Надежда Федотова - Гончая. Тень короля

— А что делает Шейн МакГрат? — прошелестело в воздухе. — Ты его видишь?

Ресницы Дейдре дрогнули:

— Да. Он подошел к дому. Дотронулся до угла, сделал еще несколько шагов — теперь он стоит к нам боком. И рассматривает стену. Не понимаю, на что там глядеть?..

— Где сейчас его руки?

— Левой он оперся на стену. Правую не видно, он стоит к нам другой стороной… Может, увидел трещину в кладке? Чуть ли не носом в камень уткнулся.

— Ты видишь его лицо?..

— Не полностью, только затылок… Оно будто срезанное — мы с Дэвином стоим чуть левее от угла, а Шейн — по правой стороне. Он что-то высматривает в стене. Я зеваю. Дэвин замечает это и окликает МакГрата: "Утром разберешься!" Шейн отмахивается… Я слышу какой-то хруст.

— Громкий?

— Нет. Такой… будто на сухую ветку наступили!

— Что это хрустит?..

— Не знаю. Это не рядом.

— Со стороны пристройки, может быть?

— Не знаю, звук очень тихий… Очень обычный… А потом мы слышим другой. От дома.

— С той стороны, где стоит МакГрат?

— Да! Какой неприятный скрежет… И треск. Громкий треск! Шейн вздрагивает, я вижу… Дэвин кричит: "Осторожно!" И… и…

— Леса над головой МакГрата рушатся?..

— Да… Это ужасно. Доска трещит, камни гремят. Шейн падает беззвучно, погребенный заживо под этой лавиной… Зачем они натащили туда столько камней?!

— Что происходит потом, Дейдре?

— Мы бежим к нему. Эб нас опережает, бухается на колени и начинает растаскивать завал… Дэвин ему помогает.

— А что делаешь ты?

— Я… мне страшно! Я боюсь подойти ближе, боюсь увидеть Шейна.

— Почему? Вдруг, он еще дышит?

— Ох, нет, нет!.. Я знаю, он мертв… Поэтому боюсь. Поэтому стою за спинами Дэвина и Эба. И считаю окна. Их семь. Ровно семь с этой стороны, значит комнат будет столько же… Шейн говорил, что в каждой — по одному… Господи, как же мне страшно!

— Тс-с… Все в порядке. Это просто сон. Все будет хорошо, Дейдре. Сейчас тебя легонько встряхнет — и ты проснешься…

Чья-то твердая горячая ладонь сжала ее плечо и встряхнула — как и обещал призрачный голос. Он не обманул — страшная груда камней, этот могильный курган, вдруг расстаял и исчез. Госпожа Мак Кана вздрогнула и открыла глаза. В них до сих пор колыхался пережитый ужас.

— Как вы себя чувствуете, леди? — участливо поинтересовался стоящий перед ней лорд МакЛайон и убрал руку.

— Кошмарно… — Дейдре едва удержалась от всхлипа. — Я… Вы… Что вы такое со мной…

— Тихо, тихо, — знакомым усыпляющим голосом проговорил тот. — Ничего страшного, обыкновенный ввод в транс. Очень полезная вещь!

— "Полезная вещь"?! — гневно ахнула женщина, наконец придя в себя окончательно. — Заставить меня пережить все это во второй раз — полезно?!

— И еще как, — без тени смущения или раскаяния ответил лорд. — Поверьте моему опыту.

— Знаете, что… — госпожа Мак Кана, вне себя от возмущения, вихрем взлетела в седло своей кобылки, вырвав повод из рук Творимира, — Я вас… Я вам… Да идите вы оба к дьяволу со своим "опытом"!..

Она ткнула пятками в бока лошади и, взяв в галоп, умчалась по направлению к отчему дому. "Наемники" переглянулись.

— Эх? — с опаской поинтересовался Творимир.

— Не выгонит, — хмыкнул королевский советник. — Ирландский темперамент, что с ним сделаешь?.. Успокоится — сама прибежит узнавать, что она мне тут в беспамятстве рассказала…

— Эх.

