Елена Шелонина - Очарованный меч

Зал захихикал.

— Итак, убить Айдена и леди Октави мой подзащитный физически не мог по определению, так как в то время героически бился с доригранцами, а убить графа Норма эл Рилан эт Кордея, подставив заодно Темлана, было очень просто. Детективное агентство «Натали и К О», которое я имею честь возглавлять, провело ряд следственных экспериментов на месте преступления и установило, что любой человек, обладающий определенной сноровкой, в состоянии в одиночку совершить это преступление. У сидящего за стойкой постоялого двора дежурного всегда есть при себе связка запасных ключей от всех номеров. Господин Клэнси, участвовавший в следственном эксперименте, без труда завладел всей связкой, так что дежурный ничего не заметил, снял с них оттиски, а потом так же незаметно вернул ключи обратно. Дальше все просто. Под видом полового преступник является в номер, где расположились граф Норма и Темлан, приносит им на подносе легкий ужин и снабженное приличной дозой снотворного вино. Мой подзащитный особо подчеркнул, что оно слегка горчило, но тогда он не придал этому значения, так как, выпив его, заснул почти мгновенно, а проснулся уже с окровавленным мечом в руках от истошных воплей трактирщика. Преступник действовал нагло и очень просто. Дождавшись, когда граф с его оруженосцем заснут, вошел внутрь, заколол графа Норма, вложил меч в руку Темлана и спокойно удалился, аккуратно заперев за собой дверь. Дело сделано. Дверь заперта, внутри преступник и его жертва. Но совершивший это преступление негодяй не учел одного очень важного обстоятельства!

— Какого? — заинтересовался судья.

— Того, что Темлана буду защищать я! — решительно сказала Натка.

— Это действительно серьезное обстоятельство, — невольно улыбнувшись, кивнул судья. — А обстоятельств посущественней у вас не найдется?

— Найдется. Отсутствие у моего подзащитного мотива. Что он выигрывал от смерти графа Норма? Я уж не говорю об омерзительности такого поступка, поступка, на который Темлан не способен, но главное — зачем? Какой у него мотив? Где он? Нет у него причин убивать графа, нет и быть не может!

— Это у него-то нет мотива? — вдохновенную речь Натки прервал надменный голос жены управляющего.

— Лакусса, милая, не надо! — со слезами на глазах взмолился управляющий, пытаясь остановить жену.

— Тряпка! Ты собираешься покрыть самый страшный грех? Грех отцеубийства? Покойный граф не для того доверил тебе свое завещание. Предъяви его суду, и пусть этот волчонок получит по заслугам!

— О каком завещании идет речь? — насторожился судья.

— О завещании покойного графа Норма, — страдальчески сморщившись, ответил управляющий, вынул из кармана измятый лист бумаги, старчески шаркая ногами, подошел к судейскому столу и отдал завещание судье.

Граф Мэйни его внимательно прочел, прикусил губу:

— Почему завещание в таком плачевном состоянии?

— Я хотел его порвать и выбросить, — понурился Клавиус, — но жена не позволила. Сказала последнюю волю графа Норма нарушать нельзя.

— Графиня, — обратился судья к Пайре, — подойдите, пожалуйста, сюда.

Пайра подошла к столу.

— Вы узнаете руку своего отца?

Девушка скользнула взглядом по бумаге, дикими глазами посмотрела на Темлана и начала бледнеть.

— Да, почерк его. И подпись. Завещание написано рукой моего отца.

— Что там? — с тревогой спросила Натка.

— Ничего хорошего для вашего подзащитного, леди Натали, — вздохнул судья. — Судя по дате, завещание составлено восемь лет назад. В нем указан порядок наследования на случай его смерти. Первым в списке идет граф Айден, затем графиня Пайра и, наконец, наследник последней очереди господин Темлан — внебрачный сын графа Норма эл Рилан эт Кордея. А это уже мотив. И мотив серьезный. — Граф Мэйни кинул виноватый взгляд на герцогиню Аргидентскую. Женщина с ужасом смотрела на своего «барбосика», прижав платочек к губам.

— Так он и правда мой отец… — Глаза Темлана стали круглые и какие-то глупо счастливые. — Настоящий отец. О Пресветлый, я это чувствовал.

— Идиот! — простонала Натка. — Это твой смертный приговор! Ты знал об этом завещании?

— Нет. Но я чувствовал, что он мой отец. Втайне мечтал.

— Тем не менее предъявленная суду улика является решающей. — Было видно, что судье очень трудно говорить. — Суд постановляет, — граф Мэйни поднял молоток, — признать господина Темлана…

— …невиновным по всем пунктам обвинения и немедленно освободить прямо в зале суда! — В дверях зала появилась массивная туша Сиогена с пухлой тетрадью под мышкой и двинулась по проходу к судейскому столу.

— О! Да это наш философ Сиоген, — опустил молоточек судья, так и не вынеся окончательного приговора.

— Не только. Теперь я еще и барон Лима. — Сиоген поозирался, нащупал глазами императора. — Здрасьте, ваше величество.

— Как ты догадался? — с детской обидой спросил Тант Первый, снимая с себя маску.

— Император… император… его величество… — зашелестело по залу.

— А кто еще по доброте душевной мне деревеньку может подогнать и в одночасье наградить баронским титулом? Я сразу понял, что ваши уши где-то рядышком торчат.

— Так ты нашел настоящего убийцу? — нетерпеливо спросил император.

— Разумеется. Но только не я, а мы нашли. Все детективное агентство леди Натали старалось.

— И кто он?

— Терпение, ваше величество. Скоро вы все узнаете. Господин судья, — обратился философ к графу Мэйни. — Детективное агентство «Натали и К О» закончило расследование серии убийств, произошедших в графстве Норма и за его пределами, и готово представить добытые сведения и широкую доказательную базу на рассмотрение суда, с вашего разрешения, разумеется.

— Разрешаю, — кивнул граф Мейни. — Слово предоставляется… — Судья замялся, не зная, как лучше представить новое действующее лицо судебного процесса.

— Главе аналитического отдела детективного агентства «Натали и К О» Сиогену, — подсказал философ.

— Главе аналитического отела детективного агентства «Натали и К О» Сиогену, — согласился судья.

Философ положил на стол судьи толстую тетрадь.

— Здесь основная доказательная база. Кое-кто из присутствующих в этом зале готовил себя в высший свет, но явно до него недотянул. Пишет с грубейшими ошибками, но здесь есть все: и как готовилось преступление, и как осуществлялось.

Голова Лакуссы, сидевшей рядом с мужем, начала вжиматься в плечи.

— Идиотка! — Клавиус бешеными глазами посмотрел на жену.

— Интереснейшее чтиво. Читалось как роман, — продолжил между тем философ. — Можете ознакомиться на досуге, господин судья, ну а я, если позволите, своими словами оглашу суть дела.

— Оглашайте, — разрешил судья.