Андрей Белянин - Замок Белого Волка

– Хорошо, что вы позвонили нам, Ставр. Надеюсь, в вашей квартире навели должный порядок?

– В целом да. Хотя мне почему-то не хочется говорить вам спасибо.

– Я вас понимаю. – Её голос чуть смягчился. – Возможно, мы действовали не совсем корректно, но ставки были слишком высоки. Ваш Капитан шёл прямым курсом под суд за подлог, обман, мошенничество со счетами организации. И только этот странный взрыв избавил его от тюрьмы. Вы меня слышите?

Да, я её слышал. Просто не хотел верить услышанному. Наш Капитан, человек, положивший жизнь на создание боеспособного корпуса граничар, обвиняется в тяжких финансовых преступлениях? Это не может быть правдой!

– Мы думали, всему виной его непонятное увлечение старыми языческими богами, но… Увы, всё зашло куда дальше, чем благотворительный сбор средств на открытие нового капища или памятника Перуну в Беловежской пуще. Вы наверняка не в курсе, какие средства якобы переводились на ваше имя? Но это не телефонный разговор…

– Согласен, – признал я. – Вот только говорить с вами, кроме как по телефону, я пока тоже не рискну.

– Вы обиделись на нас? – укоризненно вздохнула трубка.

– Нет! Что вы?! Я просто обожаю, когда спецназ врывается в мой дом, вяжет моих друзей и стреляет в меня из короткоствольного АКМ. Такой кайф, правда?

– Это досадное недоразумение…

– Угу, в моей стене двадцать четыре дырки от пуль. Хорошо, что я успел пригнуться от этого «недоразумения».

– Ставр. Вы не правы. Нам надо дружить. У нас общие проблемы и общий враг.

– Неужели? И кто же?

– Капитан.

Я открыл было рот, чтобы напомнить собеседнице крылатую фразу: «О мёртвых либо хорошо, либо ничего», и осёкся. Да, мы с Хельгой собственными глазами видели полыхающую машину, но было ли в ней обугленное тело? Ведь не разорвало же его сразу на мелкие кусочки…

Пожалуй, если очень-очень поднапрячься, я не поручусь, что сквозь огонь и дым видел горящий труп своего руководителя. А этот таинственный Некромант, свободно вращающийся как в нашем мире, так и за гранями, имеющий фото Хельги и пишущий мне такие письма, словно бы мы с ним давно знакомы… Кто он? Почему так активно проявился сразу после смерти Капитана? Я чувствовал, что какие-то кусочки пазла никак не хотят сходиться, а переставлять их снова и снова мне элементарно не хватало терпения. Граничар, как все знают, учат несколько другому…

– Ваш Капитан жив. И у нас есть все основания предполагать, что этот показательный взрыв был сделан с одной исключительно целью – убедить вас!

– В чём?

– В том, что его больше нет. Мы разбираем это дело. И нам оно представляется очень непростым. Вы меня понимаете?

– Да.

– Нам нужно, чтобы вы с дочерью приехали для дачи показаний.

– Нет.

– Но…

Поздно, я повесил трубку. Собственно, всё, что мне было нужно знать, я уже выяснил, а пилить к чёрту на рога в центр не было ни сил, ни времени, ни желания. Если Комитету от меня что-то надо, они меня сами найдут, мне за ними бегать не резон. Тем более что я не в том костюме, а гулять по нашим улицам или тормозить такси в средневековом платье с мечом на поясе всё-таки как-то… Нет, лет в двадцать – ради бога, но в сорок пять – уже не тот коленкор, люди хихикать будут. Сотовый зазвонил снова, но я просто перевёл его в беззвучный режим и отложил на тумбочку. Облезут. Главное, что дома всё в порядке и можно возвращаться. Хотя нет, надо проверить почту.

Быстро раскрыв планшетник, я зашёл на свои аукционы, поднял ставки, отказался от двух торгов и не сразу осознал свои чувства, прочитав следующее предложение:

«Продаётся с рубля. Сербосек. Специальный нож для убийства сербов. Применялся хорватами. Особый вариант сербосека был разработан после конкурса инженеров, проведённого хорватским правительством Анте Павелича: как изготовить нож палача, чтобы его рука не уставала. В годы Великой Отечественной сербосеки изготавливались в Германии, в городе Золинген. В концентрационном лагере Ясеновац проводили соревнования по скорости убийств. Хорват Петар Брзица за ночь зарезал 1860 сербов».

Дальше я читать не мог. Меня замутило. Как же надо одному народу ненавидеть другой, чтобы на конкурсной основе, по заказу правительства, создавать оружие для убийства людей одной конкретно избранной национальности?! Я убрал ссылку, отклоняя предложение, и внутренне понял, что как русский человек никогда не захочу посетить Хорватию. Мои комплексы, мои проблемы…

– Всё. Подтверждаю повышение ставки на пару балканских пистолетов в серебре. Жду ещё три дня, пока до моих постоянных клиентов дойдёт, что три тысячи долларов за кинжал ЧКВ – это дёшево, и… и всё. Мне пора. Всем привет.

Я бросил последний взгляд на сотовый, убедился, что из Комитета звонили три раза, и, улыбнувшись, ушёл в гобелен. Мне никто не стрелял в спину, приятно…

– Вы вернулись, мой господин!

– Привет, Метью, – сухо кивнул я. – Вижу, ты в порядке. Что нового в замке?

– Всё замечательно, лорд Белхорст, – охотно откликнулся он, пустившись перечислять. – Ваш друг и гость, сэр Эд, проверяет, хорошо ли устроена в комнате новая служанка. И проверяет часа два, так что скоро он… освободится. Надеюсь. Седрик на конюшне. Леди Мелисса принимает ванну в своих покоях. Звала вас. Миледи Хельга общается с миледи Даной, кажется, они не убьют друг друга. В остальном…

– Стоп! А почему они должны убивать друг дружку? Метью, не томи, что у вас тут произошло?

– По мне, сир, так ничего особенного, – смущённо пожал он плечами. – Вроде бы они не поделили… вас.

Я почувствовал жгучее желание прыгнуть обратно в стену. Все случаи, когда моя дочь лезла из-за меня в драки, кончались, если помните, очень неприятно для противоположной стороны ринга. Но дампир не просто серьёзный противник, она же наш друг! Она спасала и защищала Хельгу, и становиться, пусть даже невольно, причиной их ссоры у меня не было ни малейшего желания.

– Почему их не остановили?

– Я пытался войти, но дверь была заперта. Седрик на конюшне, готовится к какому-то походу, а сэр Эд два раза послал меня, когда я стучался к ним в комнату…

– Разбудить и поставить передо мной! Они всё ещё там?

– Кто?

– Метью, не зли меня! Моя дочь и миледи Дана, разумеется!

– Не уверен, сир. – Мой паж виновато зевнул. – Честно говоря, я тут тоже немножко прилёг. Но думаю, всё будет в порядке, они же не…

Оттолкнув его с дороги, я побежал по коридору, потом на второй этаж, а оттуда по винтовой лестнице наверх, в комнату Хельги. Внутри царил полный разгром! Ну, быть может, я и преувеличиваю, конечно, скорее беспорядок. Широкая кровать сдвинута в угол, ковёр скомкан, шкуры валяются на полу, один медный кувшин для воды помят так, словно им кого-то огрели, а из-под свисающего с кровати покрывала торчат… ноги. Женские, с накрашенными ногтями. Дана?!