Татьяна Устименко - Дважды невезучие

– Везде нехорошо, – улыбнулась я, оборачиваясь к ней и стараясь не выдать вспыхнувшего в душе страха. – Так прикажешь вечно на одном месте сидеть и никуда не ходить?

– А чем тебе наш город плох? – непритворно возмутилась пророчица. – Живите, вас никто отсюда не гонит.

– Ничем не плох, – не стала спорить я. – Да только… ну как бы тебе объяснить… – Я на миг задумалась. – Не мой он. Не по сердцу он мне, понимаешь?

– Понимаю. – Алька отерла повисшую на ресницах слезинку. – И бесполезно уговаривать тебя остаться?

– Бесполезно, – подтвердила я.

– И все равно я сказать должна, а то до смерти себя корить потом стану, – упрямо надулась моя собеседница. – Видение мне было, про тебя, Рогнеда…

– И? – внутренне напряглась я.

– Будто летишь ты по черной трубе, из коей ни входа, ни выхода нету, – сбивчиво рассказывала пророчица, то краснея, то бледнея от волнения. – Летишь в какое-то страшное место, куда живым людям дороги нет…

– Думаешь, я умру? – Кажется, я ожидала услышать нечто подобное, поэтому даже не испугалась толком, так, совсем немножко.

– Ага! – виновато кивнула Алька. – Ты там поосторожнее, если чего… Ну, в общем, я тебя предупредила!..

– Пойми, не могу я не пойти! – воскликнула я. – Там меня ждет моя судьба. И я хочу ее узнать!

– Ага! – повторно кивнула пророчица. – Говорят же, что от судьбы не уйдешь!

– То-то и оно! – согласилась я и облегченно вздохнула. Ну вот – решение принято, и обратного пути для меня уже нет. – К тому же мы все когда-то умрем… Спасибо, прощай! – И я почти бегом припустила к терпеливо поджидающему меня Зоргану.

– Умрем! – шепотом подтвердила Алька мне в спину. – Но ведь не такой же страшной смертью!..

Но я ее уже не услышала…

День в дороге принес множество сюрпризов. Во-первых, как только мы отошли от города, погода начала улучшаться на глазах. Мы словно путешествовали из зимы в лето, ибо с каждым новым шагом снега на земле становилось все меньше, из-под него проглядывала молодая травка, а порывистый, колючий северный ветер сменился на ласковое теплое дуновение.

– Чудо, чудо! – восторженно лепетала Витка, бегая по лесной опушке и сплетая венок из желтых цветков мать-и-мачехи.

– Не забывай, ты находишься на полигоне богов, девочка! – наставительно поправил ее слепой, с наслаждением вдыхая аромат пряных трав. – Здесь все подчиняется их воле…

– Возможно, они удовлетворены итогами пройденного испытания и решили устроить нам кратковременные каникулы? – предположила Лиззи.

– Хорошо бы, – вздохнула Кайра. – А то все идем, идем, и пути нашему не видно ни конца ни края. Надоело… А куда и зачем мы идем? – Вопрос явно предназначался мне.

Я опустила руку в карман куртки, нащупала монету, подаренную мне Речной невестой, и ответила:

– Идем за второй монетой, как и предсказал жрец. Думаю, пока не найдем все три – в Храм Смерти нам не попасть…

– Попасть – за монеты, – развил мою мысль Вольдемар. – А вот как из него выйти?

– Дойдем – узнаем, – успокоила его я, пытаясь отогнать нехорошие предчувствия, спровоцированные Алькиным предостережением. – Вернее, когда дойдем. Полагаю, еще не скоро.

– У-у-у, – разочарованно протянула Витка, – этак мы до скончания веков тут будем бродить…

– Возможно, – безмятежно улыбнулась я, – но ничего другого я придумать не могу. А ты если критикуешь мое решение, то предлагай свое – лучшее.

Но златокудрая красавица лишь неопределенно пожала плечами, демонстрируя абсолютное отсутствие собственных идей. И поэтому нам не оставалось ничего иного, как подтянуть ремни дорожных сумок и продолжить путь…

Сумерки сиреневым покрывалом сгустились над нашими головами, когда мы вышли к околице какой-то крохотной деревеньки, насчитывающей от силы десяток дворов.

– Не знаю, куда мы попали, – сознался Бальдур, уловив мой вопрошающий взгляд. – Никогда не бывал в здешних местах, и вообще, до меня даже слухи не доходили, касающиеся того, что находится за Мертвым лесом. Зато, – он самодовольно потряс своим блокнотом, – я описываю все обнаруженные нами достопримечательности и составляю подробную карту острова. Потомкам пригодится… – Орк буквально наслаждался ощущением собственной значимости.

Я иронично хмыкнула. Тоже мне, географ и картограф доморощенный!.. Заглянула я как-то в его тетрадь… Если потомки ее однажды прочитают, то стопроцентное закукливание мозгов им обеспечено. В интерпретации Бальдура хроника нашего похода напоминает эпически-хвастливое повествование о подвигах каких-то могучих магов и героев, а нарисованная им карта больше смахивает на обеденную скатерть, на которой не только хорошо поели, но еще и залили ее различными соусами – сплошные непонятные пятна, кружочки и треугольнички… М-да, жаль наших гипотетических потомков, коим предстоит разбираться в этой байде…

– Рогнеда, – негромко позвал Зорган, отвлекая меня от неуместного философствования, – давай постучимся в ближайший дом и попросимся на ночлег.

– Давай, – поддержала его задумку я, ибо спать хотелось – просто невмоготу, легко перемахнула через невысокий палисадник и постучала в ставни, закрывающие окно невзрачного, покосившегося домишки. – Хозяева, эй, хозяева, есть кто живой?..

Ответом нам была гнетущая тишина.

Я постучала повторно, а затем приложила ухо к щели между ставнями, и…

– Васько, а Васько, ну сделай же шо-нибудь! – донесся до меня испуганно-сбивчивый женский шепот. – А вдруг там разбойники?

– И че я сделаю, Каринка? – нехотя пробурчал сонный мужской бас.

– Ну, пойди хоть собаку разбуди! – находчиво предложила неизвестная мне Каринка.

– Щаз, Бобик не дурак, так он тебе и проснулся. Жди, – скептично парировал Васько. – Вон он дрыхнет, храпит громче нас…

Я смешливо прыснула в кулак.

– Да не разбойники мы, а паломники! – прокричала я. – Пустите переночевать, ради богов!

– Паломники к нам ни в жисть не заглядывали, – недоверчиво отозвался невидимый для меня Васько. – Идите вы отсель, люди добрые, покуда я на вас нашего волкодава не спустил… – Его слова поддержал смачный, явно не человеческий храп. – И вообще, у нас дома никого нет, хозяева в город уехали! – закончил мужик, поняв, что злобным сторожевым храподавом нас не напугать.

– А вы тогда кто? – уже неподдельно удивилась я.

– Кукушка в часах, – нашелся разговорчивый Васько. – Ай… – Похоже, он получил ощутимый толчок под ребра и тут же поправился: – Вернее, две кукушки! Ку-ку, ку-ку!

– Ага, крыша у тебя ку-ку, это заметно! – сердито проворчала я, перелезая обратно и чуть не заваливая хлипкий заборчик. – Не пустят, – я бессильно развела руками в ответ на многозначительный взгляд виконта, – ибо трусливы местные жители – безмерно.