Юлия Славичевская - Зачем вы, девочки, красивых любите или … оно мне надо?

— А — А — А — А — А — А — А — А — А — А — А!!!!!

Блин, зафигом так орать с утра? Я приоткрыла один глаз. Ну, точно, Маша с каргаалом познакомилась. Упс! А как она на шкаф залезла? И кто её оттуда снимать будет? Я окончательно проснулась, села на постели и осведомилась:

— Маш, что ты так верещишь?

— Это… это… это же…, — от испуга девушка не могла связать и двух слов, пришлось прийти к ней на помощь:

— Да, это каргаал, но она тебя не тронет, если перестанешь мучить наши уши своими воплями.

Я развернулась к кошке, лежащей в ногах, и уточнила:

— Правда, сестрёнка, не тронешь?

Кошка лениво повернула голову и посмотрела мне в глаза, чуть прищурившись. Назревал всё тот же насущный вопрос:

— Как же тебя назвать? — но тут как подсказка, в голове отчётливо отпечаталось «Сильван». Хм, интересно. Телепатия? Я уточнила:

— Тебя зовут Сильван? — опровержения не последовало, поэтому пробормотав: — Вот и чудесно! — я слезла с кровати и пошлёпала к шкафу, уговаривая компаньонку:

— Маш, слезай, я есть хочу!

— Не могу, — призналась она с несчастным видом.

— Что значит, не можешь? Боишься? Горе ты моё! Сейчас, подожди.

Я подошла к входной двери и, открыв, обозрела стражу: «Ух ты, у нас новенькие! Красавчики! Стоят, не шелохнутся, только как-то странно дёргаются. Нервные какие! Лечиться надо!» Мне надоело рассматривать похожих как близнецы молодых воинов, и я приступила к делу:

— Мальчики, нужна грубая мужская сила. Срочно!

Вызвав своей просьбой исключительно противоестественную реакцию: какие-то они стали бледненькие и глазки забегали. Это они о чём подумали? Тут до меня допёрло, что они поняли под «грубой мужской силой». Тьфу, прости меня Господи! Извращенцы! Да, в этом плане мужики везде одинаковые. Пришлось разжевать более подробно:

— Девушку нужно со шкафа снять. Она каргаала увидела и со страху туда залезла, а слезть боится. Поможете?

И что я такого сказала? Дурдом на проводе! Нет, ну как мужик может в обморок упасть? Что мне с ним делать? Бросить совесть не позволяет. Второй вон по стенке ползёт, того и гляди рядом устроится. Лазарет, блин. А в книжке то понаписали «жестокие, свирепые, безжалостные». Ага! Слабонервные, ранимые и легковозбудимые! Где же вы, брутальные мачо? Ау-у-у!

Будем в чувство приводить. Я материализовала нашатырь и сунула под нос самому чувствительному. Парнишка подпрыгнул и начал отползать, глядя на меня расширенными глазами, что естественно вызвало у меня удивление:

— Что ж ты скачешь, как кузнечик. Знаю, воняет, а ты что хотел? Чтоб я тебя духами поливала? Хотя у вас тут духи хуже нашатыря! Так, сейчас по валерьянке сообразим, — перенесла я своё внимание на ещё более побледневшего второго дроу, который всё же нашёл в себе силы спросить:

— Ваше Величество, зачем Вы с нами возитесь?

Я хмыкнула:

— А что вас так бросить? Мне такие экстравагантные украшения перед дверями не нужны.

— Нас все равно либо казнят, либо в тюрьму посадят, либо сошлют, в зависимости от настроения Повелителя.

Шиза полная! Я обалдело хлопала глазами, переводя взгляд с одного на другого:

— За что?

— Мы не выполнили свой долг и выказали слабость, — покаялся тот, что оказался покрепче нервами.

Уйме, как всё запущенно! Мозгами можно тронуться! Что за порядки такие дикие?

Как они тут выживают? Тьфу, прости меня Господи, что за садист мне в мужья достался! Делать нечего, придётся спасать ребятишек. Ни за что же пропадут.

