Кристина Зимняя - Пять разбитых сердец

И вот теперь, когда пришла пора выйти из тени, раз уж решил обзавестись собственной семьей, объявился «покойный» друг с непонятными претензиями. Значит, смерть была всего лишь уловкой, призванной усыпить бдительность Нира. Как именно это удалось провернуть Некросу, маг не знал. Впрочем, фанатичный экспериментатор, которым рыжий был всегда, вполне мог что-нибудь придумать для спектакля с погребением. Но чем он занимался все эти годы?! Верить в то, что Рин свихнулся настолько, что решил лишить бывшего друга невесты так же, как был лишен сам, маг не хотел. И тем не менее он боялся за фею, попавшую в руки рыжего, настоящего рыжего, характер и помыслы которого так сильно отличались от его, Нировой, альтернативы. Если «воскресший» алхимик умудрился взорвать карету Маркуса, что ему стоит убить Адель?

Мужчина передернул плечами, отгоняя мрачные мысли, сломал в сердцах толстую ветку и, швырнув ее под ноги, пошел дальше. До места встречи оставалось совсем немного – каких-то метров двести, не больше. Но густые заросли перекрывали вид на обрыв. Где-то там, за темной стеной из кустов и деревьев, его ждал старый друг, непонятно когда превратившийся во врага. Теперь Нир понимал, что след, по которому он шел в поисках своего убийцы, оказался ложным. Некросу не нужно было изучать записи Иты, чтобы доработать заклинание, привязанное к метке Эраша. Оно обездвиживало жертву, соприкоснувшуюся с предметом или существом, к которому крепились чары, и одновременно указывало на цель. Маркус перенаправил его на себя, сорвав часть кожи с меткой с груди Нира. Ему следовало просчитать вариант мнимой смерти алхимика, когда, получив дневник сестры, он обнаружил, что никто, кроме мертвецов и дракона, его не открывал. Но вместо этого мужчина начал подозревать ящера, который, ко всему прочему, подбивал клинья к его фее, что сильно раздражало. В свое время Маркус, не пожелавший уничтожить тетрадь, передал ее Золотому дракону с условием, что она не попадет в чужие руки. Признаком «не чужих» рук должен был служить тот самый семейный артефакт, с которым Нир явился в логово Арэта. Поэтому ящер и отдал ему дневник без лишних вопросов. Впрочем, нет, вопросы как раз были… по поводу того, сколько стоит этот самый семейный артефакт. Дррраконы… охота за диковинками у них в крови! Вот только поиск и покупка артефактов не то же самое, что убийство. И Арэт Эльт-Ма-Ри, как понял Нир впоследствии, не тот, кто ему нужен. Ведь кроме самого заклинания необходимо было знать рисунок метки, а с ним из ныне живущих был знаком только «воскресший» алхимик. Сегодняшнее послание, отправленное через медальон Ады, лишь подтверждало это. Знакомый почерк и подпись… Проклятье! Надо было рассматривать все варианты, даже самые невероятные.

Нир зажмурился, тряхнул головой и, резко распахнув глаза, вгляделся в темноту. Зрение мага не нуждалось в ярком свете, он четко видел очертания разросшихся кустов, за которыми маячил обрыв. Совсем немного… еще несколько шагов, и… он снова встретится лицом к лицу со своим прошлым в образе Рина Нердока. Если бы еще это самое прошлое не покушалось на настоящее…

Подумав о том, каково сейчас его нежной девочке, Нир заскрипел зубами и, мимоходом спалив попавший под руку куст, ринулся через заросли. До назначенного похитителем времени оставалось всего несколько минут. А Мастер Иллюзий не любил опаздывать. Особенно когда речь шла о жизни самых близких ему существ. То, насколько дорога ему маленькая фея, Нир по-настоящему осознал, лишь когда получил посылку с ее локоном, кусочком платья и тем самым медальоном, через который алхимик прислал записку: «Ничего не терял, приятель? Скажи адрес, и, может быть, получишь назад свою пропажу. Твой старый друг Некрос». Связь между брачными браслетами не работала, а Мурзика фея оставила в комнате, поэтому обнаружить ее местоположение мужчина не смог, как ни старался. В посылке лежало и приглашение на «ночную встречу в секретном месте» с целью обмена «пропавшей невесты» на «незатейливое украшение».

Зачем через столько лет этому сумасшедшему алхимику понадобилось кольцо-ключ? Решил обогатиться за счет Тритэры? Или мечтает уничтожить игру, забравшую жизни наставника и любимой? Наивный! Впрочем, неважно: кольцо так кольцо. Тритэра всего лишь один из проектов, пусть и превосходящий все прочие начинания по размаху. Нир предупредил ее обитателей, а значит, они сумеют за себя постоять. И если Рин Нердок действительно думает, что, заполучив перстень, сумеет диктовать им свою волю, ему предстоит убедиться, как он заблуждается. Единственное, что сможет сделать этот псих, – перекрыть игре доступ к «пище». Но на ближайший год Тритэра уже насытилась, а за такой срок Двуликий что-нибудь да придумает. А вот Адель… За нее Нир по-настоящему боялся. Это раньше Некросу не была свойственна бессмысленная жестокость. Но раньше он не взрывал кареты и не похищал людей.

Нир отвел рукой низко свисающую ветку и слегка поморщился от лунного света, показавшегося после сумрака слишком ярким. На поросшей мхом коряге посреди небольшого пятачка вытоптанной травы сидел рыжеволосый мужчина и небрежно перекидывал из ладони в ладонь флягу. Строгий светло-серый камзол мало сочетался с его яркой шевелюрой, как, впрочем, и с черными перчатками. Лицо алхимика хоть и являлось копией того, что использовал Ритэр последние несколько дней, но морщинки возле глаз и сжатые в линию губы придавали ему совсем другое, неприятное выражение. Подняв голову, живой и здоровый Рин Нердок внимательно посмотрел на приглашенного им на встречу и… улыбнулся. Вот только не было в его улыбке прежних искренности и очарования. Зато там таилось что-то другое, и это «что-то» настораживало Нира, заставляло его ладони, с которых готов был сорваться магический огонь, гореть.

Не заметив вокруг ничего подозрительного, темный решительно шагнул вперед.

– Ну, здравствуй, Некрос! – сказал он тихо и мрачно добавил: – Где Адель?

– А как же традиционное: «Как дела? Как жизнь после похорон и прочее, прочее, прочее»? – поднимаясь на ноги, усмехнулся похититель.

– Я с удовольствием выпью с тобой вина, предварительно проверив его на яд, но после того, как ты отпустишь девушку, – ответил Нир, окидывая цепким взглядом место встречи. – Где она, Некрос? Ты обещал обмен.

– Твоя неприветливость меня убивает. Мы же друзья. – Рыжий подкинул на ладони фляжку и, открыв ее, сделал глоток.

Нир проследил за его действиями, повнимательней пригляделся к собеседнику и, скривившись, ответил:

– Друзья иначе в гости приглашают. Где Адель? И к чему эта жалкая иллюзия на тебе? Я же все равно вижу, что она есть. Твое мастерство в этой области по-прежнему оставляет желать лучшего.