Дарья Проценко - ДУР

На "Принцип" я вернулась сосредоточенная и озадаченная. Потому что, во-первых, было немного неудобно возвращаться, слетала, понимаешь на курорт без утвержденного начальством отпуска. А во-вторых, я чувствовала, что на мужиков у меня сейчас аллергия. Поэтому, основной мыслью при открытии двери шлюза была "Только бы не Ренат!". Повезло. Встретила Яна. Он нехорошо обрадовался, я тоже изобразила на лице нечто искреннее.

— Саша! Ты уже вернулась? Это просто отлично!!! Значит, уже сегодня отправимся в ладьёрский сектор.

— Хм… А зачем? — они меня хотят туда что ли переселить? В общем, закономерно…

— Секрет, — мило улыбнулся Ян.

Я доверчиво распахнула глаза и сжала зубы. Ну и ладно. Зато сумку можно не распаковывать.

Сияющий Ян сумку у меня отобрал и проводил до каюты.

— Я думаю, у тебя есть два часа. И надень что-нибудь строгое.

"Чего он так радуется, спрашивается?" — Хмурилась я, роясь в изрядно пополнившейся коллекции шмоток. Пусть будет вот это. Ничего строже все равно нет. Простое серое платье длиной до колена, с длинным рукавом и безо всяких отвлекающих вырезов. Волосы наверх и губки бантиком. Вполне сиротский и благопристойный вид. Ну, здравствуй, ладьёрский сектор!

К моменту выхода я уже почти успокоилась, и когда за мной зашел Ян, хоть и была напряжена, но тщательно это скрывала. С улыбкой подала ему руку.

— А где остальные?

— Уже на месте.

Ян был одет официально. Серебристо серый костюм необычного покроя с голубыми и оранжевыми нашивками. Но я отметила это машинально, поэтому и вопросов не стала задавать. Я просто шла с ним рядом по Савойскому променаду, думая о том, какой же у меня длинный день, только и делаю, что хожу куда-то с неясной целью. Впрочем, ладьёрам удалось произвести на меня впечатление…

Своей монументальностью, грандиозностью и помпезностью. Мне вообще Савойя в этом смысле нравилась… Вроде как еще нигде не побывал, а уже все видел. За обычными металлизированными воротами в сам сектор прятались вычурные голубо-оранжевые узорчатые двери, которые при нашем приближении распахнулись. Мы оказались в круглом зале с лепными потолком и богато декорированными стенами. К голубому и оранжевому добавился цвет кофе с молоком. Благородно. Из зала вглубь сектора вели три коридора, у каждого из которых стоял человек, одетый в несколько слоев длинных одежд. Я невольно ухватилась за пальцы Яна, он понимающе придержал меня за руку и поинтересовался:

— Ну, как тебе?

— Великолепно! — Ага! Сплошное рококо! Ян, услышав мой комментарий, приосанился. — Только непонятно, почему на "Принципе" так аскетично…

— Это как раз понятно. В космосе мы не придерживаемся традиций, а живем так, как удобно.

— Но сектор?!

— Он в космосе, да, но в то же время он как бы официальное ладьёрское представительство…

Я сделала несколько шагов по черному полу с серебристыми разводами, и Ян указал в сторону одного из коридоров.

— Нам туда.

Из коридора вынырнул провожатый, одетый по виду во вшитые в одежду доспехи.

— Это традиция, — пояснил Ян. — Лэхарг, он встречает гостей, в защите, но без оружия, демонстрируя мирные намерения хозяев. Йоо сэргат тхой мэрт — приблизительно "наш дом безопасен, ждем от вас того же". Это древняя формула, существовавшая в нашем обществе еще до появления русских женщин…

— А я и не думала, что ваше общество настолько традиционно…

— Нет, — усмехнулся он, — общество следует традициям преимущественно в одежде и интерьерах. Есть еще конечно, ритуальные формулы, но их немного. И это всех устраивает. Вроде и культуру сохраняем, но и не тащим в будущее устаревшие обряды связанные с разными сторонами жизни, браком или рождением. У нас достаточно свободное общество…

— Подожди… Ты хочешь сказать, что у вас на Ладьё все стены расписные, а жители одеваются вот так? — я указала на нашего провожатого.

— Нет, конечно! — практически ужаснулся Ян. — Это церемониальные одежды. И весят они, кстати, немало!

— А! — глубокомысленно покивала я.

Коридор все время ветвился и делился, но мы никуда не сворачивали, и, наконец, дошли до изящной арки, за которой обнаружился еще один зал.

— Не бойся, Саша, — предупредил Ян.

В зале выстроились мужчины, одетые в церемониальные одежды, ибо по-другому я не придумала, как обозвать сей функционал. Стояла оглушающая тишина. Наш провожатый разумно куда-то испарился, а Ян, как ни в чем не бывало, потащил меня вглубь зала. Ковровой дорожки тут не было, только с одной стороны от нас лежала оранжевая лента, а с другой голубая. Наверное, тоже чего-то символизировали. Мне было очень неуютно. Мужики буравили меня взглядами, а я даже приблизительно не могла догадаться, зачем меня сюда привели…

Наконец Ян довел меня до возвышения в центре зала, помог на него подняться, и оставил одну без инструкций и поддержки. Разве что улыбнулся напоследок, и присоединился к другим. Потом грохнула музыка, да так неожиданно, что я чуть не присела, пол перед возвышением раскрылся и оттуда выехала целая делегация. Фредерик Эммануилович, Стас и еще четыре незнакомых ладьёра. Стас смотрел на меня во все глаза. А я тоже на мгновение забыла, где нахожусь, и искренне обрадовалась, что с ним все в порядке. В общем, эти шестеро вплотную подошли к моему постаменту и преклонили одно колено. Я стояла, не зная как реагировать. Потом поднялись, и один из незнакомых ладьёров с благородной проседью и в особенно церемониальном наряде произнес:

— Властью данной нам именем Ходората Ладьё полностью признаем Александру достойной.

Вот интересно для чего?

Второй помоложе продолжил:

— Не жалея себя в минуту опасности женщина повела себя как мужчина и должна быть вознаграждена.

Третий:

— Она заслуживает чести быть одной из нас.

— Властью данной нам вручаем ей Знак Подвига, — проговорил Четвертый и тут же извлек из нагрудного кармана какую-то голубоватую разлапистую штуковину.

— Как спасенный спасителю дарую, — произнес Стас, взял штуковину и двинулся по ступеням ко мне, — Александра, нет ничего дороже жизни, и я отдаю тебе свою, — с этими словами он надел мне на голову цепочку со Знаком Подвига.

Надо же, наверное, что-то сказать?!

— Эм… Огромное спасибо! Я не хотела… В смысле хотела… Но мне ничего не надо… Жизнь это самое главное.

— Слава ходору Ладьё! — выкриком резюмировал Фредерик.

После этого началась неформальная часть, в смысле, что мне разрешили слезть с постамента, а ладьёры спокойно разбрелись по залу и начали общаться. Поддерживал меня Стас, но все наши товарищи с "Принципа" ошивались поблизости. Ренат притащил очередной бокал, и я порадовалась, потому что в горле пересохло. Периодически кто-то подходил знакомиться.