Андрей Белянин - Трилогия Багдадский вор

– Внизу, у входа, стоит сам Багдадский вор!

Прежде чем Селим ибн Гарун аль-Рашид успел осознать, что это значит, толпа женщин, с рёвом и топотом, ломанулась по лестнице со второго этажа на первый. Что же предстало их взглядам? Практически голый Оболенский нагло расхаживал на цыпочках, приплясывая в неизвестно откуда знакомом ритме:

Первоначально эмирские жёны массово обалдели. На лестнице все не умещались, а любопытство слабого пола ещё со времён Адама приводило человечество к плачевным последствиям. Каковой результат не замедлил сказаться и в данном контексте…

– Что они там так притихли? – шёпотом поинтересовался эмир, и в этот миг двери прорвало! Естественный напор сзади стоящих жён на впереди стоящих наложниц дал свои результаты: приливной волной хлынув на промасленный пол, они, как по натертому паркету, всем весом ударили в дверь, снеся её, словно картонную перегородку. Все пятьдесят женщин высыпались наружу, и сверху кучи малы, пятками вверх, восседал героический Лев Оболенский! Сбитый с ног, закатившийся в угол владыка Багдада тем не менее сумел правильно оценить обстановку. Голову он не потерял, законы помнил, а потому командирски взвыл во всё горло:

– Всем закрыть глаза! Не смотреть на моих жён! Кто опозорит хоть одним взглядом жену вашего повелителя – будет казнён на месте!

Нет проблем – все так и поступили. Верные нукеры, опытные телохранители, обученные слуги, рабы и невольники послушно побросали оружие, плотно закрывая ладонями глаза. Кое-кто даже падал лицом вниз, чтобы уж наверняка не быть заподозренным в нескромных взглядах.

– Ну, что встал, как памятник Гоголю? Валим отсюда! – Подскочивший Оболенский схватил за рукав замешкавшегося Насреддина. – И очи свои ясные распахни, ты же не видишь, куда бежим.

– И я с вами! – Из растерзанных дверей, на разъезжающихся ногах, показалась рыжеволосая Ирида.

– О звезда моих очей… – растроганно начал Ходжа, но был быстро одёрнут деловитым сотоварищем:

– Хватай свою звезду в охапку, и бежим не оглядываясь! На меня тут слишком сладко смотрят… Бежим, я тебе говорю! Нас не догоня-ят! Хм… кажется, это немного не в той музыкальной тональности. На-а-с не догоня-а-а-т! Вот оно… именно так!

Как я уже говорил вначале, вот этот конкретный эпизод лично мне представлялся и представляется весьма сомнительным. Однако, чтобы не гонять вас туда-сюда со своими авторскими ремарками, критику отложим на потом, а пока я просто продолжу…

Итак, благодаря уже набившему вам оскомину подсолнечному маслу пятьдесят женщин великого эмира впервые покинули гарем. Столь массированный и несанкционированный выход в свет был обеспечен давлением желающих, скользким полом и бесстыже голым певцом с оскорбительными куплетами. Справедливости ради признаем, что не все жёны оказались морально подготовлены к столь решительному шагу (собственно говоря, вообще никто). Посему большинство вовремя вспомнило о законах Шариата, и, как подобает правоверным мусульманкам, женщины поспешили завизжать, прикрывая лица подолами рубах. Помните похожую сцену в фильме «Белое солнце пустыни»? Так вот, режиссёр практически не соврал, именно так и поступали благовоспитанные жёны в подобных экстремальных случаях. А теперь попробуйте представить себе положение недотоптанного эмира, неуклонно требующего от своих подданных буквально дословного исполнения предписанного закона. Представили? Итак, сначала он никак не мог подняться по причине тяжести доспехов и того, что ножны его ятагана намертво заклинило меж двумя особенно массивными телохранителями. Как вы поняли, град женщин обрушился отнюдь не на одного эмира, но и приближённым досталось на орехи…

– Всем закрыть глаза и не смотреть на моих жён! – это был приказ номер один, никто и не пытался ослушаться.

– А вы куда уставились, бесстыдницы?! Всем сию же минуту прикрыть лица! – это приказ второй, не менее разумный и вполне последовательный. До этого момента все действия главы Багдада выглядели абсолютно логичными и рассудочными. Потом, когда он увидел, как лица, явно виновные в создавшемся кавардаке, внаглую улепётывают к воротам, эмир бросил третий клич, – и не умный, и не последовательный…

– Что вы встали, словно столетние чинары? Хватайте этих негодяев!

Ослушаться, как вы догадываетесь, никто и не подумал. Восток – дело тонкое, там дураков мало… Вот мудрых людей там много, их ценят и уважают. Ибо мудрость восточного человека, в отличие от ума европейца, имеет не только практическое, но и материальное обоснование. Будь на месте мудрых нукеров какие-нибудь умные рыцари, они бы с рёвом повытаскивали двуручные мечи и, всей толпой бросившись в погоню, не оставили б от Льва с компанией даже тапочек. Но для этого надо открыть глаза, что налагает мгновенный позор на гарем горячо любимого правителя, а он, правитель, непременно припомнит свой позор в самое неподходящее время. Мораль: в присутствии начальства выполняй все приказы, а не только самый последний. Не сомневайтесь, по слову эмира догонять «негодников» бросились практически все. Но, памятуя о предыдущем указании, – строго не открывая глаз! Люди похватали сабли и ринулись во все стороны сразу, предпочтительно друг на друга, босиком по визжащим от ужаса жёнам владыки. Селиму ибн Гаруну аль-Рашиду стало дурно… Полнейший бардак на относительно маленькой площадке грозил обернуться глобальным мордобитием на ощупь. Мужчины уже кое-где радостно гвоздили друг друга по чалмам. Нежные восточные женщины только выглядят беспомощными и забитыми, но это пока им три раза не наступят на ногу или не ткнут острым ятаганом… совсем не туда! В эти горькие для отечества минуты они с ходу превращаются из гурий в фурий, бодро выщипывая бороды зазевавшимся нукерам. Если наши друзья успели беспрепятственно добежать до выхода, то исключительно благодаря перечисленным выше обстоятельствам…

Двое молодцов в коротких кольчугах, охраняющие ворота, схватились было за копья, но Насреддин храбро упал им под ноги, вереща на одной истерично-надрывной ноте:

– Открывайте ворота, о беспечные воины! Уводите всех, кого ещё успеете спасти! Случилось страшное, ибо Аллах забыл про нас…

– Что такое, э? – нервно поднапряглись стражи, шум и крики со стороны гарема было невозможно не услышать.

Ходжа закатил глаза и страшным шёпотом пояснил:

– Женщины взбесились!

– О шайтан… – с ужасом выдохнули воины, а домулло одним махом добавил скипидара в огонь: