Александр Рудазов - Архимаг

Ванесса откровенно зевала, Хубаксис тоже не вслушивался. Он-то обо всем и так знал, но его это никогда не волновало.

— Этим нашим человечкам тоже должно казаться, что никаких других листов нет и быть не может — они просто не могут себе такое вообразить. Тем не менее они существуют и находятся совсем рядом. Точно так же и в нашей ситуации, только мы живем не в двух измерениях, а в трех, а другие измерения находятся в четвертом. Совсем рядом с нами, но недостижимы… — грустно развел всеми четырьмя руками демон. — Тем не менее между ними можно перемещаться, хотя обычные способы тут малопригодны… Для этого надо всего лишь сдвинуться в сторону четвертого измерения. Совсем чуть-чуть, вот на столечко, — показал демон кусочек когтя, — но этого вполне хватит.

— И таким образом можно мгновенно перескочить в любой другой мир… — подытожил Мао.

— Ну не совсем в любой, — не согласился Бат-Криллах. — Со страницы ведь тоже можно перейти только на какую-то соседнюю страницу, а не в любое место книги. Чем ближе два мира, тем легче между ними перемещаться. К тому же тут тоже не все так просто — измерений на самом деле даже не четыре, а гораздо больше, что еще сильнее осложняет перемещение… Но Лэнг — один из самых ближайших к нам миров, в него попасть сравнительно легко, — неожиданно закончил демон. — Мой мир тоже совсем рядом с вашим, и мир джиннов, и еще многие другие…

— А разве нет таких миров, которые почти не отличаются от нашего? — нахмурился Мао.

— Да, как в «Слайдерах», — вспомнила свой любимый сериал Ванесса.

— Да полным-полно, — усмехнулся Бат-Криллах, — Есть и такие, которые от вашего даже не отличишь, сколько ни старайся. Говорю же — миров бесчисленное множество. Опытный маг может при желании перенестись в любой из них — ритуалы не слишком сложны.

— Когда немного разберусь с делами, построю постоянную пентаграмму для перемещения, — поднимаясь с колен, буркнул Креол, — а пока пусть будет временная…

Маг вытащил из-за пазухи черный пузырек, закупоренный восковой пробкой, открыл его и рассеял над пентаграммой ядовито-зеленый порошок. Опускаясь на светящиеся линии, пылинки вспыхивали, словно мошка, залетевшая в костер.

— Так, — задумчиво произнес маг, оглядывая дело рук своих, — все готово. Женщина, ты что-нибудь берешь с собой?

Ванесса поудобнее устроила на спине рюкзачок. Она вняла предупреждению Хубаксиса и захватила с собой еды на три дня. Креол долго убеждал ее не тащить с собой лишнего хлама, обещая, что в случае необходимости легко сотворит сколько угодно вкуснейших деликатесов, но Ванecca только мотала головой. Ей не хотелось полагаться исключительно на воскресшего шумерского мага.

Сам Креол тоже брал с собой любимую сумку. Туда он положил все свои инструменты, кое-какие порошки и зелья, а также самое главное — магический фолиант. При себе он оставил только жезл.

— Двигайся за мной след в след, — хмуро приказал он, сажая на плечо Вон Хубаксиса. — И следи, чтобы мой раб не удрал, женщина, а то он каждый раз пытается улизнуть… Если хочешь попрощаться, прощайся сейчас — во время ритуала нельзя произносить лишних слов.

Вон обняла папу и весело помахала ему на прощание. Почему-то ни он, ни она не относились к этому серьезно, — вероятно, им все еще не верилось, что вот сейчас Креол откроет дверь между мирами и они отправятся в другое измерение — жуткий Лэнг.

— Я готова, — изо всех сил стараясь не рассмеяться, сообщила Вон и стала за спиной у Креола.

— Моих слов повторять не надо, движений тоже, — на всякий случай уточнил маг. — Просто ступай следом.

Он вошел в пентаграмму там, где треугольник оставался незамкнутым, и двинулся по одной из линий к нижнему левому углу.

— Зазас, Насатанада, Зазас, Зазас! — произнес Креол во время движения.

В нижнем левом углу маг остановился и вскинул левую руку с загнутыми пальцами: большим, указательным, безымянным и мизинцем. Единственный оставшийся палец образовал такую фигуру, что Вон с трудом удалось удержать серьезное выражение лица.

— Оходос-Скиен-Замони! Оходос-Скиен-Замони! Оходос-Скиен-Замони! — выкрикнул Креол, все еще держа эту фигуру.

После этого он двинулся по другой линии к одному из замкнутых треугольников. При пересечении изогнутой линии Креол опустился на колени и торжественно прочел:

— Всеединый Обитает Во Тьме,

— В Центре Всего Обитает Тот, Что Во Тьме;

— И Тьма Эта Будет Вечной, Когда Все Склонятся

— Пред Ониксовым Троном.

Закончив, он поднялся с колен и направился дальше к треугольнику. В треугольнике он задержался, чтобы снова сотворить знак большим и средним пальцем и прочесть еще одно заклинание:

— Абиссус Диасонрсус, Зехове-Азаг-Тот! Неррго, Йаа! Нъярлатхотеп!

Пройдя по горизонтальной линии ко второму треугольнику, он трижды поклонился и сотворил новый знак. На сей раз загнуты были большой, средний и безымянный пальцы.

Настала заключительная часть ритуала. Креол в сопровождении Ванессы и Хубаксиса прошагал по линии к спирали в нижнем правом углу и произнес:

— Зенохесн, Пиотх, Охас Заегос,

— Мавок Нигорсус, Байар! Хеехо!

— Йог-Сотхотх!

— Йог-Сотхотх!

— Йог-Сотхотх!

Произнеся последнее слово, Креол извлек жезл и начертил в воздухе фигуру, похожую на букву "И", пересекаемую буквой "Z".

Светящаяся фигура какое-то мгновение продолжала висеть в воздухе, а затем молниеносно развернулась в нечто похожее на миниатюрную черную дыру

— Вот это да!.. — невольно ахнула Вон.

Креол повернулся к ней, бешено сверкая глазами, схватил ее за руки, сжав так, словно хотел раздавить, и прыгнул в открывшееся окно между измерениями. Оно захлопнулось за их спинами, и пентаграмма начала медленно растворяться.

Артод и Артераид опасливо следовали за хозяином. Сегодня хозяин явно был не в духе, а когда Креол был не в духе, рабы всегда стремились держаться от него как можно дальше. Верховный Маг любил снимать стресс, скидывая подвернувшихся некстати рабов с дворцовой стены, а потом любуясь получившейся лепешкой. Впрочем, он был еще далеко не худшим хозяином — предыдущий владелец могучих близнецов, рожденных в диких северных степях (их имена означали Старший Сын и Еще Один Старший Сын), своих рабов предпочитал жечь заживо. И не в ярости, а всегда: ему просто нравился запах горящей человеческой плоти. Поговаривали даже, что он людоед…

Но и архимаг Креол с годами становился все хуже. Седовласый старик, в прошлом месяце разменявший девятое десятилетие, но тем не менее сохранивший в целости и мускулатуру, и рассудок, свирепел буквально с каждым днем. Все чаще у него случались приступы безумной ярости, после которых приходилось заменять часть мебели, а иногда даже ремонтировать дворец. Управляющий Шахшанора буквально дневал и ночевал на рабских аукционах, пополняя человеческие запасы, которые так стремительно расходовал хозяин.