Юлия Славичевская - Зачем вы, девочки, красивых любите или … оно мне надо?

Мы ещё не успели приземлиться, как к нам уже бежала Сильван. Каргаал чуть меня не задушила и потащила в дом. Я оглянулась на мужа и задала вопрос:

— Дар, мальчики где?

— У дяди, в эльфийской школе.

— Как они?

— Скучают, ждут тебя.

В это время, Сильван втащила меня в дом, ощупала ещё раз и спросила:

— Ванну, переодеться, поесть?

Осмотрев себя и мужа, пришла к выводу, что мы с ним обалденно выглядим. Прям красавцы: в грязи, в крови. Ну, это-то как раз не проблема! Щелчок пальцами и оторопь на лицах. А что такое? Ведьма я или нет?

Повернувшись к Сильван, я посмотрела ей в глаза. Кошка поняла меня сразу:

— Ты хочешь увидеть? Пойдём.

Она повела нас куда-то вглубь дворца, нас — это меня и мужа, который от меня не отцеплялся. Мы дошли до двери, каргаал остановилась и сказала:

— Там.

Я медлила, собираясь с духом и боясь. Дар удивлённо рассматривал нас. Наконец, открыла дверь и…

На полу, посередине комнаты, сидела маленькая девочка с золотыми волосами и играла в куклы. Услышав звук открывшейся двери, ребёнок поднял голову. На меня смотрели синие глаза Дара. Я почувствовала, как между ней и мной натянулись и окрепли связи. Прервав молчание, девочка воскликнула со счастливой улыбкой:

— Мама! Ты пришла, я так ждала тебя!

Что мне было сказать дочери? Память унесла меня назад…

В тот день, изменивший мою жизнь, я искала Дара, чтобы сообщить ему о ребёнке. И после того как он меня выгнал, попала к льдиинам, где мне было предложено избавиться от малыша. Я отказалась. С того момента каждый мой день начинался и завершался требованиями убить ребёнка, зачатого от мужчины предавшего и выгнавшего меня. Но у меня хватило сил и воли не сдаться и противостоять всем доводам и действиям. О! Льдиины не брезговали ничем: падения, удары, яд, испуг. Сдались они лишь, когда ребёнок начал шевелиться, но и тогда я ловила на себе задумчивые взгляды Айслаэн и опасалась новых пакостей. На удивление этого не произошло, она даже сама приняла роды, но на третий день пришла ко мне и поставила перед выбором:

— Ты должна отдать девочку или я её уничтожу. Ребёнку не место в этих горах. Зная, как ты относишься к дочери, я дам тебе одну единственную возможность на час отлучиться отсюда и оставить девочку тому, кому сочтёшь нужным. Не пытайся меня обмануть и остаться там: умрёшь и ты и девчонка. Ты поняла?

Я поняла и, завернув новорождённую дочку в одеяльце, ушла к Сильван, выбрав её в качестве приёмной матери в надежде, что дракону хватит сил защитить моё дитя. Когда я появилась перед каргаалом, Сильван обмерла, с ужасом смотря на меня и не в состоянии проронить хоть слово. Протянув ей спящую дочку, попросила кошку:

— Сбереги и вырасти мою Лалиэль. Прошу тебя во имя нашей прошлой дружбы и милосердия.

Сильван взяла ребёнка на руки и спросила:

— А ты?

— Меня больше нет, — ответила я. и уже уходя: — Не говори Дарниэлю о рождении дочери. Он потерял на неё все права в тот день. Спасибо тебе и прощай.

После этого, вернулась в ледяные горы, и больше не было во мне никаких чувств, кроме холодного равнодушия. Об этом старательно позаботилась Айслаэн…

Воспоминания растаяли под внимательным взглядом дочери. Что мне сказать тебе, доченька? И протянув руки ей навстречу, просто произнесла:

— Иди ко мне. Я люблю тебя. И очень соскучилась, моя Лалиэль.

