Юлия Жукова - О богах, шакалах и детях

— У меня в веб-камере распознаватель лица, — объясняет Азамат. — Если кто чужой заглянет, там будет горный пейзаж.

Кир исправно следует должностной инструкции: ходит за мной хвостом и внимательно следит за окружающим миром. Только с утра, пока я сплю, и вечером, когда я уже никуда не собираюсь, он отлучается погулять со своей собакой на часок-другой.

Азамат твёрдо решил не пытаться устанавливать контакт заново, а вместо этого проводит всё свободное время с Алэком, и мне уже кажется, что это тоже плохая идея, потому что Кир всё чаще посматривает на мелкого с завистью, чего за ним раньше не водилось.

Сегодня утром в столице выпал первый снег — сигнал, что до зимы всего месяц. Азамат за завтраком неотрывно смотрел в окно и скрипел зубами, что у него сегодня судный день, а то бы всё отменил и пошёл гулять под снегом. После его ухода я седлаю Пудинга и волоку детей на базар прикупить мехов на зиму. Кир едет на казённом коне, с которым не очень ладит, но старается не подавать виду, а то вдруг я решу, что он плохой наездник.

На базаре только ленивый не хочет на Кира надеть что-нибудь своё. Правильно, князь ведь, такая реклама! Да ещё красивый. Кир, в отличие от Азамата, внимание к себе воспринимает хорошо, меряет одну шубу за другой и вертится перед зеркалом, как и положено нормальному муданжскому самцу. Пока все продавцы выпрыгивают вокруг Кира, мне удаётся приобрести для Алэка кое-чего попрактичнее, а то наследника всегда норовят разрядить в драгметаллы и так, чтобы не шевельнулся. Между тем, муданжцы делают отличные прогулочные спальные мешки с рукавами, в них можно при желании и поползать, и папу обнять, а Алэк у нас большой любитель и того, и другого, а всякие излишества с одежды старательно ликвидирует. Видать, в меня. Кир же, наоборот, положил глаз на дублёнку, расшитую чем-то блестящим.

— А у тебя столько есть? — интересуюсь, приподняв бровь.

— Да уж небось у Императора найдётся сыну на обновку! — встревает торговец.

— У меня свои есть, — задирает нос Кир. — И к отцу я за каждой обновкой не бегаю.

Я тихо хихикаю, а когда мы отходим в сторонку, уточняю:

— А как же оплата лечения?

— Отец разрулил так, чтобы не всё за один раз, а понемногу три месяца, — неохотно объясняет Кир и добавляет шёпотом: — Но мне вообще всё равно, я таких денег и не видел никогда.

Боюсь, что воспитательный момент тут полностью похоронен. Ну что ж, ладно.

— Ой, глядите, детские игрушки! — замечает Кир. — Вам для него не надо? — кивает на Алэка.

— У него имя есть вообще-то, — говорю.

— Ну да… — Кир отводит взгляд. — Просто как-то… Так вам не надо?

— Ну пошли посмотрим, — соглашаюсь.

Игрушек у Алэка во много раз больше, чем сам Алэк, что по весу, что по занимаемому пространству. Но мне любопытно, почему Кира так волнует этот товар. Он прямо закапывается в лоток, щупает и рассматривает всё подряд, от погремушек до кукол и от игрушечных телефонов до книжек. У меня язык чешется спросить, уверен ли он, что всё это нужно Алэку, а не ему самому, но тактичность побеждает. Ладно, пусть поглядит, чего ему самому в раннем детстве не досталось.

В итоге с базара Пудинг увозит два огромных мешка детских причиндалов, я еле помещаюсь между ними в седле. Кир, оплативший больше половины покупок, на ходу листает интерактивную книжку муданжских сказок для самых маленьких. Хорошо, что лошадь — не машина и в столб не войдёт. Впрочем, заметив, что всадник не следит за происходящим, скотина стала потихоньку заниматься своими делами — понюхала забор, наподдала копытом какой-то ящик, брошенный на дороге…

— Э, ты чего отстаёшь? — слышу сзади голос очнувшегося Кира. — Ну давай, давай, пошёл!

Животное упирается. Мы с Алэком плывём на диванообразном Пудинге, по бокам мешки болтаются, разворачиваться и ждать Кира не очень удобно, тем более, что Алэк через моё плечо с интересом наблюдает за ссорой брата с лошадью.

— Ну ты, шакал, шевелись давай! — понукает Кир.

На шакала конь обижается, пытается встать на дыбы, получает тычка и оскорблённо трусит вперёд нас. К счастью, дворец уже близко.

Дома Кир жадно смотрит на мешки с игрушками, но ни открыть, ни попросить не решается. Тяжело ему, заставляет себя притворяться взрослым, а тут такие соблазны. Но если я заведу разговор, будет ведь всё отрицать. Эх…

— Прежде чем давать игрушки Алэку, — замечаю между делом, — надо их протереть бактерицидными салфетками, вон пачка лежит. Справишься?

Кир проявляет рвение, не очень адекватное задаче: тщательнейшим образом и подолгу трёт каждый предмет, вызывая нетерпение Алэка, который, конечно, хочет сразу пощупать всё новенькое. Но до визга не доходит, и то хорошо. Я же тем временем распаковываю Кирову дублёнку и изучаю её на предмет "каёмок мастерицы", то есть, мест, где надо что-то вышить или ещё как украсить, чтобы одежда стала благопожеланием. Таковые обнаруживаются на малозаметных местах за манжетами и под воротником, а к подкладке прикреплён пакетик с нитками и узором. Сразу видно: вещь дорогая, рассчитана на капризную, ленивую женщину, у которой ещё и руки не очень прямые. Ну что ж, мне же проще, да и узор красивый, несмотря на простоту.

Разобрав все игрушки, Кир принимается читать Алэку сказку. Тот, правда, имеет своё мнение по поводу каждой картинки, перебивает и пытается перевернуть страницу. Не тут-то было, Киру самому интересно узнать сюжет. Вообще, не знаю, чего Азамат имел к его способности читать с выражением, по-моему, у него прекрасно получается. Особенно когда над душой никто не стоит.

— Как вы тут хорошо устроились, — замечает Азамат, входя. Он не добавляет "без меня", но это вполне читается у него на лице.

Кир вздрагивает, замолкает и захлопывает книжку. Алэк тут же требует продолжения банкета со свойственной ему доходчивостью. Я встаю, сгребаю мелкого и выдаю его Азамату, чтобы отвлёкся от невесёлых мыслей.

— Устал? Они тебе там отпуск дать не собираются?

— Они-то, может, и собираются, но что делать в этот отпуск? — задаётся он риторическим вопросом, покачивая Алэка на локте.

— На Дол съездить, погулять, — пожимаю плечами я. — На охоту сходить, в конце концов, давно уже обещал-то.

Азамат косится на Кира, который с деланым безразличием водит пальцем по корежку сказки-раскладушки.

— На охоту можно, да, — соглашается муж. — Кстати, Кир, тебе привет от мясника с Северной улицы.

Кир напрягается ещё больше, если возможно, и медленно поворачивает голову, глядит теперь на Азамата через плечо.

— Да-да, — продолжает Азамат. — У которого ещё дочка — твоя ровесница.

Я теряюсь в догадках, что всё это может значить, и офонарело перевожу взгляд с одного на другого. Кир выглядит готовым к драке, как минимум, сидит ноздри раздувает, только и ждёт повода высказаться.