Алекс Громов - Историкум 2. Terra Istoria

Казаки в Токио

Профессор Иваницкий, возглавлявший кафедру исторической информатики на истфаке МГУ, не раз утверждал, что, едва войдя в аудиторию, может с первого взгляда понять, кто из пришедших на экзамен студентов честно изучил все доступные источники (а возможно, и часть формально недоступных), кто наспех прочитал чужой конспект, а кто надеется исключительно на знаменитый русский авось.

С абитуриентами дело обстояло немного сложнее, но: Иваницкий уже научился мгновенно высчитывать необходимые поправки на волнение и отличать потенциальных фанатиков науки от тех, кому на бюджетном отделении делать нечего.

Поэтому абитуриента, в чьем экзаменационном билете значилось «Максим Петров», почтенный источниковед слушал не слишком внимательно: облик юноши сразу выдавал в нем завзятого «ботаника», а уж когда Иваницкий заметил, как блеснули радостью его глаза при виде пятнадцатого билета…

— Хотите поменять? — для проверки пошутил профессор. Бывает же так, что разгильдяи выучивают единственный билет и им иногда везет вытащить именно его.

Но перспектива замены билета Максима Петрова не напугала. А потому профессор его слушал вполуха. Узнать для себя что-то новое из истории русско-японской войны начала ХХ века он никак не планировал. Ровное журчание рассказа его даже слегка убаюкало.

— В начале сентября русские войска осадили Токио и после недельных боев взяли город…

— Что?! — подскочил профессор. — Что вы сказали?

— В сентябре 1904 года русские войска взяли японскую столицу Токио, — озадаченно повторил студент. — Пятнадцатого сентября, чтобы быть точным.

— Вы про русско-японскую войну говорите? Про ту, что была перед первой революцией?

— Какой революцией?

— Вон отсюда!!!

Женщины у Смольного

Эпизод с абитуриентом Максимом мгновенно пополнил богатую коллекцию университетских баек, но этим дело не ограничилось. В ближайший из дней, назначенных для приема апелляций, в приемную комиссию ворвалась крупная экспансивная дама, представилась Еленой Владимировной Микушовой-Петровой и, потрясая какой-то книгой, потребовала защиты и справедливости для своего сына.

Максим, еще более отутюженный и причесанный, чем на злополучном экзамене, рядом с родительницей выглядел совсем незаметным.

— Мой сын с детства увлекался историей! — кричала госпожа Микушова. — Ему приобретались лучшие учебники, он читал дополнительные материалы! А у вас за абсолютно правильный ответ его в оскорбительной форме просто выгнали с экзамена! И это Московский университет, я вас спрашиваю?!

— Кто у молодого человека экзамен принимал? — устало спросил председатель приемной комиссии. — Иваницкий? Пригласите его.

Завкафедрой исторической информатики поведал, как он услышал от абитуриента Петрова о взятии русскими войсками японской столицы.

— С такими знаниями… — развел руками профессор, — сами понимаете, в Московском университете делать нечего.

— Но так в учебнике написано! — выкрикнул юноша.

— В каком учебнике? — оторопела комиссия.

— Вот! — Госпожа Микушова взмахнула книгой прямо перед носом председателя. — Вот вам учебник, грифованный, всё как положено!

— И что, — осторожно переспросил Иваницкий, — там написано, что Россия выиграла ту войну?

— Да, — кивнул Максим, — после этого Япония сохранила свою независимость и государственное устройство, но под протекторатом России.

— Вы еще скажите, что сын японского императора женился на русской цесаревне, — съязвил председатель.

— Не сын, а внук, — деловито ответил абитуриент. — Сын императора Муцухито, посмертное имя — Мэйдзи, принц Ёсихито к началу войны уже был женат на принцессе Садако, а их сын принц Мити, получивший после смерти деда титул наследника престола, вступил в брак с великой княжной Анастасией. Впоследствии они царствовали — император Хирохито и императрица Кодзюн.

— И революции в 1905 году не было?

— В указанное время наблюдался всеобщий патриотический подъем, вызванный победоносным завершением войны.

— Но в семнадцатом-то году революция хотя бы была?

— В двадцатом, вы хотели сказать, — юноша говорил теперь с легкой иронией, как человек, разгадавший хитрость экзаменатора. — Произошла буржуазная революция, в России была провозглашена республика. Партия большевиков намеревалась организовать революцию социалистическую, но после знаменитого выступления премьер-министра Керенского с броневика на митинге у Николаевского вокзала отряды матросов взяли штурмом Смольный институт, где находился большевистский штаб…

— Да что вы несете! — заорал Иваницкий. — Какой Смольный?! Кто его штурмовал?!

— Матросы! — вклинилась разгневанная мать. — А защищал женский батальон, там, кстати, была моя прабабушка! И кстати, как же это вы, рецензент вот этого учебника, — книга с грохотом упала на стол комиссии, — совершенно не знаете историю, а?

Завкафедрой машинально открыл учебник, украшенный грифом Министерства образования. Да, Иваницкий прекрасно помнил, что выступал в качестве одного из рецензентов единого учебника по истории России, это он и есть, но…

« Основной причиной выступления так называемых декабристов была борьба за передел сфер влияния на черном рынке… Вооруженные пулеметами повстанцы заняли позиции на острове Галладай в дельте Невы и поначалу смогли нанести большой урон правительственным войскам. Но через день при сильном юго-западном ветре, вызвавшем подъем воды в Невской губе, по приказу императора Николая I были открыты все ворота в дамбе, защищавшей город от наводнений. Остров Галладай, захваченный мятежниками, был полностью затоплен… »

— Коллега, вы это видите? — прошептал Иваницкий.

— Вижу, — вместо председателя, к которому обращался завкафедрой, ответил подоспевший на шум декан. — И вашу фамилию в списке рецензентов тоже вижу!.. Как вы это объясните?

Нежить против колхозов

На кафедре исторической информатики царило небывалое оживление. Каждый сотрудник факультета жаждал лично ознакомиться с единым учебником по истории России, в котором «маленькая победоносная война» строго соответствовала своему названию, матросы штурмовали Смольный, а Великого Октября не было вовсе… Уже прибывали любопытствующие с соседнего философского факультета, а за их спинами теснились гости «из-за проспекта» — с физфака и даже с мехмата.

— Дамбу, оказывается, при Александре Первом построили! — захлебывался хохотом один из визитеров.

— Вообще-то как раз тогда и был разработан первый ее проект за авторством инженера Базена… — задумчиво произнес другой голос.

— Что, и Сталина там нет? — воскликнул, протискиваясь в двери, какой-то аспирант.