Вздох Дара рядом. Он понял. Лалиэль, значит «Рождённая в печали». Его дочь.

Стояла с дочкой на руках, я смотрела на мужа. На его лице было чувство вины, в глаза отражалась внутренняя боль. И не выдержав его мучений, тихо сказала:

— Не надо, родной, не казни себя. Ты не знал и это не твоя вина. Боги играют нашими судьбами.

— Почему мне никто не сказал о дочери? — задал вопрос муж, переведя взгляд с ребёнка на меня, и я ответила:

— Когда я принесла малышку сюда, то взяла с Сильван слово, что ты никогда не узнаешь о ней. Не спрашивай почему. Тогда мне казалось, что так будет правильно.

Дар ничего не сказал, лишь смотрел на нас и терзался чувством вины. Мне не хватало слов разубедить его в этом, убрать боль из синих глаз, но тут на помощь пришла Лалиэль, обратив на него внимание и поинтересовавшись:

— Папа? — получив в подтверждение его кивок, заёрзала у меня на руках, чмокнула в щёку и попросилась к нему на руки:

— Папа! Сказку! Спать!

Маленькая ведьмочка. Уже умеет крутить мужчинами! Конечно, Дар безропотно отправился читать сказку и укладывать её спать, а мы с Сильван пошли посплетничать. Когда мы уселись в беседке, Сильван сказала:

— Лалиэль очень необычный ребёнок: она развивается быстрее других детей, видит то, что скрыто от других, знает то, чего не знаем мы. Знаешь, а она была уверена, что ты сегодня придёшь.

— У неё чрезвычайно большой потенциал к магии. И я думаю — это не последний сюрприз, который мы дождёмся от неё. А теперь расскажи, что случилось за это время. Как все? Что делают? — попросила я и Сильван отвела глаза. У меня сжалось сердце.

— Кто? — только и смогла выдавить.

— Габриэль. Он уходит.

Я ехидно поинтересовалась:

— Опять в нижний мир?

— Нет, совсем уходит.

Ах ты, ёрш твою медь, не одно, так другое! Что ж ему на месте то не сидится? Путешественник, фигов!

— Когда вы его видели последний раз? — осведомилась у кошки и получила сведения:

— Неделю назад Зак летал. Сказал уже скоро.

Ну, это мы ещё посмотрим: кто, куда и когда уйдёт! Поднявшись, попросила Сильван:

— Скажешь Дару, скоро буду. Если спросит куда отправилась, объяснишь, что пошла Габриэлю по черепушке стучать.

И сделала шаг …

В спальне замка демонов было ужасно темно. У Повелителя демонов просто мания преподносить всё в чёрных красках! Чертыхаясь, я зажгла магический свет. На кровати лежал Габриэль. Мне от его вида сразу поплохело. Что ж ты с собой сделал, зараза, а? Лицо осунулось, черты заострились, сам похож скелетик, кожей обтянутый. Хочется обнять и плакать. Я присмотрелась внимательно. Батюшки святы, да у него энергии совсем нет! Как ещё дышит? Придётся присвоить себе знак почётного донора. Накачав его под завязку, принялась тормошить:

— Открой глаза, кому сказала! Открой глаза, мышь летучая!

Габриэль пошевелился, открыл глаза, похлопал ими на меня, сел на постели… и получил оплеуху.

— Ты совсем сдурел? Ты что творишь? Куда намылился? — орала я. В ответ на мои вопли, демон потыкал в меня пальцем и выдал:

— Это ты? — доведя меня до нервного припадка. Я взвыла:

— Нет! Это моё привидение! Оно пришло стоять над твоей душой! Какого хрена ты тут вытворяешь? Опять слинять надумал? Фигушки, алименты будешь платить до конца жизни!

Если бы видели, какое лицо у него сделалось, вы бы тоже заржали. Габриэль предусмотрительно отполз подальше и осторожно поинтересовался: