Евгения Гордеева - Естественный отбор

Берта промокнула губы салфеткой, на которой расползлось красное пятно, и с ненавистью посмотрела на Хлою. Подруга стойко выдержала взгляд разъяренной фурии, хлопая честными-честными глазками. На их дуэль взглядами обратили внимание несколько человек за столом – Селена, Сарториус, разумеется, мы с Ледой, Алберт и Александр. Жорж, оказывается, тоже заметил странные взгляды, но по его лицу ничего понять было нельзя. Мой компаньон как ни в чем не бывало самозабвенно предавался чревоугодию.

– Говядина сегодня восхитительная!

В тишине обеденного зала слова Жоржа прозвучали, как взрыв петарды. Он спокойно смотрел мне в глаза, прямо-таки принуждая продолжить разговор на кулинарную тему для разрядки напряженности.

– Со-о-овершенно верно, господин Виннер, – выдавила я из себя, – к ней бы еще картошечки фри.

– Фи, леди Алфея, – поддержала наше начинание Леда, – это очень вредно, углеводы с холестерином!

– Леди… хм… Адлер, – я всегда задумывалась, когда в официальной обстановке надо было обратиться к Леде. «Леди Леда» звучало, по моему мнению, комично. Вот и приходилось изворачиваться, – в растительном масле холестерина нет по определению! Это все околонаучные выдумки рекламщиков! Правда, господин профессор? – Сарториус многозначительно покивал, но от комментариев воздержался. – В небольших количествах все продукты полезны, а отравиться и обычной водой можно, если бочку выпить.

– А я тоже картофель люблю, – пожала плечиками Эрсель, – печеный.

– Печеный? – оживился Жорж и с интересом посмотрел на Эрсель. – Никогда не пробовал!

– Можно в фольге с острым сыром, а можно прямо в углях, – поделилась рецептом девушка. – Такой картофель даже полезен! Да, господин профессор?

Все взоры снова обратились на Сарториуса. Он подтвердил справедливость слов Эрсель, так же молча кивая.

– Как интересно! – подключился к разговору новый собеседник. Леопольд, сидевший на одной стороне с Эрсель, наклонился над столом и с серьезным видом полюбопытствовал: – А какой картофель лучше брать, белый или желтый?

Снова головы повернулись к девушке с косичками. Какой разговор у нас занимательный получился!

– Не знаю. – Эрсель подняла глаза к потолку. – Никогда об этом не задумывалась.

– Белый. В нем крахмала больше. – Все головы повернулись к Селене, сидевшей на противоположном конце стола. – Рассыпчатый такой получается…

Инцидент с Бертой был благополучно забыт, ну, по крайней мере, на время обеда. Обсуждение картофеля и все, что с ним связано, оказалось занимательной темой для большинства присутствующих за столом лиц. От рецептов блюд плавно перешли к проблемам возделывания картофеля и его сортам. Лео даже заинтересовался современными технологиями его посадки, уборки и увеличения урожайности.

– Аммофос гранулированный из флотационных фосфоритов Каратау, – выдала я Леопольду тайну аграриев.

– Простите, что вы сейчас сказали? – изумленно уставился на меня Лео.

Я недовольно поджала губы, злясь на себя за то, что забыла, с кем разговариваю! Не на родном факультете, однако…

– Это комплексное удобрение, – наконец подал голос Сарториус и снисходительно улыбнулся… мне, – широкого спектра действия.

– А-а-а, раз широкого… – деловито покачал головой Лео, – тогда конечно… Аммофос… мм.

Так за обсуждением картошки и завершился наш обед. Только Берта больше ничего не положила в рот. От обычного прикуса таких проблем не бывает. А вот не надо использовать запрещенные методы!

Следующим утром во время пробежки я поделилась своими мыслями на эту тему с Албертом, пока Хлоя что-то рассказывала Жоржу. О том, что Берта имеет дар менталиста, придворный не знал. Этот факт был скрыт от комиссии по отбору претенденток, что наводило на определенные выводы.

– А Алеарда она могла прочесть? – Глупый, конечно, вопрос. Раз уж у нас стоит защита, то у лиц королевской крови и подавно! Хотя всякое бывает. Могли не учесть такой возможности.

– Не думаю, что рискнула бы. Пока из претенденток пытается информацию добыть. И ведь не докажешь ничего, чтоб вас не выдать! А теперь она поостережется лезть.

– А королевский маг не может ее проверить?

Господин Иероним был легендой страны во всех смыслах этого слова. Во-первых, ему было очень много лет. Во-вторых, он столько всего сделал во славу короны и государства, что для монарших наград, говорят, имел специальное хранилище. В-третьих, он был могуществен. Так могуществен, что по пустякам его старались не беспокоить, оставляя эту работу молодым. По всему получалось, что до королевского мага было добраться труднее, чем до самого короля.

– Как объяснить недоверие к одной-единственной конкурсантке? – с сомнением ответил Алберт. – Не пойман – не…

– Кайф…

– Вот именно!

– А если она мстить начнет?

– Мы предпримем меры, Петра. Не хватало еще нам скандалов на конкурсе!

– Скандалов и так хватает! – буркнула я недовольно.

Алберт поднял удивленно брови:

– И кто виновник?

– Обычно Жозефина. Вот объясни мне, пожалуйста, Алберт, как эта примитивная особа в отбор попала? Ума не приложу, за какие заслуги она удостоилась этой чести, если в ее пустой голове есть одна-единственная мыслишка: «Я неповторима»?

– Да за это, собственно, и попала, – нехотя признался парень. – Петра, я знаю, что ты умеешь молчать.

За обсуждением возникшей проблемы мы как-то незаметно перешли на «ты».

– Хм… Умею, – подтвердила я без тени улыбки.

– Я тебе сейчас скажу правду, чтобы ты не мучилась больше этим вопросом. Но…

– Да поняла я! Буду молчать.

– Спасибо. Отец Жозефины, господин Йенч, – дворянин во втором поколении. Вся семья так гордится своим баронством, что это стало для них идеей фикс. Когда начался отбор претенденток, почтенный папаша словно с цепи сорвался, пытаясь всеми правдами и неправдами протолкнуть доченьку в полуфинал конкурса. Он так грубо предлагал всем взятки, что члены комиссии шарахались от него, как от прокаженного. Причем суммы назывались немалые. Я думаю, что, будь Жозефина чуточку умнее, ее спокойно подсунул бы к нам какой-нибудь чиновник. Но глупость этой девицы отпугивала всех потенциальных протежеров. Слухи о папаше-энтузиасте достигли короля, и он принял воистину мудрое решение. Если человеку некуда девать деньги, то пусть он таким образом проспонсирует парочку увеселительных мероприятий для конкурсанток. А его недалекая дочь поучаствует в конкурсе. Может, ума хоть немного наберется. Короче, взятку у господина Йенча взяли и в бюджет конкурса оформили как добровольное пожертвование. Только он об этом не догадывается.

Я не знала, смеяться мне или плакать… над собой. Вот ведь как люди стремились на этот хлоров конкурс, какие деньги заплатили. А я отбрыкивалась. Воистину, непостижима душа человеческая!