Джим Батчер - Бигфут — клиент Гарри

— У вас превосходная память, — сказал Барровилл.

— И осталась целой и невредимой, заметили?

Вампир грустно улыбнулся.

— Что вы делаете возле моей дочери?

— Гуляю, — ответил я. — Беседую.

— Вам не о чём беседовать с ней. В интересах мира между Коллегией и Советом, я готов закрыть глаза на вторжение на мою территорию. Ступайте с миром. Сейчас же.

— Вы совсем ничего не рассказывали ей, так ведь? — спросил я. — Само собой не рассказали, кем она является.

У него задёргалась щека.

— Это не наш метод.

— Ага, — сказал я. — Значит, вы дожидаетесь, когда они в первый раз втюрятся, попробуют заняться сексом, и убьют того, кто окажется с ними рядом. Немного жестковато в отношении детишек, согласны?

— Конни не смертный скот. Она вампир. Инициация развивает характер, который понадобится ей для выживания и процветания.

— Что хорошо для вас, то хорошо и для неё?

— Смертный, — сказал Барровилл, — тебе не понять. Я ей отец. Это моя обязанность, подготовить её к жизни. Инициация необходима ей.

Я вздёрнул брови.

— Господь… так вот что происходит, да? Ты отправил её учиться, чтобы затрахать какого-нибудь несчастного парнишку до смерти. Чёрт, уверен, тебе это удалось. Только парнишка не умер, поэтому сейчас ты в городе, желаешь выяснить, что, чёрт возьми, пошло не так.

Глаза Барровилла потемнели, он покачал головой.

— Это не твоё дело. Уходи.

— В том-то и дело, что моё, — возразил я. — Мой клиент волнуется за своего ребёнка.

— Ирвинга, — ощерился Барровилл.

— Ирвина, — поправил я.

— Возвращайся в Чикаго, чародей, — сказал он. — Сейчас ты на моей территории.

— Зря ты так, — ответил я. — У парнишки большие связи. Если с ним что-то случится, тебе не поздоровится.

— Это угроза? — спросил он.

Я покачал головой.

— Дружище, я не против мирно уладить все вопросы. Я могу добиться своего и по-другому. Если ты знаком с моей репутацией, то должен знать, насколько я искренний парень.

— Наверно, нужно убить тебя прямо тут.

— Здесь, у всех на виду? — спросил я. — При свидетелях? Ты не будешь этого делать.

— Уверен?

— Уверен. Даже если ты победишь, то проиграешь. Ты просто хочешь отпугнуть меня, — я кивнул в сторону его головорезов. — Вурдалаки, я угадал? Двух на меня маловато будет, дружище. Чертовски люблю биться с вурдалаками. Меня муки совести никогда не мучают от их страданий.

Барровилл пропустил мимо ушей моё предупреждение — обычное поведение для нелюдей. Он посмотрел на меня, потом на свой «Ролекс».

— Я даю вам времени покинуть штат до полуночи. Иначе, гарантирую, вы отправитесь на тот свет.

— Сейчас, — сказал я, — я от страха аж задыхаюсь.

Глаза Барровилла сменили цвет с тёмно-зелёного на более бледный и злой зелёно-золотистый.

— Я возвращаю зло тем, кто угрожает благосостоянию моей семьи, Дрезден.

— Да. Вы настоящий Оззи Нельсон. Джон Уолтон. Бен Картрайт. [17] Дрезден перечисляет персонажей сериалов, намекая, что семейные ценности — это не только фамильные драгоценности. Прослеживаются параллели и с ним самим. Оззи Нельсон — «Приключения Оззи и Гарриет», сериал о любви, выходил с 1952 по 1966 год (у Дрездена с любовью проблемы). Джон Уолтон — «Уолтоны» — телесериал о жизни бедной, но благородной семьи из Виргинии в период Великой депрессии 1929 — 1933 годов. Шёл по ТВ с 1972 по 1981 год (у Дрездена никогда толком не было семьи).

— Что?

— Мистер Драммонд? Чарльз… в ответе? [18] Джордж Драммонд — директор школы в британском сериале 1985 года «Драммонды» о школе-интернате для мальчиков (Дрезден в детстве кочевал из одного приюта в другой). Чарльз — главный герой американского телесериала в жанре ситуационной комедии «Чарльз в ответе». Шёл по ТВ с 1984 по 1990 год. Студент колледжа Чарльз работает, присматривая за детьми, и живет он с ними вместе в одном доме, в результате у бедняги нет времени на девушек. Нет?

— Что вы несёте?

— Адские колокола, неужели никто в Белой коллегии не смотрит телевизор? Я давал вам известные примеры основных ценностей. Семья дороже золота.

Барровилл уставился на меня тусклым змеиным взглядом. А затем просто сказал:

— Полночь, — перед тем как повернуться ко мне спиной, сделал два шага назад и сел в машину. Его громилы угрюмо посмотрели на меня, тоже сели в машину и уехали.

Я проследил, как машина отъезжает. Несмотря выказанное мной отношение к Барровиллу, я знал, что воспринимать его нужно всерьёз. Любой вампир является опасным противником, а этот тем более, с его активами, финансами и личной армией отморозков. Но не только поэтому, но и… с его точки зрения, я влез в его права на девочку. Вампиры Белой Коллегии, в определённой степени, потому и опасны, что частично являются людьми. У них были человеческие эмоции, человеческие желания, человеческие слабости. Барровилл может безрассудно встать на защиту своей семьи, как любой другой.

А, кроме того, они ещё и нелюди. Все человеческие потребности у них тесно переплелись с паразитирующим духом, который они называют «Голод» и от которого берётся вся энергии и смертельная жажда вампирической сущности.

Если взять одну часть человеческих грехов и комплексов, добавить к ней ещё одну часть нечеловеческой силы и мотиваций, то что из этого получится?

Неприятности.

— Барровилл? — переспросил инспектор Дин. — Нефтяной магнат? У него целая свора на содержании. Из конгрессменов.

— Скорее всего, он самый, — ответил я. — Все вампиры любят деньги и статус. Это здорово облегчает им жизнь.

— Вообще любому, хоть вампиру, хоть не вампиру, — усмехнулся Дин.

— Вот уж точно, — согласился я.

— Вы оказались в затруднительном положении, — заметил он. — Расскажешь всё девушке, погубишь её. Не расскажешь, погубишь и её, и Бигфута. В любом случае чей-нибудь папаша предъявит претензии.

— Это вы верно подметили.

— Мне кажется, умный парень умыл бы руки, бросил эту заваруху и уехал из города.

— Согласен. Но я всего-навсего обычный парень.

Лесонасаждений в Нормане практически не было, стояли отдельные деревья тут и там. Место, где я договорился встретиться с Рекой в Плечах, находилось в центре лесного массива, который был пожертвован университету Оливерским заказником дикой природы для проведения исследований. Когда я шёл не спеша по редколесью, мне пришло в голову, что встреча с Рекой в Плечах походит на рандеву с акулой из фильма «Челюсти» на мелководье, но он умудрился подобрать место, где даже большая лодка останется на плаву.

Было темно, и я снял с шеи серебряный амулет-пентаграмму, чтобы использовать для освещения. Послал в него импульс воли, прошептал заклинание — и маленький символ загорелся тусклым голубым светом, что позволило мне ходить, не натыкаясь на деревья. Минут пять у меня ушло, чтобы примерно сориентироваться, потом из темноты донеслось негромкое приветственное ворчание Реки в Плечах.