— Да я уже понял, что дурака свалял — надо было бедняжку предупредить, что с ней делать собираются. Надеюсь, она по пути остынет, и братцу с порога не вывалит всё, что обо мне думает! А то ведь прибьют же обоих…

Русич подумал и согласно кивнул. Потом сунул ногу в стремя и вопросительно взглянул в глаза командиру. Ивар криво усмехнулся:

— Да, друже. Она видела больше, чем смогла понять, и я сам еще далеко не во всем разобрался… Но ясно одно: смерть Шейна МакГрата — не трагическая случайность. Это было убийство. Жестокое, наглое, и очень хорошо продуманное убийство!..

Замок лэрда Вильяма Максвелла был тих. Хозяева давно спали, слуги тоже расползлись по своим каморкам, воины на стенах, зевая, лениво всматривались вдаль. Даже крысы — и те не шуршали в подвале… И только маленькая мохнатая тень в застиранном колпачке деловито спешила куда-то, бесшумно касаясь лапками пола. Брауни обходил свои владения.

Правда, сегодня он был на удивление рассеян. Проскочил мимо кухни, оставив без внимания нечищеный котел в очаге, начисто забыл подлатать разлохматившийся край гобелена в большой зале, и — чего с ним ранее никогда не случалось — наткнувшись на паутину в углу коридора, просто стряхнул ее с плеча, даже толком не заметив, что это было. Хранитель дома пребывал в смятении. И причиной оного были отнюдь не хозяйственные хлопоты… Вчера утром из сопредельной Англии прибыл гонец с письмом для лэрда Вильяма. Письмо было от его единственной дочери — той, которую маленький брауни буквально вынянчил на собственных лапах. И любил не меньше, чем родной отец. "Вот только хлопот нам обоим с этой занозой — по самую крышу! — размышлял хозяйственный дух, неодобрительно качая головой. — Вот чего ей не сидится?.. У соседей дети как дети, а у нас — только и жди беды!"

Брауни вспомнил Нэрис совсем малышкой и умиленно причмокнул. Ведь чудо была, а не ребенок!.. Щечки пухлые, пяточки розовые, губки бантиком шелковым, и характер — ну чисто ангельский. Другие орали почем зря, а эта — ни-ни!.. Голодная ли, иль пеленки мокрые — знай себе помалкивает, только что угукает тихонько да глазенками любопытными все вокруг разглядывает… Его, брауни, увидала из колыбельки — и нет чтоб испугаться да заплакать: ресничками заморгала, пальчиками его за острое ухо ухватила и улыбается!

— А потом как ползать начала — так я покой и потерял! — сердито буркнул домашний дух. — Вроде ж воспитывали, как положено… Где оплошали, что упустили?..

Весточку Нэрис прислала не только родителям. Вечером в заветном тайничке, что в погребе, брауни обнаружил маленький запечатанный четырехугольник (верная Бесс, хоть и боялась темноты до дрожи, просьбу хозяйки исполнила, отнесла записку, куда та велела). Сначала хранитель дома обрадовался — по своей воспитаннице он очень скучал… А когда письмо вскрыл да прочел — так и схватился за голову обеими лапами!

С одной стороны, дочь лэрда Вильяма ничего такого уж страшного и не писала. Только то, что скучно ей, что дожди в Англии льют с утра до вечера, и что муж любимый как есть пропал — сам не едет, и вестей от него никаких. И поэтому не мог ли милый брауни разузнать для нее, куда подевался лорд МакЛайон и знает ли об этом папа? А если знает, или письма от зятя получал, то… В общем, как обычно — письма найти и прочесть, за лэрдом Вильямом приглядеть-послушать, и, как потерянный супруг где-то обнаружится — немедленно дать ей знать! Потому что волнуется она и переживает. И, конечно же, надеется, что добрый дружок брауни тревоги ее развеет…