Андросенко Дмитриевич - Охота на Наместника

Луна, этой ночью, светила очень ярко и ровно, что не могло не радовать. Прибежали люди Хонора, с ним самим, и встали в строй.

- Все в порядке, капитан, - доложился Мувот за всех.

- За мной! - скомандовал я и без лишних слов потрусил к месту входа в подземный ход.

Практически весь путь мы проделали по дороге, лишь ближе к замку свернули в лес, на едва заметную тропку. Притопали в нужную низину, разобрали под моим командованием кучу бурелома, "случайно" нанесенную давным-давно, и нам открылся искомый полуобвалившийся вход в подземный лаз.

- Давно не пользовались? - спросил Мувот.

- Последний раз я был тут года три назад. И то, до выхода, так и не дошли.

- Так значит на штурм не пойдем? - спросил кто-то из солдат.

- Изнутри штурмовать будем! - улыбнулся я. - Как Вирот со своей сотней имперской подойдет.

- Понятно!

- Значит так, слушаем внимательно! Не говорить! Не греметь! Я первый, Мувот - замыкающий. За мной!

И я полез в тоннель. Состояние хода было более чем удовлетворительное, кроме обваленного входа других проблем не было, и я, со своим ростом, проходил даже не пригибаясь. Я, в который раз, удивился прозорливости предков Олока: не зря они, в свое время, заказали на последние деньги этот подземный ход.

Уже прошли второй небольшой поворот - значит, приближаемся к территории замка. Обернувшись, я приложил палец к губам. Ланож, идущий следом, также обернулся, повторяя мое движение.

Я прислушался: тишина, - и двинулся вперед. Оставалось совсем немного, метров сто, от силы.

Уперевшись в стену, я облегченно выдохнул: пришли. Нащупал рычаг и стенка скользнула в сторону, открывая коридор тюремного подземелья.

Медленно выходя из лаза, я поманил за собой Ланожа. Никто нас не встречал. Что, впрочем, было неудивительно.

- Собирайтесь тут. Я проверю, кто в башне, - прошептал я, выскользнувшему из темноты, Хонору. - Не шумите.

Я снял портупею, и отдал ее, вытащив только кинжал. Совсем безоружным идти не хотелось, терпеть, болтающиеся при движении, железяки - тоже.

Осторожно двигаясь по коридору, я постепенно поднимался наверх, к входу в донжон. Если все в порядке, он должен быть перекрыт - специальная плита над дверным проемом крепилась хитрой системой блоков, которую можно было нарушить одним ударом меча по веревке у входа. Вот и вход. Все, как я и думал: плита даже придавила кого-то на входе. Пол залит кровью. Я, стараясь сильно не шуметь, двинулся выше. Мои ребята должны были располагаться выше, первых два этажа были сплошными, без бойниц.

Второй этаж был пуст, как я и ожидал, а вот на третьем, прямо у окна, перед которым мы обычно сидели с Олоком и Исолом, было пятно крови. Не сегодняшнее, но все же. И снова тишина. Я осторожно заглянул в остальные помещения на этаже. Никого. Но на столе, отставленном от окна чуть дальше, чем обычно - хлеб и вода в кувшине. А рядом с окном - тула со стрелами и запасной титевой.

Видимо, защитников осталось так мало, что не хватало даже на все этажи. Я двинулся вверх по лестнице и, наконец, увидел Пуха. Десятник внимательно вглядывался в темноту в амбразуре.

- Пух, это я, Соур! - шепотом позвал я.

Парень повернулся ко мне лицом и я вздрогнул: видимо, стрелой, ему вырвало щеку и половину уха.

- О, кэп! Не пугайся, уже не болит! - он подмигнул мне. - Я тут запасы графа отполовинил! Чего вину пропадать!

Пух, с резвостью, никогда прежде мной у него не замечаемой, подскочил ко мне и протянул бутылку. Я, автоматически, принял ее и приложился. А десятник метнулся обратно к амбразуре, что-то высматривая. Моему появлению он совершенно не удивился! Я решил списать все это на последствия ранения и болевой шок.

- А где остальные, Пух? - поинтересовался я.

- Остальные? Там! - он ткнул вверх. - В лазарете.

Я облегченно вздохнул. Слава Богам! Все в порядке.

А десятник, с каким-то виноватым голосом добавил:

- Я хорошо за ними ухаживаю!

У меня после этих слов кошки заскребли на душе, а Пух, что-то бормоча, повел меня наверх. Мы вошли в спальню графа и я увидел ребят.

Они лежали кто на кровати, кто на полу, заботливо перевязанные. Но... мертвые. Большая часть погибла от колотых и резаных ран мечом. Я подошел к каждому, но ни одного живого среди парней не было. Я опасливо посмотрел на десятника, быстро и сноровисто меняющего повязку уже остывшему трупу, и, с содроганием, прислушался к его шепоту:

- Все будет хорошо, Карас, успокойся. Все пройдет. Ребята придут. Вон, Капитан уже тут... - от меня не укрылся полный тоски взгляд, брошенный им в мою сторону и тяжелый вздох.

До меня, наконец, дошло: он просто не верит, что это я!

Я подскочил к Пуху, схватил его за грудки и яростно прошептал:

- Ты чего тут творишь, солдат? Совсем упился вином что ли? Покойников перевязываешь!? Охренел?

- Соур, так ты все-таки настоящий!.. - прошептал он и... заплакал. - Всех... Всех убили в первый же день. Палес еще некоторое время жил, но не приходил в сознание... А я... Ждал вас...

И Пух уснул. Я опустил стокилограммового бойца на пол и встал было идти за остальными, как он схватил меня за запястье и сжал:

- Как будет бой - разбуди!

- Отдыхай, Пух, - успокоил я его. - Тебя разбужу в первую очередь.

Я удивленно посмотрела на человека, произнесшего предыдущую фразу. Предмет всех наших бед выглядел совершенно заурядно: человек, чуть выше Олока, сухощавый и пожилой, наверняка лет под пятьдесят. Волосы, темные и подернутые сединой, совершенно седая борода и усы. Дедуля, в общем.

Дарон смотрел на него с совершенно ясным чувством: ненависть читалось даже не во взгляде - в позе. Я же не испытывала к нему ничего. Как, похоже, и он ко мне. Впрочем, старикашка поспешил испортить впечатление.

Он долго смотрел на меня, игнорируя ненавидящий взгляд Дарона, и наконец, выдал:

- А это, я так понимаю, ваш непревзойденный воин?

- Это моя сестра, советник! - немедленно заступился за меня Олок.

- Да ладно? Каким образом? Ты же у нас сирота, папаша был болезненно влюблен в мамашу, и не хотел смотреть на пробегающих вокруг крестьянок! К тому же, среди этих крестьянок не было эрольдок!

- Я убью вас, советник! - с яростью сказал граф. - Никто не имеет права так говорить о погибших!

- А чего я такого сказал, Олок? Я, наоборот, хвалю, говорю же, папаша ваш был редкостным примером честного семьянина! Видимо, как раз потому, что не был аристократом! - и советник захохотал, как и два мага рядом с ним.

Лодочник причалил и мы, по жесту Советника, ступили на территорию крепости. Арбалетчики внимательно следили за нами.

- Следуйте за нами, дорогие гости, - премерзко осклабился советник Императора и добавил, - вы ведь очень дорогие, я правильно понимаю? Золотишко вон, даже граф тащит.