Виктор Гвор - Улыбка Бога [СИ]

— Во-первых, против нас работает не одна группа, а две, — указательным пальцем Берг словно бы отбивал по столу ритм, четко отмеряя каждое прозвучавшее слово. — С теми, кто атаковал аэродром, Вы можете справиться самостоятельно. Если будете прислушиваться к советам специалиста, а не копить бессмысленную злобу в его сторону. Если бы Вы усилили охрану объектов, о которых я Вам говорил, вместо того, чтобы всеми силами прочесывать леса вокруг Свислочи, аэродром был бы цел! Или скажете, что от меня не звучало предупреждения? — гауптман слегка наклонил голову, внимательно наблюдая за стремительно багровеющим полковником. Краузе не выдержал. Чуть не прыжком подскочил со стула, подбежал к окну, дернул на себя заклинившую на днях раму… Хлынувший поток воздуха несколько охладил пыл полковника. Краузе обернулся к собеседнику:

— Вы считаете, что я должен был бездействовать? Как это делаете Вы?

— Я считаю, что Вы должны думать, в первую очередь. Как это делаю я. Что заслужили, то и получили. Вы сняли с аэродрома большую часть наличного состава! Считаете, что там были невидимки? Должен Вас разочаровать. Это работа самых обычных людей. Пришли, вырезали заспанных караульных, которых было в два раза меньше, чем положено. И все. Аэродром свалился им в руки. Техники, летчики, десяток водителей… Кто должен был организовывать сопротивление ночному нападению? Может быть, Ваши интенданты готовы противостоять русским диверсантам? — гауптман поднял руку, предупреждая возражения, судорожно хватающего воздух полковника. — Были там мамонты, были. Самолеты топтали. Но уже когда всё было кончено. А нападали самые обычные люди. И потери, можете не сомневаться, у них имелись. Хотя и унизительные для нас. Для нас, герр оберст, для нас. Я, в отличие от Вас, не отделяю себя от Германии.

— А станции? А склады? — последние слова были сказаны уже шепотом. Слова гауптмана ударили в уязвимое место не хуже итальянского «стилетто»…

— Вот здесь Вы не виноваты, — неожиданно улыбнулся Берг. По-настоящему улыбнулся. — Или почти не виноваты. Здесь мы столкнулись с противником совершенно другого уровня. Вы с ним не справитесь.

— А Вы?

— Не знаю. Но попытаюсь. Сейчас я могу предложить Вам следующее. Во-первых, прекратите дурацкие прочесывания окрестностей. Место базирования группы на мамонтах нам неизвестно даже приблизительно. А искать наобум, в надежде на улыбку Фортуны… Думаю, Вам понятен тот момент, что для прочесывания данного лесного массива необходимы силы минимум пары дивизий. Со второй же группой еще хуже. Солдаты могут в прямом смысле слова ходить по головам русских диверсантов, и все равно ничего не заметят. Высвободившиеся силы, бросьте на усиление охраны всех стратегических объектов в регионе. Всех без исключения! Пусть работают и не мешают моим людям. А я попробую засаду.

— Засаду?

— А что в этом такого? — искренне удивился Берг. — Даже бесплотные существа порой попадают в засаду. Перечитайте при случае откровения Отцов Церкви. Там и не такое написано.

— Вы знаете, где они нанесут следующий удар? — решил уклониться от опасной темы полковник. Кто его знает, этого Берга? Может, у него в голове Вотан и прочие валькирии…

— Догадываюсь. И мои люди там уже работают.

— И где же?

Гауптман, наконец-то, достал окончательно свой планшет, развернул карту. Палец ткнул в точку на железной дороге.

— Вот здесь.

— Почему? — Краузе утер пот обильно текущий по лбу огромным платком. «Минимум половину простыни извел!» — мелькнула веселая мысль. Гауптман, однако, загнал ее поглубже. Пусть оберст понервничает, воспринимая Берга бездушной приставкой к пистолету. Послушнее будет.

— Я же сказал Вам, полковник: надо сначала думать! Это последний крупный узел в регионе. Если большевикам удастся сжечь и его, тем более так эффективно, как предыдущие, все наши транспортные схемы окажутся парализованы. Под сомнение ставится вся кампания. На фронте уже возникли большие проблемы с горючим и боеприпасами. А без этого не может воевать ни одна армия. Даже наша. Никто не может! Подумайте над моими словами, герр оберст. Не думаю, что Вы хотите научиться летать.

Берг резко повернулся и вышел из кабинета Краузе.

Бегущая впереди Светка резко остановилась. Настолько резко, что Костя чуть было в нее не врезался. Сидящий на Костиной спине Яшка не свалился только чудом.

— Таки шо случилось, мадемуазель? — вопросил Любецкий, восстанавливая равновесие, и сдерживая желание витиевато выругаться на чересчур мнительную барышню. — Кто-то где-то сдох, или так и надо?

— Люди. Четверо, — сказала девушка, не обрачиваясь. Поразмыслив, ткнула лапой по направлению движения. — Нет, шестеро. Чуешь?

— Угу, — подтвердил Костя, принюхавшись и прислушавшись. — Через каждые 50–60 метров сидят. Парочка даже на дерево взгромоздилась. Наблюдатели. По нашу душу.

— За шо мы имеем разговор? — вклинился Любецкий, вертя головой во все стороны, надеясь, если что, заметить признаки врага первым.

— За то, что нас здесь ждут, — нахмурился Костя. — И, похоже, серьезно ждут, если за версту от станции секретов понаставили…

— Будет каких-то предложений? А то мне этих состояний категорически не кошерен.

— Ага. Предложений будет. Как без них? — ответил Грым и скомандовал. — Отходим назад и думаем, что делать. Давай! — Грым помог Любецкому забраться обратно на спину.

Йети бесшумно отбежали обратно. Минут через десять неторопливого бега, они расположились на небольшом бугорке, надежно скрытом густым ельником.

— Я так думаю, — начал совещание Грым, — фрицы высматривают именно нас. Точнее, тех, кто придет взрывать станцию. И они просекли, что предыдущие объекты мы взрывали с опушек. Судя по всему, работают серьезные спецы. Расположены грамотно. И вообще, думают они как-то не так, как обычные гансы.

— Думают не так?! — удивленный Яшка широко раскрыл рот и пошире распахнул глаза. — Грым, до всем Ваших достоинств Ви еще имеете чтение мыслей? Вам же просто нет цены! Ви же на Молдаванке будете король и никак не меньше! Зачем Вам были нужны дочки старого Иосифа, которых даже не в курсе, шо за сокровище они имели обладать. Или обладали иметь? Неважно, за Вами же пойдет любая, даже Соня с Пересыпи, шо даже мене говорила, будто ждет своего Костю. — Любецкий на минуту замер и восхищенно выдохнул, — Грым! Ви таки ещё и моряк? Рыбачка Соня ждет Вас? Таки Ви уникальная личность!

— Мысли не читаю, — Оборвал Грым запутаную вязь рассуждений Любецкого. — Точнее, могу, но сильно напрягаться приходится. А обычно так, что-то типа запаха ощущаю. Как сказать точнее — не знаю. Да и неважно это, — Костя уныло махнул лапой. — Сейчас что делать будем? Пройти между наблюдателями — не проблема. Но могут быть еще какие-то сюрпризы. Вопрос — какие?