Елена Звездная - Мертвые игры (СИ)

Гобби протянул записку с приказным 'Учи!'.

- Ага, - но я торопливо слезла с постели, - сейчас, я только сбегаю и вернусь и буду учить, - заверила нежить.

Так что мне повезло, да. Именно об этом я думала по дороге в туалет, но там, будучи в кабинке, услышала шепот двух адепток:

- Говорят, это Каро его прокляла, - шептала одна.

- Она может, ведьма же, - вставила другая.

Вообще-то артефактор, к ведьмам мы вообще никакого отношения не имеем.

- Говорят, это Заговор на Невезение! - снова первая.

В общем, я подзадержалась в некоторых местах, а после, долго мыла руки, раздумывая над услышанным. Потому что вот невезение, его получается по факту и не существует, но что касается Заговора на Невезение, тут все иначе. Это действительно серьезно очень, а самое главное - я заговорами вовсе не владею.

Едва приоткрыла дверь, покидая туалетную комнату, услышала разговор еще двух, проходящих по коридору адепток:

- Заговор на Невезение, не иначе!

- Даже не спорю, а как иначе объяснить, что Норт, после фейерверка, поднимаясь по ровной лестнице трижды споткнулся, а на седьмой ступени упал и нос расшиб?!

- Только заговор, - согласилась ее собеседница.

'Спотыкайка' - дошло до меня!

- А Даничка, - всхлипнула некромантка, - он так и не смог даже поцеловать! Уж живот скрутило едва бокал вина выпил, весь вечер в нужную комнату бегал.

'Апохмела!' - по спине холодок пробежался.

- Эдвину хуже пришлось, - всхлип куда как протяжнее, - бедненький, так даже слов нет, так весь вечер и просидел, глядя в никуда, и только мычал.

'Зависайка!'

О, Небеса Альдоры!

Плюнув на все меры предосторожности, я выскочила из туалетной и опрометью бросилась по коридору. Ночная рубашка и халат развевались, и я даже как-то не сразу поняла, что это я только проснулась, а адептки видимо едва с вечеринки вернулись, так как все были не в мантиях, а в платьях, черных с кружевом. Красиво, вынуждена признать, но я красный предпочитаю - цвет артефакторов.

Пробежав по коридору, я ворвалась в комнату, и прижавшись спиной к двери, внимательно посмотрела на Гобби. Мое умертвие осторожненько извлекло из кармана тоненькую булавочку с кристаллами меди, положила на стол, следом был извлечен тоненький из единого волоса каменного тролля браслет... И все. Молча смотрю на Гобби, он виновато на меня.

- Спотыкайка где? - простонала я.

- Иии, - пропищал Пауль, прячась под одеялом.

- Извини? - заорала я. - То есть как извини?

- О, - пропищала моя нежить.

- Норт?! - догадалась мгновенно.

- О, - подтвердил паучок.

В глазах потемнело.

- А забрать? - спросила шепотом.

Пауль расстроено пискнул, Гобби развел руками.

- Мне конец, - простонала я.

Расстроилась жутко и пошла пить чай и учить правила, плакать и пугаться потом буду, когда от ректора приду. На кровать забралась с ногами, укуталась одеялом и услышала:

- Ыы!

Гобби указал на первый лист, где было четко выведено: 'Запрещено!'.

Далее под номером один значилось:

'Выражение одобрения или неодобрения преподавания ни под каким предлогом и ни в каком виде не допускаются'.

- Диктатура, - заметила я.

'В зданиях, дворах и садах Некроса безусловно воспрещается студентам устройство студенческих читален, столовых, кухмистерских' - указывалось во втором пункте.

- Некроманты, - тяжело вздохнула, - а вот у нас допускался перекус на рабочем месте.

- Ыы, - вставил Гобби.

- Ну да, учитывая, что рабочее место некроманта старые склепы, есть там не особо гигиенично, потому то они тут поголовно тощие все. - Затем задумчиво добавила: - Или это чтобы от умертвий не сильно отличаться?..

- Ии, - захихикал Пауль.

Я же, глотая чай, принялась изучать все схемы. В принципе сходства с правилами Академии Прикладной Магии было не мало, но имелись и кардинальные отличия - никаких экспериментов в стенах общежитий, так же категорично запрещалось наносить физический вред соученикам. Именно физический, это подчеркивалось, то есть за моральный вред ни слова. Некрос - других эпитетов нет.

Стук в двери прервал мое изучение предмета. С некоторым удивлением взглянула на часы - шесть утра. До занятий два часа, так кто бы это мог быть? Стук повторился.

Кивнула Гобби, мое умертвие направилось к выходу, открыло дверь, получило записку, закрыло, вернулось ко мне и передало свернутый в трубочку лист бумаги. Открывала я с тяжелым предчувствием - от послания несло ароматом мужского крема для бритья, и аромат был знаком.

'Дорогая Риа'.

Начало уже настораживало.

'Как твое здоровье? Как спалось?'

Холодок пробежался по спине, ну и да - ощущение грядущих проблем тоже накатило.

'Знаешь, сегодня я долго думал о тебе...'.

Тьма! Тьма! Проклятая Тьма! Мне конец!

'Вспоминал твои ручки и особенно тоненькие шаловливые пальчики с коротко остриженными ногтями...'

Ну да, когтей выкрашенных в яркие черные цвета нету - не некромантка я, я все равно привыкла к главному требованию артефакторов - никаких ногтей. Но это мелочи - он все понял!

'Твои искусные тонкие пальчики... страшно представить, на что они могут быть способны...'

Тебе лучше этого не знать, Норт, здоровее будешь. Но далее следовало:

'Полагаю, нам стоит встретиться и обсудить твои нежные пальчики еще до того, как ты отправишься к ректору, Риа'.

Тьма!

Я уже боялась читать дальше. Просто боялась, но прочла.

'Четвертый корпус мужского общежития, комната 217. У тебя двадцать минут'.

Ну и подпись: 'Жаждущий встречи Норт Дастел'

И приписка: 'Тебя пропустят, я договорился'.

Послание выпало у меня из рук. Гобби нагнулся, подхватил, раскрыл, прочел и глухо зарычал. Пауль грустно сидел под одеялом. Я же начала думать вслух:

- Спотыкайка - амулет ограниченного действия. Выполняется из черного железа, закольцовывается, внешне напоминает портняцкую булавку...

Договорить не успела, как Пауль, пискнув, выбрался из-под одеяла, метнулся в шкаф и вскоре вылез, держа в лапке булавку. Самую обычную из металла.

Идея... мысль... Озарение!

- Гобби, нужна черная краска! - скомандовала я, подскакивая.

Моя нежить радостно закивала, я же воодушевилась.

- Не уверена, что получится, но попробовать стоит, - решила, скрываясь в шкафу в поисках одежды.

Надела я форму, ничего иного и не собиралась, а вот белье не обычное - черное тонкое кружево, одеванное мной до этого всего раз. Просто от него даже носителю плохо становится, а уж тому кто трогать вознамерится... Сначала головная боль, после недомогание, затем и состояние, близкое к простуде. Приятного мало. Главное самой успеть прийти и снять, при этом как можно меньше прикасаясь, потому что мне сейчас болеть нельзя.

- А ой! - пропищал Пауль.

- Да, ты со мной, - согласилась, берясь за расческу.