Владимир Шигин - Всадник рассвета

Вид у всех трех сторожих был столь безобразен, что наша старуха Эго казалась в сравнении с ними писаной красавицей. Это подметил даже Вышата. Наклонившись, он шепнул мне на ухо:

— А наша бабуся куда все ж красивше будет!

— Ага! — кивнул ему. — У нас все получше, чем у них!

Тем временем ко мне подошла наша ведьма.

— Сестры Грайи так стары, что у них на троих лишь один зуб и один глаз! — пояснила она мне со знанием дела.

Я еще раз покосился на старух-охранниц. Обилие человеческих костей никак не вязалось с этой инвалидной командой, хотя я понимал, что внешний вид в этом мифическом мире часто весьма обманчивый.

— Как же они тогда сторожат вход, если на троих всего один глаз? — шепнул я нашей ведьме.

— Они передают этот глаз друг другу и смотрят им, не переставая, днем и ночью!

— Вот старые клячи! — ни с того ни с сего обругал престарелых охранительниц Вышата.

— Но-но, потише! — прикрикнула на него обидевшаяся на столь нелестный комплимент старуха Эго. — Сам когда-нибудь таким будешь, если доживешь, конечно!

— Как же тогда к ним подобраться?

— Вы отвлеките их внимание, а я попробую подойти и украсть глаз! — подумав, сказала мне Эго.

— Может, лучше попытаться подобраться кому-нибудь из нас?

— Нет, — ответила старая ведьма. — Только я смогу определить, у какой из сторожих сейчас находится глаз. К тому же все мы ведьмы, и они меня не тронут, пока я им не сделала ничего худого!

Вакула предложил расстрелять старух из наших мушкетов.

— Нет! — сказал я. — Убивать престарелых леди — это уж слишком бесчестно! Да и вполне возможно, эти бабки вообще бессмертны, и мы лишь опозорим наше тайное оружие!

— Тогда давай, Посланник, закидаем их твоими бомбами! — не унимался Вакула. — Чего нам терять время и сюсюкать с этими отвратинами!

Вышата был, наоборот, категорически против использования тайного оружия. Воевода недолюбливал мои смертоносные изобретения, считая их (и не без основания) весьма вредным и подлым оружием, недостойным настоящего воина.

— Геракл! — обратился я к герою Эллады. — Смертны ли Грайи?

— Этого я не знаю! — пожал неуверенно тот плечами. — Но это можно всегда проверить!

И он многозначительно перебросил из руки в руку свою дубину. Я все же решил, по возможности, избежать боя со старухами, а потому обратился к услугам старухи Эго.

— Хорошо! — сказал я ей. — Будем действовать по твоему плану, но будь как можно более осторожной!

Старая ведьма довольно кивнула в ответ.

По моей просьбе Геракл с Вакулой затеяли между собой борьбу, причем оба кричали и вопили что есть силы. Мы ж с Вышатой громко стучали мечами о свои щиты. Сестры Грайи сразу заволновались, беспокойно завертели своими страхолюдными головами.

Старуха Эго направилась к ним, нашептывая себе под нос какие-то охранительные заклинания. Грайи, к моему удивлению, отнеслись к приближению Эго весьма спокойно. Может, дело было в бабкиных заклинаниях, а может, сработала некая международная ведьминская солидарность, я не знаю, но наша ведьма, беспрепятственно подойдя к охранницам, о чем-то начала с ними перешептываться. Что и как происходило между нашей и греческими ведьмами, в точности я сказать не могу. Мы увидели только, как наша старушенция внезапно развернулась и быстро-быстро засеменила к нам, держа что-то сверкающее в руке. Вслед ей неслись какие-то крики. Старухи-охранницы топали ногами и размахивали руками, но дело было уже сделано и драгоценное око было у нас.

— Как ты смогла вырвать глаз? — спросил я Эго, когда та вернулась в наши боевые порядки.

— Дело известное! — ответила та. — Я подождала, когда одна из сестер вынула его из глазницы и стала передавать другой. Тогда я выхватила глаз и убежала! Может, мне еще у них и зуб вырвать?

— Нет, зуб нам, пожалуй, ни к чему!

Теперь бдительные стражницы стали бессильными слепыми старухами. С воплями и причитаниями они бросились на землю, умоляя вернуть им столь драгоценный для них глаз.

— Впустите нас в страну Ночи и расскажите, как найти Медузу, тогда и получите ваше сокровище обратно! — объявил я старухам.

— Нет! Никогда! — закричали все три слепые разом. — Горгоны нам родные сестры, мы ни за что не позволим сделать им зло!

— Пусть будет по-вашему! — сказал я. — Но тогда мне придется попросту разбить ваш глаз о камень.

— Нет! Никогда! — снова закричали старухи. — Не бей наш последний глаз! Мы все тебе расскажем!

— Говорите!

— Пойдете прямо и прямо до самого края земли. Дальше будет море, в море остров. На том острове и живут наши бедные сестры!

— Далеко ли до острова?

— Три дня пути!

Я посмотрел на своих спутников:

— Как будем добираться до острова, когда у нас нет Горыныча?

— На берегу есть лодка! — расслышав мои слова, прошамкала одна из сестер-охранниц.

Две другие тут же набросились на нее с упреками. Началась настоящая базарная свара. Мы ж тем временем попрощались с возвращавшейся обратно Эго. Внезапно старая ведьма вытащила из заплечной сумы скатерть-самобранку и одним движением разорвала ее надвое. Одну половину она протянула нам.

— Чтоб не голодали в пути!

Мы были растроганы, а старуха Эго, вздохнув, двинулась в противоположную от нас сторону. А мы, подойдя вплотную к переругивающимся между собой Граням, велели им открыть проход. Старухи разом прекратили браниться и хором начали бормотать какое-то заклинание. Едва они кончили свое бормотание, как огромный камень, закрывавший вход в страну Ночи, медленно и со страшным шумом отодвинулся в сторону, открывая узкий лаз. Мы немедленно поспешили туда. Минуя последнюю из бабок, я сунул ей в руку сверкающий глаз. Старуха тут же вставила его себе в глазницу, начав торопливо выкрикивать какое-то заклятие, явно желая водворить камень на прежнее место до нашего прохода. Но было поздно. Мы уже вторглись в пределы их царства.

Еще несколько дней ушло на марш-бросок к морю. За все это время мы не видели ничего живого, только множество больших и маленьких каменных столбов.

— Это те, кто некогда встретился глазами с Медузой! — пояснил мне Геракл, хотя все и так было ясно без слов.

Во время нашего похода Геракл неоднократно интересовался, показывая на висящие за нашими плечами мушкеты, что это за тяжелые штуки мы таскаем все время с собой.

— Это наши священные жезлы! — отвечал я ему.

Геракл удовлетворенно кивал, но спустя некоторое время опять задавал тот же вопрос. Интересовали первого героя Греции и непонятные обшитые шерстью глиняные шары, которые мы тоже все время держали при себе.

— Это сосуды со священной землей! — говорил я.

Геракл качал головой, но не переставал подозрительно коситься на удивительные предметы, с которыми мы не расставались.