Ксения Баштовая - Карты, деньги, две стрелы

Я посмотрела на Айдена. Дыхание его выровнялось, стало спокойнее.

— Мне удалось вытерпеть полгода, — продолжала фенийка. — А потом поняла, что еще чуть-чуть, и я умру! Просто не смогу дышать, не смогу жить: каждый миг мне казалось, что я иду босиком по раскаленной стали, что вокруг вместо воздуха — вода, что я задыхаюсь! Я сбежала в Фирбоуэн, уже здесь обратилась к главе рода… Я почти в ногах у него валялась, а он был против. Еще бы, ведь я вышла замуж после скандала между Унгарией и Фирбоуэном. И кого волнует, что его величество Лёринц уже несколько лет был счастлив в браке? Мне дали возможность выжить, вернули способность менять облик, я возвратилась в Унгарию — и натолкнулась на закрытые двери. Конрад не пустил меня обратно. Запретил даже просто видеться с тобой. Запретил, хотя знал, как я тебя люблю. Я писала письма — он их сжигал. Я пыталась повидать тебя — он прогонял меня! Он запретил любое общение с тобой!

— А еще папа запретил охотиться на лебедей.

Кнесица вздрогнула и замолчала на полуслове. Отвернулась от меня, медленно провела ладонью по влажному лбу капрала и вздохнула:

— Удачно, что ты была рядом с ним все это время, иначе бы он уже умер.

— А теперь?

— Теперь все будет хорошо. — Вспышка чувств, заставившая ее рассказать, что произошло много лет назад, стихла так же внезапно, как и возникла. Женщина, выплескивающая свои эмоции, исчезла. Передо мной вновь стояла кнесица де Шасвар. Спокойная и строгая. — Не знаю, откуда местному знахарю известно про лечебные свойства разрыв-травы, но при таких признаках болезни лучше всего помогает именно она. Отдыхай. Твоему спутнику уже лучше. Он проспит несколько часов, а когда проснется, все будет в порядке. Тебе пока следует отдохнуть. А потом мы все-таки поговорим о том, как ты здесь оказалась.

Фенийка тихонько выскользнула из комнаты. А я осталась.

Не знаю, чего мне хотелось больше всего в этот момент. Кинуться за ней, узнать, что происходило все эти годы? Или остаться здесь, проследить, чтобы с Айденом все было в порядке? Я буквально разрывалась на части. И сейчас меня совершенно не пугало, что придется рассказать маме обо всем: и о Шемьене, и о путешествии по Мертвому Эгесу, и о химерах.

Проскользнувший в комнату иглонос фыркнул. Я ожидала, что он, как обычно, начнет ластиться, но найденыш принюхался и сунул морду под матрас, чудом не спихнув с подушки голову капрала.

— Уйди! — зашипела я на зверя, но тот и не подумал послушаться. Что-то ухватил зубами, потянул…

Нет, он точно сейчас разбудит Айдена!

Я оттолкнула морду Брыся от кровати, и на пол упала знакомая тетрадь, вытащенная из-под матраса.

Ох, я же совсем забыла про нее…

Но капрал еще спит? Я склонилась над ним. Действительно спит. Крепко и спокойно. Кажется, на этот раз волноваться уже не о чем. Надо будет, как только Айден проснется, уточнить, просыпался ли он этой ночью или мне действительно все почудилось. А пока посмотрим, что же там светилось.

Страницы легко раскрылись на уже знакомом стихотворении. Правда, теперь там появились новые строфы:

Айден спал. Тетрадь я снова спрятала под матрас, стараясь не побеспокоить раненого. За стеной слышались звонкие команды кнесицы де Шасвар — похоже, мама (я все-таки смогла назвать ее так) и здесь была значимой фигурой. А я все сидела возле капрала, пытаясь понять, что могут значить прочитанные слова. Но мысли прыгали по кругу, и ни одной здравой так и не приходило.

А самой назойливой была одна: почему отец мне ничего не сказал?

Айден

Огромный зал с белыми мраморными колоннами весь залит ярким светом. Веселый гомон голосов, позвякивание хрустальных бокалов, звонкий смех дам… Парадный оркестр в ливреях, знакомые звуки «Осеннего вальса»… Вокруг хороводом диковинных цветов кружатся прелестные создания — шелковые складки, кружевные оборки, бриллианты в ушках и на шее. Сливки эгесского общества! И нашего брата немало. В основном офицеры, конечно, дворянская кровь. И капитан Лигети здесь, с супругой в танце кружится, и сам маршал Буриан — возле буфета вместе с моим отцом и великим кнесом. Коньяк смакуют, улыбаются благодушно… А кто же это рядом с колонной? Блэйр? В таком месте? Чудеса да и только. С кем это он бокалами чокается? Светлые боги, неужто Фелан? Так он же в ссылке?.. Ничего не понимаю.

— Айден! Вот ты где! — Чья-то рука касается моего локтя.

Опускаю глаза и обалдеваю: с каких это пор я ношу белый мундир с золотыми нашивками? Капитанские… Нет, ну точно капитанские! Только бы отец не увидел. Прибьет без разговоров за такой-то маскарад.

— Айден, ну ведь вальс же кончится! — тянет меня за обшлаг все та же рука. Точнее, ручка. Изящная женская ручка в белой лайковой перчатке. — Пойдем скорее! Ну пойдем же…

Повинуюсь и разворачиваюсь к просительнице. И обалдеваю во второй раз:

— Матильда?..

— А что, разве я так изменилась за четверть часа? — Смеющиеся зеленые глаза смотрят на меня снизу вверх. Высокая прическа, дорогое атласное платье, жемчуг на шее… А я говорил, что этот сиротский камзольчик надо выбросить ко всем псам! Светлые боги, какая же она у меня красивая…

— Айден, что с тобой?

— Э-э-э… — мычу самым идиотским образом и машинально хватаю с пролетающего мимо подноса бокал игристого.

Я с ума сошел, однозначно. Эта роскошная зала, лакеи в ливреях, высокое начальство, Блэйр, кнес, Матильда, которая тащит меня танцевать… Как я тут оказался? И почему это никого не возмущает?

— Гр-р…

— Брысь! — Кнесна с улыбкой отпихивает от себя непонятно откуда взявшегося иглоноса. Морда зверя вымазана белым. Похоже на крем или сливки… Ну, все ясно! Я рехнулся. Маскарад маскарадом, но эту невоспитанную образину даже в нашу казарму не пустили бы, а тут бал!

Опрокидываю в себя игристое. Тяну руку к подносу за следующим бокалом.

— Брысь, зараза!

Любопытный иглонос подпрыгивает вслед за моей рукой, с размаху влетает лбом в поднос, уставленный хрустальными рюмками и бокалами, и тут же меня с ног до головы окатывает холодный винный душ. Нет, это не питомец, это сплошное недоразумение! Даже с ума сойти и то спокойно не даст же! Шипя, утираю лицо рукавом загубленного парадного мундира.