Ольга Громыко - Пророчества и иже с ними

Одному человеку еще удалось бы сдержать вздох разочарования, но у двух дюжин это не получилось. Он вышел таким зычным, что мне захотелось извиниться. Слуги из задних рядов быстренько дали деру, сбежавшиеся со всего коридора доспехи вопросительно уставились на меня, не то ожидая приказа, не то прикидывая, не удастся ли добить. Но поскольку выглядела я разве что чуток помятой, вялого отгоняющего жеста хватило, чтобы расставить их по местам.

Лайен бросился ко мне с жаром давешнего убийцы (и, полагаю, теми же чувствами).

— Дорогая, что случилось?! Я так волновался!

Дар вежливо кашлянул. Муж повернул голову и как будто столкнулся взглядом с василиском. Я аккуратно высвободилась из его окаменевших объятий.

— Все в порядке, зайчик. Забегал тут еще один убийца, но мы… я с ним уже разобралась.

— А… она?! — Лайен ткнул в бабу дрожащим пальцем.

Брат прекратил ковыряться в ухе, взялся за края мятой юбки и попытался изобразить реверанс. У медведя и то изящнее бы получилось.

— Видишь ли, это… э-э-э… моя ученица, — брякнула я первое пришедшее в голову. — Готовлю себе, так сказать, достойную смену.

— Ага, — щербато оскалилась баба. — Того… колдунствуем маленько. Покуда холодок и подмыхи не потеют.

— Вижу, — процедил Лайен. — Я, значит, в маги не гожусь, а какая-то вонючая поломойка…

— Зато я умная, преданная и с большим потенциалом, — застенчиво перебил Дар.

Муж уставился на него как на говорящую вошь.

— Тогда не смею вам мешать. — Кажется, Лайену очень хотелось хлопнуть дверью, но она лежала на полу. Тогда изобретательный муженек прошелся по ней с таким грохотом, что доспехи снова начали коситься в нашу сторону.

— Ого, — уважительно прошептал брат. — Наш зайчик разозлился не на шутку! Аж лапками барабанить начал. Давай поставь его на место!

— Как?

— Ну, Терилла бы либо отвесила ему хорошенького пинка, либо издевательски расхохоталась вслед.

— Ха-ха, — неуверенно сказала я. — А может, пусть уходит в зловещей тишине?

— Пусть, — согласился Дар. — Только не удивляйся, если при следующей встрече получишь в грудь стрелу из карманного арбалета. Такие типы либо боятся, либо кусаются.

Пока мы спорили, Лайен скрылся из виду, и пугать его стало поздно.

— Лучше скажи, что бы Терилла сделала с дверью?

— Примерно вот это. — Дверь начала медленно, как на невидимой веревке, подниматься. Запихнуть ее в покореженный косяк оказалось сложнее, брат пыхтел так, будто не колдовал, а отжимал доски руками. Наконец его усилия увенчались успехом: дверь с треском вошла в гнездо и выпала уже в другую сторону. По коридору прокатилось гулкое обвальное эхо, затихающие шаги Лайена превратились в дробный топот. — А может, плотника бы позвала. Чисто из вредности, чтобы отдых ему испортить.

…Корабль расцвел на горизонте, словно бутон шаккарской лилии. Алые лепестки парусов упруго выгнуты, над мачтами мошкарой кружат чайки, позади тянется зеленый стебель волны с восковым налетом пены.

— …разворот!

— …нибудь-сде…

— …итесь!

Палуба под ногами качнулась, как доска на макушке вала. Тонкая веревка обожгла пальцы, руку чуть не выдернуло из плеча. Море провело по мне загребущей ладонью, в единый миг вымочив до нитки, но удержать не смогло.

— …заклятие!

— …айся!

Обрывки фраз мешались с птичьими криками, такими же резкими и бессмысленными. Глаза щипало, в зеленом тумане скакало красное пятнышко с золотистым ореолом. Скорей проморгаться, с нажимом провести мокрым рукавом…

Четкость вернулась. Ореол остался. По корпусу и снастям быстро приближающегося корабля плясали язычки пламени, прожигавшие реальность судоходным каналом.

Алоперый касался воды только килем.

— Ринка!

— Ууу?..

— Ты что, не могла просто потрясти меня за плечо? Или ласково сказать: «Вставай, любимый братик, уже утро?» — Судя по надрывному голосу Дара, такой радости он не дождался.

Я с трудом разлепила веки, под которые не то что морской воды налили — песку насыпали. И всего-то выпила бокал вина, немножко поскакала с убийцей, а потом два часа ждала, пока плотник вернет дверь на место, стараясь стучать молотком как можно деликатнее. Мне даже не пришлось притворяться Териллой: хмурилась я исключительно по велению души, да так выразительно, что мужик четыре раза попал себе по пальцу.

Братская баба сидела на полу, потирая затылок и буравя меня злющим взглядом.

— Ты чего там делаешь?

— Она еще спрашивает! Ты меня спихнула!

— Как?!

— Ногами! Заорала, что надо скорее прыгать, потому что все сейчас взлетит к Коврюжьей матери, и дала мне такого пинка, что я еще сажень по полу на коврике проехал!

— Врешь, — неуверенно сказала я. — Ты ж у самой кровати сидишь.

— Это я назад придвинулся! — мгновенно нашлась баба.

Проклятый «оракул». Надо было хорошенько проветрить комнату, а не прятаться за портьерами.

Брат все понял по моему лицу.

— Что, опять тот сон? — уже спокойнее спросил он.

— Нет, — буркнула я. — Кое-что новенькое. Корабль.

— И что в нем такого ужасного?

— Не в нем, а на нем. — Я поежилась, как будто меня снова окатило соленой водой. — Под алыми парусами плыла смерть, ее запах был разлит в самом воздухе…

Но на Дара мрачно-возвышенный тон, каковым полагается оглашать пророчества, произвел обратное впечатление.

— Ринка! — взвыл он, как от зубной боли. — Ну когда ты научишься предрекать что-нибудь хорошее?! Например, праздник по случаю нашего возвращения. Или мою торжественную коронацию. На худой конец, Лайена в одних трусах… Хотя нет, смерть, пожалуй, лучше. — Брат попытался встать, но тут же ойкнул и картинно схватился за поясницу. — У меня, кажется, радикулит! По крайней мере, так его бабушка описывала. И в груди что-то колет — это сердце, да? А все ты виновата!

— Смотри, как бы у тебя до кучи месячные не начались, — оскорбленно огрызнулась я.

— Чего? — заинтересовался Дар.

Я объяснила. Брат приуныл.

— И что, это у всех теток бывает?! Кошмар какой… Надо скорее отсюда выбираться!

— Ну наконец-то до тебя это дошло!

— Я просто не трачу драгоценную энергию на постоянное нытье, как некоторые, — надулся брат. — И как только ты прекратишь ворчать и пинаться, возьмусь за составление нового плана.

— А чем тебя старый не устраивает? — удивилась я. — Ты ж его вчера с таким жаром защищал!

— Да, но с тех пор кое-что изменилось. — Дар виновато покосился на окошко. — Боюсь, оппозиция вряд ли благосклонно отнесется к убийству одного из самых активных участников.

— Это был несчастный случай!

— Угу, — подтвердил брат. — Тот мужик действительно выглядел очень несчастным. Особенно перед самым уходом.