— Как тебя зовут? — поинтересовалась я у него.

— Нимиэль, Ваше Величество

— Слушай, Нимиэль, во-первых, прекрати мне великать. Меня зовут Юлия; во-вторых, ничего страшного не произошло. Вы немедля хряпнете по валерьяночке и заново у двери построитесь. Лады?

Вау, какие у нас большие глазёнки! Мальчишка от неожиданности аж заикаться начал:

— Но… как же… Повелитель…

— Да фиг с ним, мы ему не скажем, — сделала я ему невинные «глазки»: — Пусть это останется между нами, красавчик.

Нет все-таки я стерва… но добрая и отзывчивая. А что? Всем известно, сама себя не похвалишь, никто тебя и не заметит. Мне надоело воспитывать подрастающее поколение, да и Повелитель мог нарисоваться в любую минуту, испытывая к моей персоне нездоровый интерес. Поэтому я скомандовала:

— Всё, ребятишки, подбирайте челюсти с пола, приводите себя в порядок, а я пошла. Мне ещё Машу снимать нужно… со шкафа.

В дверях меня догнал вопрос:

— А у Вас там, правда, каргаал?

— Я просила на «ты». Правда, — ответила я, направляясь обратно в комнату, и уже закрывала дверь, когда услышала.

— Спасибо… Юлия.

— Вот так-то лучше, мальчики, — высунув нос наружу, я одарила их широкой ободряющей улыбкой: — Не трусьте, прорвёмся!

Пять минут спустя. Переговоры между мной и компаньонкой:

— Маш, слезай. Ты что, там жить собралась?

— Я боюсь!

— Когда туда лезла, не боялась? Да здесь не высоко! Всего-то метра четыре… наверное.

— Это случайно вышло! Я испугалась!

Ну и что мне с ней делать? Испугалась… А если?

Я строго прикрикнула на Машу:

— Если ты сей момент не слезешь, я пожалуюсь Повелителю!!!

С перепугу девушка мгновенно спрыгнула и заплакала. У меня уже каша в мозгах:

— Ну и что ты ревёшь? Опять боишься? Кого? Повелителя?

Ой, блин, кошмар на улице Вязов. Ещё одна слабонервная на мою несчастную голову. Как могла, попыталась её успокоить:

— Маша, да не скажу я ему ничего, успокойся. Мне же нужно было тебя оттуда снять. Или ты там решила гнездо свить? На, выпей валерьянку, успокойся. Пошли завтракать.

Кое-как уняв слезы и выпроводив Машу, я отправилась в сад. Сильван пыталась ко мне пристроиться, но трёх лапах далеко не уйдёшь и она осталась. После всех утренних происшествий я сбежала в лес, и мы с Громом опять поехали на озеро.

Есть же примета: как день начнётся, так он и закончиться. Чистая правда! На себе проверила!

Я вдоволь наплавалась и вылезла на берег обсохнуть. Цветы здесь обалденно красивые. Я венок себе сплела, одела. Гром под руку тычется, такой же хочет. А мне что жалко? Я и ему смастерила. Потом решила Маше тоже принести. Сижу я себе спокойно, и вдруг на полянке появляется Дарниэль. Нарисовался, не сотрёшь. Стоит, смотрит. Как мне его взгляд не нравится. Что-то он мне напоминает? А! Корриду видели? Помните, как там бык на матадора смотрит? Во-во, очень похоже. Сейчас пар из ноздрей пойдёт. Как-то мне не по себе стало. Линять надо. Поздно. Началось. Торо, торо!

Повелитель быстрым шагом пересёк поляну и навис надо мной с воплем:

— Почему ты голая?!

Смотки-ка ты, мы снова на «ты», как быстро слетает шелуха воспитания с мужчины при виде полуобнажённой женщины, особенно если он купальников в глаза не видел. Придётся объяснить и я объяснила абсолютно спокойным тоном: