Олег Шелонин - Царский сплетник и дочь тьмы

Епископ молча открывал и закрывал рот, пытаясь что-то сказать, но ничего, кроме невразумительного мычания и бульканья, выдавить из себя не смог. Наглый ход царского сплетника лишил его дара речи.

Песня затихла где-то за дверями костела, но ее тут же подхватили прихожане:

В ожидании царя-батюшки боярская дума, как всегда, времени даром не теряла, занимаясь важными государственными делами. Кто-то резался в подкидного дурака, кто-то — в кости, играя на щелбаны, а кто-то просто травил байки. Возможно, именно поэтому царского сплетника заметили не сразу. Он прошел в зал заседания боярской думы при полном параде: с боярским посохом в руках, в горностаевой шубейке с царского плеча, зеленых сафьяновых сапожках, подчеркивающих цвета его дома, и высокой боярской шапке на голове. Промаршировав через весь зал, он плюхнулся в свое персональное кресло неподалеку от тронов царской четы, откинулся на его спинку, прикрыл глаза и засопел в две дырочки, не обращая ни на кого внимания. Последние два дня он спал урывками и, пользуясь случаем, решил немножко прикорнуть. Когда до боярской думы дошло, кто удостоил ее своим посещением, она недовольно загудела и начала коситься на Федота. Воевода, как всегда, стоял на своем посту у парадных дверей, через которые проходила обычно царская чета на заседания боярской думы. Федот кинул ленивый взгляд на развалившегося в кресле Виталика и отвернулся в сторону. Дума загудела еще громче. Что это? Изменник оправдан? Царь-батюшка простил предателя, покушавшегося на его жизнь? Дума шушукалась, но, учитывая печальный опыт предыдущих заседаний с участием царского сплетника, громко вслух ему свои претензии не предъявляла. А Виталик за это время действительно устал. Постоянные недосыпы сделали свое дело, и он заснул так крепко, что не проснулся даже от истошного вопля глашатая:

— Владыка всея Руси царь Гордон и его супруга царица Василиса Прекрасная!

Боярская дума повскакала с лавок и начала бить поклоны входящей в зал царской чете. Виталик в знак приветствия всхрапнул и подложил под щеку посох, чтоб удобнее было спать. Это была уже наглость. Гордон, отмахнувшись от вцепившейся в его руку Василисы, подскочил к сплетнику и скипетром сбил боярскую шапку с его головы. Реакция у Виталика была великолепная. Он поймал ее на лету.

— Уа-а-ау-у-у… — протяжно зевнул царский сплетник и сладко потянулся. — Здорово, царь-батюшка.

Царь зарычал.

— Да не парься ты, я уже проснулся… — соизволил оторвать седалище от кресла Виталик, поприветствовал державного небрежным кивком, вернул шапку на положенное ей место, поправил ее на голове и плюхнулся обратно в кресло, — …почти. Умаялся я на твоей службе. Загонял ты меня. Ну, начинай. Если будет чё серьезное по делу, я подключусь.

Василиса чуть не силой оттащила взбешенного царя от Виталика и усадила его на трон.

— Не забывай, о чем мы договаривались, — прошипела она державному на ухо и заняла свое место рядом с ним.

— Царь-батюшка! — не выдержал боярин Жеребцов. — Это что ж такое деется? Убивец запросто в боярской думе сидит, а воевода и носом не ведет!

— Какой убивец? — недовольно поморщился державный.

— Вот этот! — ткнул пальцем в Виталика Жеребцов. — Энто ж он боярина Надышкина на дело неправедное подбил, а апосля убил, чтобы следы замести, значится.

— Свидетели есть? — хмуро спросил царь.

— А как же! Бона Федот при этом был.

— Ты что-нибудь видел? — спросил воеводу Гордон.

— Никак нет, ваше царское величество, — нагло соврал воевода.

— А стрельцы твои?

— Они докладывали, что, когда подоспели, там были Дон со своими людьми и царский сплетник. А уж кто из них Надышкина убил, то им неведомо.

— Раз свидетелей нет, то и дела нет, — подала голос Василиса.

— Царица-матушка, — подскочил боярин Кобылин, — этак он без свидетелей нас всех изведет! Ворог он, помяни мое слово, ворог!

— Он как появился на Руси, нам совсем житья не стало!

— Раньше-то на царя-батюшку так не злоумышляли.

— Евойноя это работа.

— Ты чё городишь, а кто грудью царя-батюшку в термах басурманских защищал?

— Верно, Козьма! А ну посторонись, ща я ему дам в рыло!

— За что? За правду?

— Вас, как дитёв малых, вокруг пальца обводют! Вот помяните мое слово: это он, морда бандитская, на царя-батюшку злоумышляет, а потом, значится, сам же и спасает, чтобы в доверие втереться!

Заседание боярской думы вошло в привычное русло. Гордон примостился на троне поудобнее, готовясь смотреть бесплатное шоу, но в бороды друг другу бояре вцепиться не успели. Василиса обломала ему кайф.

— Опять драку в присутствии государя затеяли? — зловеще спросила она.

Бояре поспешили плюхнуться обратно на лавки и вперили глаза в потолок с видом агнцев невинных.

— А я ведь вас уже предупреждала. Сколько можно поклепов на царского сплетника возводить? Опять начинаете? А уж не вы ли за изменой на Руси стоите?

Тут уже боярская дума конкретно затрепетала.

— Не совсем так, царица-матушка, — приоткрыл глаза Виталик, сунул руку под шубу и выудил оттуда пухлую папку. — У меня тут на всех досье есть. За исключением двух-трех порядочных бояр, особо в криминале и измене не замешанных, здесь половина дураков…

— Ну, это не новость, — хмыкнула царица. — А вторая половина?

— Куплена, — лаконично ответил царский сплетник.

— И хорошо куплена? — оживился Гордон.

— Думаю, половину годового бюджета Руси мы с них стрясем, — успокоил державного Виталик.

— Отец родной! — плюхнулся в ножки сплетнику Малюта, непременный участник всех заседаний боярской думы. — Благодетель! Дай почитать! — Трясущиеся руки палача потянулись к папке. — Я со своим испанским сапогом из них годовой бюджет выбью!

— Куда лапы тянешь! — треснул его посохом по лбу Виталик. — Маньякам секретную документацию читать нельзя.

— Фу-у-у… — с облегчением выдохнула как минимум половина думы и тут же заголосила:

— Да какой он изменник?!

— Правильным путем идешь, сплетник!

— Только скажи, и мы все как один на борьбу с ворогами земли Русской встанем!

— Как такой святой человек мог Надышкина убить?

— Конечно, не мог, он в это время со мной чай пил! — войдя в раж, заявил какой-то боярин.

Дурной пример заразителен. Половина думы тут же начала обеспечивать Виталику алиби. А один вообще догадался заявить, что царский сплетник в это время к его дочери сватался.

— Ну, ты ври, да не завирайся, — вскинулся Виталик.

— Но ты же намекал…