Олег Шелонин - Последняя ошибка Темного Мастера

Денис посадил на колени девчонку и тихонько шепнул ей на ухо:

— Не вздумай с этого стола что-нибудь съесть!

Он подмигнул своей свите, и в руки малышки плюхнулись заранее заготовленные бутылка молока и плюшка.

— А где же тортики? — расстроилась девчонка. — Это неправильный день рождения.

Пирующая рядом безголовая лошадь презрительно заржала, и Валентина сразу переключилась на нее. Ей стало интересно: чем она ржет? Ведь головы-то нет! Она тут же заерзала, пытаясь встать на колени юноше, чтобы с этой более высокой позиции заглянуть в обрубок шеи, но ликвидатор решительно пресек эти попытки, усадив ее обратно. А вот сидящему по правую руку от ликвидатора Бьёрну угощение пришлось по нраву.

— На десерт, говорят, ржавые гвозди и битое стекло от церковных окон будут подавать, — поделился он радостной вестью с «киллером», уминая начиненную репейником шкурку ужа.

Киллер его радости не разделял. Есть эту гадость он не хотел, а потому, чтобы не выделяться из толпы, взял в руки кубок, решив для виду прикладываться к нему, делая вид, что пьет.

То, что это было ошибкой, ликвидатор понял, по насмешливому возгласу старого тролля:

— У друга моего сына созрел тост!

Похоже, он нарушил какой-то местный обычай, так как, кроме него, к кубкам не прикоснулся пока никто. Юноша растерялся. По идее тост нужно произнести стоя, но на коленях его ерзала девчонка, внимания к которой он привлекать не желал. И потом, что говорить? Пожелать счастья во все углы и денег во все карманы? Тривиально. Загнуть что-нибудь высокоинтеллектуальное? Вряд ли эта конопля-переросток его правильно поймет. Словно чувствуя нерешительность доброго дяденьки Гаврилы, инициативу взяла на себя девчонка.

— Не, мой ученик не оратор. Это у меня созрел тост! — Малышка вывернулась из рук Дениса и вместе со своей бутылкой молока вылезла на стол.

— Интересно, — уставился на нее старый тролль.

Конопляному дереву тоже стало интересно. Валентина подняла свою бутылку вверх и торжественно провозгласила:

— Ну чтобы все! — С этими словами она поднесла бутылку к губам и одним махом опустошила ее.

У Дениса перехватило дыхание. Тост Шарикова из бессмертного произведения «Собачье сердце» вогнал его в ступор. Услышать такое из уст малявки он никак не ожидал. Пару секунд гости осмысливали тост, а потому рухнули.

— Чтобы все! Гениально! — хохотал Ингвальд.

— Да! — восторженно вопил именинник. — Именно так всегда говорил мой дед!

Он так возбудился, что перезревшие шишечки на его древесном теле раскрылись, и во все стороны полетели микроскопические семена. Тост произвел фурор. Он был короток, емок и всем понятен.

— Не дыши, — всполошился Денис, выходя из ступора, и начал рукой стирать с лица девчонки конопляную пыльцу.

Он так старался убрать эту гадость с малышки, что забыл про себя, а коварная пыльца, тем временем делала свое дело, и парню стало понемножку хорошеть.

— С днем рождения!

— За лесного царя!

Звякнули друг о друга кубки, застучали по тарелкам вилки, и пир начался.

— А кто был твой дед? — радостно улыбаясь, спросил именинника Денис, стаскивая девчонку со стола.

— Мы — деревья волшебные, — степенно ответил именинник. — В нас после смерти вселяются души прапорщиков и высшего командного состава. Дух моего деда из дубовой рощи был генералом!

— А твой?

— Прапорщиком.

— Гы… — Юноша потряс головой, отгоняя наркотический дурман.

В голове слегка прояснилось; он стал в состоянии опять адекватно оценивать ситуацию и даже немножко ее анализировать. Похоже, Валька Шебалин писал свою сказку под впечатлением «Властелина колец» в гоблинском переводе, и это слегка успокоило ликвидатора. Дендроиды волшебной рощи там вроде бы стояли на стороне добра, а значит, есть шанс, что и именинник на этой стороне, и от него можно получить какую-то полезную информацию. Тем более что Темный Мастер считает, что именинник что-то знает о похищенном у него объекте… Стоп! Похищенном объекте! Денис покосился на жующую плюшку девчонку. Черт! А ведь ее похитили. Но не у Темного же Мастера! У трех толстяков похитили. И толстяки эти девчонку любят. Этого чертенка трудно обмануть, фальшь она чует сразу. Нет, не может быть! Объект не она. Интересно, что он собой представляет? Ведь и Ланс бабкам-кошмарихам, и Фиона своим людям на этот объект у лесного царя намекала. И при этом они ей втирали, что с троллем у них на эту тему все схвачено.

Денис посмотрел на Ингвальда. Тот, задумчиво кусая губы, смотрел на малышку и на висящий на ее боку маленький кинжал. Почуяв на себе взгляд Дениса, старый тролль торопливо отвел глаза в сторону. Это тоже наводило на размышления.

Тем временем пир набирал обороты. Лихое начало, положенное Валентиной, изрядно выбило всех из колеи, а потому о протоколе проведения празднества вспомнили нескоро. Напомнила о нем недовольным покашливанием экономка именинника, чье янтарное сердце сердито мерцало во лбу.

— Кушайте, гости дорогие, на базаре сейчас все так дорого, что о подарках можно и не вспоминать.

Опомнившиеся гости начали опять наперебой поздравлять именинника и торжественно подносить ему подарки. Старый норвежский тролль подарил своему другу друзу сросшихся кристаллов горного хрусталя, формой напоминающих корону, могильные свиньи приволокли целый мешок свежих желудей. Добыча их была с их стороны настоящим подвигом, ведь они редко покидают надолго свои любимые кладбища. Морской царь преподнес золотой ларец, наполненный отборными жемчужинами, безголовая лошадь — копыто своей несуществующей четвертой ноги. Наконец, дошла очередь и до Дениса. Он дал знак своим людям, и Лино с поклоном передал лесному царю набитую «артефактами» корзинку.

— Прими от меня этот скромный подарок, лесной царь, — степенно сказал юноша.

Конопляное дерево сразу попыталось подарок открыть, но лапы-ветви безуспешно скользили по плетеной крышке, которая категорически отказывалась открываться. Это заинтересовало дендроида.

— А что там внутри?

Не успел Денис открыть рот, как вредная девчонка опять вылезла вперед.

— Там то, не знаю чего. А что это да чего, не узнаешь, пока не откроешь, — радостно сказала она. — Ну начинай.

— Чего начинать? — не понял именинник.

— Мучиться!

Громовой хохот разнесся по пиршественному залу, и громче всех смеялись сам именинник и старый тролль. Юмор малявки оценили. Так оценили, что конопляное дерево поставило плетенку перед собой на стол, нежно поглаживая неподдающуюся крышку своими корявыми ручищами-ветвями.

Пир возобновился. Денис искусно имитировал свое участие в пьянке, чокался кубком с соседями, но, пользуясь тем, что почти все уже были никакие, не выпил ни капли.