Эрик Рассел - Эта безумная Вселенная

— Да, так оно и было. Он шатался, как пьяный, пока я его не выставил окончательно. Автомобиль немного заносило — то вправо, то влево, а? — Вдруг он о чем-то задумался. — А сам-то он куда девался?

— Не вы один — весь мир хотел бы знать куда. Ответ на этот вопрос раскрыл бы загадку жизни.

— Ну ладно, я думаю, одному человеку не под силу знать все на свете — даже такому ученому, как вы.

Дженсен вытащил из заднего кармана брюк плоские золотые часы и с удовольствием поглядел на них:

— Ценная вещица. Не меньше чем в полсотни обошлась, наверно. И бумажник у него — у меня — солидный: полным-полно башлей! Ловко я все обтяпал, правда?

Уэйн промолчал.

— А теперь за дело, — спохватился Дженсен. — Тело свое я припрячу так, чтобы оно само попалось на глаза легавым — то-то звону будет! Обрадуются — нашли убийцу толстяка. И подумать только — начну новую жизнь с того, что окажу услугу полиции! — Его внимание переключилось на Уэйна. — Игрушка останется у меня и записи тоже. Вас я выпушу, как только доберусь туда, куда я собираюсь добраться.

— Вы намерены освободить меня?

— А почему бы нет? Я ведь исправился, стал совсем другим человеком, не так ли? Можете болтать, сколько влезет, кто вам поверит? — Он удовлетворенно хохотнул. — Впрочем, даже если и поверят, то что из того? Что они смогут со мной сделать? Можете подробно описать меня, сфотографировать, передать им отпечатки моих пальцев — им все равно меня не взять. Они не будут знать, кем я стану завтра или через неделю.

— Но вы ведь обещали уничтожить проектор?

— Кто, я? Зарезать курицу, несущую золотые яйца? Поищи другого дурака!

Застегнув пиджак, он враскачку прошелся по комнате, стараясь не смотреть на обмякшее тело в кресле.

— Я ведь сейчас могу идти куда мне вздумается, делать что захочется: пусть соберут хоть всех свидетелей на свете, мне наплевать — кто меня может опознать? Да пока эти легаши раскачаются, я уже буду другой. — Он весело хлопнул себя по ляжкам, как если бы в голову ему пришла блестящая идея: — Черт возьми, да я мог бы занять место шефа полиции и руководить погоней за самим собой! Стоит мне захотеть, и я стану королем Сиама или президентом Соединенных Штатов!

Уэйн буквально похолодел от ужаса, когда осознал, сколько правды таилось в этих хвастливых заявлениях. Перед ним была сила — сила, перед которой оставались беспомощными закон и порядок. Это он, Уэйн, выпустил ее на свободу, на радость и ликование всему преступному миру. О, конечно, Дженсен будет хранить свой секрет про себя, ревниво оберегая его от других нарушителей закона. Но он сам представлял собой угрозу — как индивид, вернее один из бесконечной вереницы неуловимых индивидов.

Десять часов спустя мысль эта по-прежнему не оставляла Уэйна. Он стоял на травянистой обочине давно не езженной дороги, следя за тем, как исчезает вдали щеголеватая, самоуверенная фигура преступника, мчавшегося навстречу абсолютной, ничем не стесненной свободе. Дженсен мог легко прикончить его — это нисколько бы не обременило его совести, но по каким-то неизвестным Уэйну причинам он этого не сделал. Быть может, негодяй испытывал злорадное удовольствие при мысли, что власти будут предупреждены о возникновении проблемы, разрешить которую не в их силах. А может, он боялся каких-либо случайных неисправностей в проекторе и оставил его автору жизнь, чтобы тот смог исправить возможные поломки.

Машина умчалась, подняв облако пыли. Уэйн следил за ней, пока она не скрылась из виду, в ушах его назойливо звучали слова: «Да я мог бы занять место шефа полиции…» Сутулясь, он зашагал к ближайшей деревне. «Он может занять чье угодно место, — бормотал Уэйн. — Чье угодно». Он повторял эти слова до тех пор, пока они ему самому не надоели. Тогда он слегка изменил их и пробормотал: «Какое захочет!» Он уставился на небо, на далекую линию горизонта, он не замечал ни того ни другого, ибо весь был захвачен новой идеей: «Какое захочет… Господи, это же мысль! Какое захочет!»

За двадцать лет своей бурной жизни вне закона Дженсен с успехом ухитрялся участвовать даже в самых рискованных предприятиях. Единственным промахом, который он допустил, было второе убийство, чуть не стоившее ему жизни. Он многому научился от своих собратьев по ремеслу, в совершенстве владел тактическими приемами и методами своей профессии и в преступном мире пользовался репутацией человека опытного и ловкого. И эти-то опыт и ловкость были сейчас заключены в молодом теле, которое почти автоматически реагировало на любую криминальную ситуацию.

Шагая по направлению к маленькому провинциальному банку, Дженсен отдавал полный отчет в своих способностях. Эти простаки хранят деньги так, как будто только и ждут, чтобы их прикарманил какой-нибудь грабитель-одиночка. Парочка угрожающих жестов, выстрел-другой в случае необходимости — и дело в шляпе. Проще и не придумать. Особую прелесть предстоящей операции придавали несколько деталей, завершавших представление. На этот раз зрители обойдутся без эффектного зрелища поспешного бегства, головокружительных гонок, в которых полицейская машина буквально висит на хвосте у преступника. Не унизится он и до такого дешевого мелодраматического приема, как черная маска. Он просто войдет, возьмет, выйдет и спрячет. И все.

Что он и сделал. Он появился в холле за двадцать секунд до закрытия, когда там не оставалось ни единого посетителя, и показал кассиру предмет, который небрежно вынул из кармана. Кассир выглянул в окошко и побледнел.

— Будешь молчать — я тебя не трону.

Чтобы слова его скорее дошли до сознания кассира, Дженсен чуть выдвинул вперед дуло револьвера и подумал, удалось ли ему состроить такое свирепое лицо, какое он умел делать раньше.

— Бумажки заверни в пакет, я возьму его с собой. Пошевеливайся и не вздумай подать голос. Если мне понравится ваше обслуживание, я загляну к вам еще разок.

Двигаясь как во сне, кассир поспешно запихивал пачки банкнот в мешок. Общая сумма была невелика. Дженсен и не рассчитывал, что в этой крохотной конторе с двумя служащими его ждет большая добыча. Но ведь деньги как бы сами лезут в руки и помогут ему продержаться, пока он не подготовится к более крупным и дерзким набегам. Пятясь, он подошел к двери, ведущей в кабинет директора, и ударом ноги распахнул ее. Достойный глава банка полез в бутылку, но, увидев направленное на него дуло пистолета, проявил сообразительность, закрыл рот и поднял руки. Две минуты спустя Дженсен покинул здание банка, тщательно притворив за собой входную дверь. Двое мужчин были заперты в директорском кабинете, но он даже не потрудился их связать. Воспользоваться телефоном им не удастся — об этом он позаботился. Чтобы выбраться наружу, им потребуется не менее пяти минут, а этого времени ему с лихвой хватит. Не спеша он сел в машину, включил среднюю скорость и через две минуты спокойно запер награбленное в багажнике другого автомобиля, который и доставил его домой, в однокомнатную квартиру. Там он уселся перед окном и стал ждать. Шлем проектора покоился у него на голове, до ручки переключателя дотянуться было нетрудно. Все его внимание, однако, сосредоточилось на окне, выходившем на улицу. Когда он протянул руку к переключателю, полицейская погоня только началась.