Виталий Рольщиков - Урус-хаи

Призрачный король, откатившийся в сторону во время взрыва, вскочил на ноги, грязно выругавшись. Оглянулся - к нему с боевым криком мчался еще один рохиррим.

Взметнулся клинок назгула, подрубая передние ноги несчастной лошади, но всадник ловко спрыгнул с погибшего четвероногого товарища, обнажил меч и два клинка - черный как мгла и серебристый, как отблеск зари, столкнулись, высекая искры.

Удар, снова удар - и вот клинок Короля-Чародея сбил с головы его противника шлем. По плечам рыцаря Рохана рассыпались длинные золотистые волосы.

- Так ты... - удивленно проговорил назгул - не мужчина? - и тут рухнул на колено от боли в ноге.

- Я Эовин, племянница короля Теодена! - прозвенел среди наступившей тишины нежный девичий голосок.

Призрак древнего ангмарца резко выбросил руку вперед и меч пронзил плечо девушки, а та, собравшись с силами, взмахнула своим мечом... и тот с хрустом вошел в темную пелену, закрывавшую лицо Короля-Чародея.

- Спасибо, Эовин... - прохрипел Ангмарец. - Я теперь свободен... и ПРОЩЕН!!!

А в следующий миг по земле рассыпались пустые доспехи.

Девушка покачнулась и лишилась чувств. Ей повезло - она не видела того, что произошло дальше и от чего некоторые доблестные воины Рохана даже повредились рассудком.

На армию орков рухнула огненная волна. Грохотали взрывы, вставали столбы дыма и пламени, могучие олифанты падали как подкошенные. И армия Саурона не выдержала. Бросая мечи и знамена, мордорцы обратились в бегство.

В Тайной башне Дэнетор нахмурился, услышав странный грохот.

- Вот теперь вам пора уезжать. Там такая каша, что вас никто не заметит. А Гэндальфа я беру на себя. Старый Дэнетор знает, как поступить... - Наместник пожал сухой, морщинистой рукой руки иномирянам, подошел к стене и коснулся глаза изображенного на стене льва.

Повинуясь древнему мастерству, передняя стена поднялась и Дмитрий с товарищами увидели разверстый зев хода.

По этому ходу в Минас-Тирит обычно доставлялось продовольствие - усмехнулся Дэнетор - Только я, наместник Гондора, мои сыновья и три моих особо преданных воина знали про существование потайного хода, ведущего из города далеко за холмы на границе Пеленнорского поля... И передайте моему сыну Боромиру, что ему пока опасно возвращаться в Минас-Тирит. Пусть ждет тайного письма от Фарамира.

Джиперы кивнули и сели в свой автомобиль. Машина заурчала мотором и быстро помчалась по тайному ходу. Дэнетор вздохнул, движением пальца вернул стену на место и двинулся по лестнице башни навстречу своей судьбе.

...Раненого в одном из предыдущих боев Фарамира два воина быстро несли на носилках. Юноша недоумевал - зачем отцу потребовалось забирать его из Палат Исцеления? Наконец воины опустили носилки на алтарь. И в этот момент Фарамир понял, где находится. Обитель мертвых. Над юношей склонилось лицо отца.

- Отец... - хотел сказать Фарамир, но рана отозвалась болью. Дэнетор поднес палец к губам.

- Дело плохо, сын - шепнул он. - Гэндальф не принял наших идей, которые мы столько раз обсуждали с теми чужеземцами. И я хочу сейчас спасти тебя, сын, от Белого Совета.

- Что ты задумал, отец? - одним взглядом спросил Фарамир.

- Пусть Гэндальф думает, что я спятил - каркающим смехом рассмеялся Наместник и показал темный кувшин. - Я сожгу себя. А пока... - одними губами шепнул Дэнетор - сынок, ищи Боромира на востоке. И он откроет тебе, где теперь Палантир Минас-Тирита...

Дэнетор облил себя земляным маслом, затем немного полил на сына.

- Нет!!! - донесся крик и невысокий человечек с мохнатыми ногами подскочил к, казалось, обезумевшему Наместнику, ухватил Фарамира за рубаху и стащил со сложенного на пьедестале костра.

- Убить их! Скорее! - отдал приказ Дэнетор и два его преданнейших воина бросились в бой.

- Наместник... Ты болен... - прошептал напуганный Пиппин. Рядом с хоббитом возник разгневанный Гэндальф. Он поднял руку, и занесенный меч вырвался из руки Дэнетора и упал куда-то назад, во тьму, а сам Наместник невольно отшатнулся.

- Что это значит, Наместник? - грозно вопросил Гэндальф. - Обитель мертвых - не место для живых. И почему твои люди бьются здесь, когда враги подступают к Воротам Города? Или Враг уже в ограде успокоения?

- С каких пор Правитель Города должен отчитываться перед тобой? - злобно возразил Дэнетор. - Разве я не могу приказывать собственным слугам?

- Можешь, но другие могут не признавать твоей воли, если она обратилась к безумию и злу. Что ты хотел сделать со своим сыном? Зачем приказывал ему наблюдать, как создаются орудия Древней Тьмы?

- Он горит, уже горит! Огонь в его теле. Скоро сгорит все. Запад пал. Он весь сгорит, и останется только пепел, а пепел развеет ветер! Не забирай моего сына! Он зовет меня! - тоскливо вскрикнул Дэнетор.

- Да, зовет, - ответил Гэндальф, - но ты не подойдешь к нему. Пока не поздно, его нужно лечить. А твой долг, Наместник...

- Вести войска и защищать город, хотя бы и ценой собственной жизни - это ты и хотел сказать? - рассмеялся Дэнетор. - Я это делал, использовав полученные знания. Знания - как меч, как топор - их можно использовать и во зло и в добро. Я хотел защитить город, а теперь в него вступает Враг. Потому что ты, Гэндальф, невольно послужил ЕМУ, когда уничтожил мои пушки. С ними Минас-Тирит стал бы только сильнее

- Такие речи на пользу Врагу! - воскликнул Гэндальф, и демонстрируя невероятную силу, подхватил Фарамира и отнес к носилкам. Фарамир застонал и позвал отца. Но Берегонд и его люди в сопровождении растерянного хоббита вынесли раненого из усыпальницы Наместников.

Дэнетор в ответ гневно рассмеялся.

- Разве я не видел, чего ты добивался, Митрандир? Но знай, хитроумный Митрандир, я не буду твоим орудием! Я - Наместник Дома Анариона! Не жди, ты не увидишь меня выжившим из ума камердинером у этого выскочки. Можешь не трудиться, доказывая его права, я знаю, что он из рода Исилдура. Но я не склонюсь перед ним, последышем нищего Дома, давно утратившего и власть, и величие... И предсказываю - наступили иные времена. Совершенно другие. Передо которыми будут бессильны даже твои властители - Валары...

Волшебник отшатнулся - в кулаке Дэнетора, обеими руками сжимавшего черный шар палантира, внезапно блеснул огонек и в следующую минуту на месте восседавшей среди вязанок дров исполненной мрачной гордости фигуры последнего Наместника Гондора вспыхнуло пламя, которое с невероятной быстротой начало пожирать и лежавшую фигуру Наместника и вязанки дров.

Гэндальф повернулся к воинам.

- Вы расскажете всем, что он сумел забрать у одного из вас факел и сжег себя. Ясно? - проговорил волшебник - Мы видели тут нечто непонятное. И не рассказывайте никому. Теперь это МОЕ ДЕЛО - разобраться во всех странностях.