Алекс Хван - Пофигуэль

Первую птичку мы засекли после суток ползания по скалам с картографированием новой местности. Блестящая, словно зеркало, гигантская ворона сидела на валуне и с клекотом чистила перья. Размером раза в полтора больше человека и с наточенной кромкой крыльев - она казалась опасным противником. Перед ней лежали остатки трапезы - клочки шкуры, обломки костей, рога и копыта. Взмахнув крыльями, она полетела в сторону соседней горы, и через пару секунд словно растворилась в воздухе. Мы с Щекотуном поползли следом.

Лагерь противника мы обнаружили к вечеру следующего дня. Написал амазонкам на закрытый форум, но в итоге пришлось разбираться самому, так как быки по скалам не лазят, а порталы я создавать не умею. Партизаны обосновались основательно. Пещера со всеми удобствами, перед которой стояли насеты для птиц. Похоже, предыдущие нападения были цветочками, так как, судя по всему, в лагере было штук двадцать пташек и неизвестное количество игроков в пещере. Попытка не пытка, благо диверсиями я еще во время "Охоты на Пофигуэля" овладел на таком уровне, что этим летчикам-испытателям до меня далеко. А вот и первый пациент. Кочергой по голове ставим дебаф "Оглушение", затем прячем связанное тело за валун. Теперь под "Маскировкой" Щекотун минирует вход в пещеру. В лагере штук десять птичек и, судя по пустым насестам, еще столько же где то летают. А вот и карниз удобный, как раз от атак сверху прикрывает. Птица в небе сила, а не на земле. Теперь сыграем в игру - стая ворон против червяка с ножками. Щекотун под "Маскировкой" ползет под навес, откуда Лучом Света полосует основания насестов. Разъяренная стая кидается на него. Кольцо Тьмы отбрасывает птиц, а в это время я сзади забрасываю пташек банками с кислотой. Алхимическая дрянь действует не сразу. Хрупкие склянки лопаются, и густая как смола кислота липнет к блестящим перьям, с шипением разъедая их и проникая в податливую плоть. Птицы по-прежнему увлечены сколопендрой, которая держит их на расстоянии вспышками Кольца Тьмы. Кто-то из игроков попытался выбраться наружу, но наступил на мину и от взрывной волны влетел обратно вглубь пещеры. Все птички задебафлены кислотой и я вонзил в открывшуюся между перьями брешь кочергу. Минус одна. Теперь горсть огненных шаров летит к выходу в пещеру, чтоб никто оттуда и носа не показывал, а в упавшую от Кольца Тьмы вторую пташку вонзается каменная игла, попав точно в прожженную кислотой дырку. Минус две. Птички зашевелились. Теперь они не только на наглого червяка внимание обращают, но и на его хозяина. А вот эта зря к пету спиной повернулась. Луч Света, попав в дыру в броне, выжигает плоть и птичек остается семь. Воздушная Волна летит к выходу и если кто и пытался выбраться наружу, пусть еще полежит, давая фору во времени. Кольцо Огня особого вреда не причиняет, но вот ослепить может и, пока птички моргают, одну обнуляет кочерга, а другую Ледяные Когти пета. Вход в пещеру ощетинился каменными иглами и, судя по крику, кто-то в этот момент пытался выбраться наружу. А вот это плохо. Одна из птичек ударом крыла снесла почти треть жизни, но сама открыла поврежденный бок и получила благословение кочергой. Регенерацию на себя, и Плевок Лавы в глаза приблизившейся вороны. Пока на нее действует Ослепление, бегу помогать Щекотуну, на которого насели три оставшиеся птички. Кочергой обнуляю одну, а Струей Огня другую и, пока пет отгрызает голову оставшейся, добиваю ослепленную пташку и бегу в пещеру. Опа, а пещере пять игроков, но только двое из них были онлайн. От того, что налетел на мины, остались только воспоминания в виде кляксы на стене, зато второй, еще вполне опознаваемый, висит на каменных иглах и уже давно не дергается. А вот и Щекотун, приволок пленника и довольно скрипит над ним жвалами. Теперь самое приятное: вяжу игроков оффлайн и мародерничаю. Немного золота, оружия, брони и странное яйцо. Наверное, одна из птичек снесла. В хозяйстве все пригодится, гружу пета и активирую телепорт. Четыре пленных живьем - Анюта будет довольна. Жалко еще с десяток пташек где-то летают, но без птицеводов они менее эффективны. Пора домой, а то в этих горах и отощать недолго. Интересно, а папаша сегодня что вкусненького приготовил? Давненько я к нему в трактир не захаживал...

Сделал дело - гуляй смело. Сдав пленников Анюте, я направился чревоугодничать в трактир. Разносолов особых сегодня в меню не было, но вот говяжий бок с гречневой кашей с грибами, политой густым мясным соком, да под все это горячие лепешки, посыпанные острой зеленью и кружечка холодного светлого пива... Это тебе не вяленое мясо всухомятку в горах жевать. Плотно покушав и самостоятельно нацедив из бочки еще кружечку, я принялся разглядывать посетителей и прислушиваться к разговорам. Сегодня была обычная публика: несколько вольных игроков, с десяток амазонок и довольно своеобразная парочка. Мальчик и девочка, еще лысенькие, новорожденные, но с довольно неплохим шмотом. Звали их Прынц на Белом Лошарике и Совсем еще Белознежка.

- А я говорю, что восемь сотен за жеребенка - это уже беспредел, - заявил Прынц. - Другое дело когда прокачаемся, тогда и будем маута заводить, а если его сейчас брать то он у нас обнулится сразу. На него, как на шмот привязку не поставишь. Только зря деньги терять.

- Да что ты все про деньги, да про деньги твердишь. Надо будет, еще пару тысяч евриков зальешь. Зато прикинь, будешь ты у нас принц на белом единороге. Да на тебя все девки вешаться станут.

- Ага, на лысого урода?

- Ты это на меня намекаешь? - Сощурила глаза девчонка. - А сам на мои сиськи как пялился, когда на стартовой локе оказался?

- Потому и пялился, что их у тебя не было. В реале хоть посмотреть есть на что, а здесь два соска на плоской груди.

- Ну ты и извращуга. Значит, ты за мной голой подглядывал. Наградил папашка братиком.

- Когда дверь в душе за собой закрывать начнешь, тогда и возмущайся. А то вечно, как Афродита в пене морской, намылишься и песни горланишь.

- Не горланю, а пою. У меня очень хороший голос.

- Зато плохой слух. У меня подружка в прошлый раз сбежала, когда твои вопли в ванной услышала. Хорошо еще, что полицию не вызвала. Но в то, что это у меня так сестра поет - не поверила.

- Это какая, та с коровьими глазами? Так она сама во время траха скулит.

- Нет, другая - белобрысая. А ты что подслушиваешь, как я любовью занимаюсь?

- Сам дурак. Дверь закрывать надо.

- Ребята, может, хватит? Ваше представление уже весь трактир слушает, - попенял я.

Действительно, все разговоры в зале стихли, и внимание посетителей было обращено на эту странную парочку.

- Ну и пусть слушают, - завелась девчонка. - У меня может душа болит, а пиво не наливают. Один непись твердит, что маленьким пиво нельзя, сынок его вообще в разговоры встревает. А мне, между прочим, уже двадцать один год исполнился и по закону пиво пить можно...