Татьяна Андрианова - Эльфы до добра не доводят

Стражники неслись, как стадо перепуганных зебр от стаи гиен. Лязг и скрежет металла стоял такой, словно кто-то привязал к хвостам вышеупомянутых зебр по связке пустых консервных банок. Стражники нарезали несколько кругов по двору, затем нырнули обратно в башню, захлопнули дверь и забаррикадировались там. Мантикора сдаваться вовсе не собиралась: выпускать ужин, пусть и упакованный в железо, явно не входило в ее планы. Видимо, в рационе монстра очень не хватало консервов.

Чудовище бросилось на дверь. Деревянные доски, обшитые железом, были рассчитаны на противостояние стенобитному орудию, но даже они ощутимо содрогнулись под тяжестью монстра. Внутри вскрикнули, выругались и принялись двигать мебель. В ответ мантикора пустила в ход когти, пытаясь выцарапать добычу из-за двери. Саблевидные, острые ятаганы когтей заскрежетали по железной обшивке, оставили глубокие борозды и даже высекли несколько искр, но дверь устояла под ликующие вопли обороняющихся.

Чтобы видеть происходящее, мне приходилось разворачивать голову разве что не на сто восемьдесят градусов. В результате шея затекла неимоверно, мышцы грозила скрутить болезненная судорога, но я мужественно держалась — любопытно же, чья возьмет. Внезапно мантикора удивленно фыркнула и оглянулась. Взгляд на странной морде, так напоминающей старческое лицо, уставился куда-то мне за спину. Я тоже обернулась и с не меньшим удивлением узрела Лиссу, гордо попирающую ногой хвост монстра.

— С ума сошла? — опешила от такой самоуверенности я. — Тебе совсем жить надоело?

— И это вместо: «Спасибо, милая Лисса! Ты спасла мне жизнь!» — мило поинтересовалась та.

— Какую жизнь? Сейчас этот монстр обидится и съест нас вместе. Тебя на первое, меня на второе.

— Ничего подобного, — отмахнулась девушка. Мне бы хоть толику ее спокойствия и оптимизма. — Я купила у одного студента магической школы замечательный учебник по монстроведению. Так вот, там сказано, что, если наступить мантикоре на хвост, она станет смирной и покладистой. Так что заканчивай разглагольствовать. Пора делать ноги, пока стража занята.

Гениально. Как здесь запросто с монстрами управляются, а у нас даже на тараканов куча ловушек нужна. Я соскользнула со спины чудовища. Движение вышло далеким от изящества из-за обширного отека организма. Не свалилась на булыжник — и ладно. Я же не на балу, в конце концов. Осторожный шаг в сторону подруги показал — двигаться могу, правда зигзагами.

Мантикора наблюдала за процессом вдумчиво, с серьезным выражением морды, словно никак не могла решить для себя вопрос, в каком виде нас стоит употребить: в сыром или жареном? Мысли за янтарем глаз бродили явно плотоядного свойства. Лично меня это очень нервировало. Само чудовище не испытывало от нашего присутствия ни малейшего дискомфорта: сначала просто следило за нами, потом ему надоело однообразное созерцание наших персон, и оно наплевало на чьи-то там исследования, терпеливо описанные в раздобытом Лиссой учебнике. Короткий вопль и удар когтистой лапой в сторону девушки положили конец всяким сомнениям на этот счет. Мантикора наотрез отказывалась быть паинькой, а наше присутствие в зоне досягаемости опасных лап рассматривала как перспективу ужина из двух блюд.

Мы коротко взвизгнули, выдали на-гора пару ругательств и пустились наутек. Чудовище против разминки перед плотной трапезой не возражало и активно включилось в игру под названием «Я догоню тебя, шустрый ужин!». Стартовали мы хорошо, но небольшая фора в несколько секунд была быстро уничтожена парой мощных прыжков мантикоры. Когда острые когти мощных лап просвистели в миллиметре от головы, мы принялись петлять как зайцы, то разбегаясь в разные стороны, то встречаясь. Чудовище слегка заколебалось с выбором жертвы. Оно кидалось то в мою сторону, то в сторону Лиссы. Длинные, но неуверенные прыжки не приносили долгожданного результата и только добавляли прыти нашим ногам.

Спасительная тюремная стена, вернее, ведущая наверх лестница, обнаружилась не сразу. Она внезапно вынырнула из темноты и поставила нас, так сказать, перед фактом своего существования: ни обогнешь, ни обежишь. Выход один — карабкаться вверх, но узкая каменная лестница позволяла подниматься только гуськом. Возможно, это сделали для удобства обороны, а вот удирать от мантикоры не совсем удобно. Тот, кто оставался сзади, сильно рисковал получить удар когтями и стать первым блюдом в сегодняшней трапезе. Перспектива сама по себе неприятная, можно сказать, удручающая, поэтому мы чуть не передушили друг друга за почетное право первой пробежать по лестнице.

У Лиссы не было шансов на победу. Закаленная в боях за место в переполненном в час пик автобусе, я змеей проскользнула вперед и ринулась вверх со скоростью хорошо натренированного спринтера, который совершает решающий забег. Лисса коротко ругнулась и, стараясь не отставать, метнула в сторону монстра магический фаербол, чем изрядно позабавила чудовище.

Внезапно впереди возник стражник. Закованная в блестящие латы фигура выставила впереди себя короткий меч и театрально воскликнула:

— Ага! Попались?!

Но мы даже не сбавили темпа и продолжали лететь на него, как скоростной электропоезд. Стражник удивленно махнул в нашу сторону своей острой железякой, словно дирижер палочкой, затем узрел позади нас погоню и возглавил наш спринтерский забег. Однако он в хорошей форме. Мы налегке и то запыхались, а стражник в латах летел как на крыльях, только пятки сверкали. Закованные в железо ноги высекали искры из каменных ступеней.

Выскочили наверх. Прямая дистанция придала решимости, и мы удвоили усилия. Мантикора тоже. Только теперь монстр решил ускорить события и попытался добраться до Лиссы. Черная ткань импровизированного парашюта за спиной девушки развевалась как плащ Бэтмена и мешала чудовищу прицелиться. Зато навела меня на гениальную идею.

— Прыгаем! — прохрипела я, прикидывая расстояние до земли.

Как ни крути, а падать высоко. Одна надежда, что шелк хорошо расправится и спасет в очередной раз от самоубийства.

— Что? — недоуменно выдохнула она.

Я не стала повторяться. Просто нашарила руками веревки, так кстати перекрещенные вокруг тела, постаралась расправить спутавшуюся ткань (удавалось плохо, но я пыталась) и прыгнула. Мой вопль оглушил меня саму, а мантикора досадливо рявкнула и совершила отчаянный рывок в сторону оставшейся Лиссы. Та взвизгнула, резко отпрыгнула в сторону и пополнила ряды отчаянных парашютистов. Чудовище зарычало и удвоило усилия, твердо вознамерившись поужинать несмотря ни на что. Оставшийся в гордом одиночестве стражник не сильно обрадовался подобной перспективе, удвоил скорость и помчался дальше, оглашая окрестности отчаянными воплями.