно. Для этих существ подобные трюки – дело нормальное, они вполне могут рассыпаться на тысячу кусочков, а потом вновь собраться воедино.

- А почему вы так резко передумали? – мягко поинтересовался Сигизмунд. – У вас возник какой-то план?

- Да, кое-какой. Я просто вспомнил об одном учреждении, которое ведет исторические летописи большинства прилежащих миров. В том числе и моего родного. Правда, это очень далеко…

- Значит, к вечеру тебя можно не ждать? – ехидно сощурился император Зебр.

- Боюсь, меня не будет несколько дней, ваше величество. А если возникнут непредвиденные препятствия, то и дольше.

- Ну что ж, попросим ЦАНовцев оформить тебе командировку… - скучающе откинулся на подушках правитель Солнечной Системы и Проксимы Центавра. – Просьбы? Пожелания? Вопросы?

- Никаких. Должен сказать, ваше величество, что я все равно собирался просить у вас отпуск – мне нужно на некоторое время отлучиться по одному личному делу.

Между прочим, я первым делом поинтересовался в ЦАНе – могут ли они восстанавливать память яцхенам? Оказалось, что нет – даже с людьми получается не всегда и не полностью, а уж с моей неизвестной расой... Так что в Дотембрию возвращаться все же придется – Магнус Рыжебородый, небось, уже заждался...

- В принципе, я могу отправиться хоть прямо сейчас – это дело одной минуты… - задумчиво почесал роговой ирокез я.

- Ой, это было бы так здорово! – восторженно всплеснула руками художница. – Я бы так хотела сама увидеть другой мир…

- А вы ведь много путешествовали, фрау Марта? – поинтересовался Сигизмунд. Обращения в этом веке использовались самые разные, но чаще всего применялось то, что примерно соответствовало имени. В частности, Марта – имя немецкое, и юноша использовал соответствующее обращение.

- О да! – радостно кивнула Марта. – Я бывала на десятках планет, но другой мир… Это было бы потрясающе!

Сигизмунд, сидевший по правую руку от своего прадеда, наклонился к его уху и тихо зашептал. Я с огромным удивлением услышал, что он просит императора отпустить и Марту, и его самого вместе со мной. Так сказать, в круиз по мирам.

- Ваше величество, вы же не дадите своего согласия? – не выдержал я.

- Что такое? – искренне удивился император. – А ты как услышал, Олег?

- Ну, я… - нервно заерзал я.

- Ты смотри, какой острый слух… Ты бы хоть из приличия сделал вид, что ничего не слышишь! А возражений у меня нет. Фрау Марта – самостоятельная женщина, она может сама за себя решать. Сигизмунд тоже совершеннолетний. Почему же я должен быть против?

Я проглотил естественный ответ: «потому что он ваш правнук, а там будет очень опасно». У императора было полным-полно потомков, а наследником Сигизмунд не был. Наиболее вероятной кандидатурой на роль наследника был Орсон – его старший брат, доселе не сказавший ни одного слова, но очень внимательно слушающий. Этому принцу недавно исполнилось тридцать пять лет, и он уже успел проявить себя с самой лучшей стороны – судя по тому, что я о нем слышал, из Орсона получится замечательный правитель.

Сигизмунд в дедушкиных симпатиях занимал почетное второе место – запасной вариант на тот случай, если что-то случится с Орсоном. И, похоже, Зебр желал устроить правнуку что-то вроде проверки. Что-то вроде той проверки, какие птицы устраивают своим птенцам, когда учат их летать – попросту выбрасывают их из гнезда. Начнет махать крыльями – полетит, нет – разобьется. Никто не пробовал подсчитать, сколько именно птенцов разбивается, но то, что такие имеются – несомненно.

- А сколько вообще ты можешь взять с собой? – полюбопытствовал император.

- Ну, я должен держать спутника за руку… Значит, шестерых.

- Тогда все отлично. Сейчас отправишься домой, отдохнешь перед путешествием, а завтра с утречка отправитесь… Если кто-то за это время передумает, - император с намеком посмотрел на Сигизмунда, - или, наоборот, захочет присоединиться кто-то еще, тебе сообщат.