Андрей Белянин - Ааргх. Трилогия

— Я так и знал, что будет какой-то подвох! — удовлетворенно хлопнул себя по колену заслушавшийся Эшли. — Давай уж добивай, брат наш остроухий…

— Там полным-полно несработавших заклинаний, — пояснил я, видя, что Эландер мнется с ответом после столь фамильярного обращения. — Один шаг — и ты можешь превратиться в пень, в сгусток пара, в нечищеную репку или вообще что-либо не поддающееся определению.

— Но с другой стороны, следующий шаг может тебя и расколдовать, — мигом опомнился эльф.

Племянник главнокомандующего приложил пальчик к губам, жестом призывая нас к молчанию, и на пару минут сделал глубокомысленно-задумчивое лицо. Хотя для всех нас его решение было предельно ясным…

— Мы идем через Клятые Сумерки!

Естественно, моих возражений никто не слушал. Туром и Нетуром тоже были против, но это не склонило чашу весов — в пересчете на большинство голосов весь эльфятник хором поднял руки за «покататься на живой драконице, особенно если это тетя Сун!».

Как мы все на нее усаживались, со смехом, визгом и шутками-прибаутками, это отдельная песня с бодрым припевом. Причем, по-моему, бывшая наемница веселилась больше всех. Женщины вообще гораздо легче привыкают к своему новому образу, чем, например, мы, мужчины, к новой обуви. Я иногда даже слегка завидовал этой их удивительной способности вот так адекватно (дедушкино выражение) реагировать на любые перемены в жизни.

Меня бы кто превратил в летающую ящерку с огненной отрыжкой, так я бы, наверное, выл и катался по земле, пытаясь когтями содрать с себя чужую черную кожу. А Сун вылизала мордашки всех эльфят, покачала на хвосте самых маленьких, поваляла в песке слишком важного Эшли, фыркнула паром на бородатых родственников и вроде бы улыбнулась мне. Впрочем, в последнем я не уверен. Трудно понять, улыбаются ли тебе челюсти, способные на раз перекусить лошадь или ногу строевого мамонта…

Когда мы наконец-то тронулись в путь, до рассвета оставалось от силы часа три, однако самая уродливая наемница с места пошла в карьер с такой сумасшедшей скоростью, что только ветер свистел в ушах!

Не знаю, кто как, а лично я с таким восторгом катался лишь в раннем детстве на шее у папы. Правда, он делал это редко, может быть, всего два-три раза. У ааргхов не принято проявлять внимание к детям, а уж играть с ними тем более считается верхом мягкотелости и слюнтяйства. Но папа все равно меня катал. Вопреки недоумению друзей, насмешкам соседей, открытому ворчанию старейшин, а мама им за это гордилась. И если у нас с Сун когда-нибудь будут дети, я тоже буду катать их на плечах, а пока…

Эландер задавал направление, по-эльфийски ориентируясь на гаснущие звезды, малыши, уставшие счастливо визжать, уже вовсю придремывали, утомившись впечатлениями и плавностью хода. Бдительные гномы с помощью моего хозяина придерживали совсем уж заспавшихся, а я искренне сожалел лишь об одном: вроде и есть свободное время, а книжку не почитаешь, буквы сливаются и прыгают. Хотя дочитать надо, потому что интересно до жути, сумеет автор убедить людей в том, что волшебники — противоестественное зло, с ними приходится сосуществовать, но ими не стоит восхищаться…

Впрочем, думаю, что в этом смысле моя вера в общечеловеческий разум слишком наивна — ведь если принять за аксиому то, что любая магия — это Зло, то именно Зло во все века и является максимально притягивающим фактором для закомплексованных душ. Быть может, волшебники нужны нам не меньше, чем мы нужны им?

И более того, чем злее, безжалостнее, бессердечнее маг, тем выше его статус в глазах восхищенных современников. Не помню, кто это сказал об одном из самых страшных волшебников-убийц: «Он творил великие дела! Ужасные, но ВЕЛИКИЕ!» И это звучало с подобострастным придыханием из уст того, кто чудом избежал смерти, боясь даже произнести имя темного мага вслух! Так кто ж после этого хуже — Зло или Добро, преклоняющееся перед черной памятью Зла…

— Вот оно! — проорал остроухий сын леса, указывая на какую-то серую массу тумана на горизонте.

Сун бежала все медленнее, уже почти переходя на быстрый шаг. Дети вели себя идеально, то есть недобудимо. Я мигом отложил до лучших времен книжки, заставляющие думать (но не предлагающие реальной альтернативы), и на ходу спрыгнул в песок. Наемница благодарно качнула драконьей головой. Я побежал рядом, а немилосердное солнце припекало все сильнее и сильнее. Если останемся в Огненных пустошах, то сгорим, несмотря ни на какую защиту. Спасение было только одно, однако оно же легко могло стать и нашей обшей могилой. Мы остановились у зыбкой стены серого подрагивающего воздуха…

Это место трудно описать. Если вы что-либо слышали о Тихом пристанище или дождевом Форксе, то могли бы представить его себе — то есть в чем-то похожее, но не оно. Да, есть серость, клочки тумана, холод и опасность на каждом шагу. Но здесь не бывает дня или ночи, тут не идут дожди, не встречаются ведьмы, вампиры, оборотни или кто-то еще. Клятые Сумерки — некая нейтральная зона, где на каждом шагу ты можешь нарваться на несработавшее заклинание, вот уже триста лет ждущее своего часа!

И что, кстати, очень символично, сразу понимаешь, какой серостью ты становишься, не решаясь сделать выбор между Добром и Злом…

— Ну и, собственно, что? — Мой наниматель спрыгнул с драконьего хребта, морщась от колющей боли в затекших аристократически тощих ногах. — На первый взгляд все выглядит вполне безобидно. Никто не хочет высказаться, написать завещание, спеть или еще как-либо выпендриться напоследок?

Мы переглянулись. Вроде нет…

— Думайте быстрее, мужчины, — чуть раздраженно поторопила нас Сун. — Я устала, как моська ездовая, и дети вот-вот испекутся.

— Может, так и пойдем, не будем их будить?

— Нет. — Она подняла крылья, создавая спящим эльфятам хоть какое-то подобие спасительной тени. — Если я наступлю на заклятие — погибнут все. Поднимайте их, пойдем по одному, шаг в шаг, след в след, сначала мы, потом они…

— Это шанс, — признали все.

Уже через десять минут, мягко объяснив заспанным малышам, что ни есть, ни пить нечего, зато впереди интересная прогулка с кучей спецэффектов и зрелищных впечатлений, мы гуськом ступили на земли Клятых Сумерек. Первым шел… правильно, Эландер! Такую роскошную возможность умереть героем на глазах у всех он не уступил бы никому.

Далее порядок построения был следующим: сначала Сун — размер лап дракона плюс змеящийся хвост четко гарантировали сзади идущим широкую протоптанную трассу. За ней мы с Эшли. За нами дети, замыкающими пристроились гномы.

По общей договоренности этот строй мог в любой момент поменяться. В случае потери впереди идущего эльфа его должен был заменить один из бородачей. Наемницу заменил бы я. Племянника главнокомандующего берегли на самый крайний случай, о подставе старших эльфят речь вообще не шла.