Алекс Громов - Историкум 2. Terra Istoria

— Если не испугаетесь…

— А что там опасного?

— Там путь может быть затоплен — приготовьтесь ехать по колено в воде.

— Ага, и это если сидеть на крыше, — съязвила Грета. И обернувшись к Иоганну-Альберту, пояснила: — Меня однажды заманили на такой трофи-рейд по бездорожью…

— И такое бывает, милая фройляйн, — не моргнув глазом, отозвался профессорского вида старичок. — Жизнь полна гадостей, которые мы принимаем за радости.

— Больше там нечего опасаться? — поинтересовался Фауст.

— Там есть развалины, и о них сложены довольно мрачные легенды.

— Есть практические подтверждения?

— Не фиксировал. Да я шучу, молодой человек, шучу! Подумаешь, что вам — мимо старых камней проехать! Они еще никого не укусили.

— Кусающиеся старые камни, — размеренно произнесла Грета. — Так и запишем. Где блокнот? Записывай.

— Вы фольклор собираете?

— Обычно мы в него вляпываемся. Сами того не желая.

— Ага! Как говорил один мой старинный приятель, жил бы я себе тихо и скромно, так вы в легенду тащите…

— Примерно так. Чудеса тоже нуждаются в жертвах и кормежке…

Дошли до машины, уселись, поехали. Миновали городок, нашли грунтовку, свернули. И тут же пришлось остановиться, пропуская стадо коров. Грета, быстро потеряв терпение, высунулась в окно и закричала:

— Ну, быстрее, мать вашу, быстрее!

Рыжая корова задумчиво оглянулась на рыжую девушку и потопала дальше с прежней неторопливостью. Грета откинулась на спинку сиденья и негодующе покачала головой. Оставалось ждать.

— О, прошли скоты проклятые, можно ехать! — Конечно, говяжьи бифштексы — просто прелесть, но их трудно оценить, видя перед собой упрямый первоисточник.

Путь лежал по берегу Птичьего озера под сводами величественной дубовой аллеи. Огромные древние деревья росли в два ряда с каждой стороны, широко раскинув могучие ветви. Дорога ушла вправо, но аллея вела прямо. Грета проехала по ней до конца и остановила машину неподалеку от груды замшелых каменных глыб, в которых, присмотревшись, можно было распознать остатки строения.

— Что здесь было? — спросил Фауст. — Чей-то замок?

Грета вытащила планшет, погрузилась во Всемирную паутину.

— Замок был маленький, но очень старый, имя владельцев не сохранилось. Зато… — она сделала эффектную паузу, — рядом была деревня, которую внезапно покинули жители. Легенда гласит, что они спасались от злой силы, поселившейся в этих развалинах. И связывают это угадай с кем?

— Да неужели с моим дедушкой? Умел же он во всё и всюду вляпываться.

— Вот именно!

Они устроились на отдых вблизи руин — на самом берегу озера. Где-то рядом навязчиво пели птички, легкий ветерок колыхал юбку Греты и навевал романтические настроения, свойственные молодым самцам-ученым здешней планетарной системы. Но вдруг…

— Машина, — прошептала Грета, указывая на дорогу.

— Нас не видно, машину тоже. Посмотрим, может, проедут.

Да, проехали, не остановились. Большой внедорожник, черно-оранжевой тигровой расцветки. В салоне четверо.

— А! — воскликнула Грета. — Это коварные газетчики за тобой охотятся, сенсацию ищут! Выслеживают твои поиски дедушкиных артефактов! Или ты уже успел что-то ценное похитить и это парни из Интерпола?

— Только собираюсь. Сообщницей будешь?

— Ну сначала получу документы на прапрапрабабушку. А что, у тебя даже сообщниц нет?

— Все пошли на опыты. Научные. Воспроизводство дедушкиных экспериментов. Но следов я, как и дедушка, не оставлял, и посему это папарацци.

Военной и прочих земных разведок младший пришелец Фауст не боялся, поскольку был уверен, что их руководство вряд ли конкретно в курсе его прибытия, но в целом — всё с ними должно быть согласовано, документы у него подлинные. И он де-факто находится под галактической юрисдикцией, и поэтому сомнительно, что его будут похищать и при помощи легендарного терморектального криптоанализатора («русского паяльника») узнавать великие космические тайны и структуру мирозданья. С таким же успехом это можно выпытать у любого писателя-фантаста, приехавшего на соответствующий конвент и повстречавшего закадычных друзей и врагов.

С другой стороны, практичность Тритермия означала, что он будет организовывать слежку за г-ном Фаустом, потому что тот и так неизбежно оставляет свои следы и пока скандален, но еще лоялен. Так что машина — не по его ведомству.

Снова увидели они эту машину почти в конце пути — на стоянке возле придорожного кафе мелькнули знакомые тигровые полоски. Грета яростно затормозила и спросила:

— У тебя хватит храбрости выяснить, кто там? Можешь сообщить, что у нас очень неудобная автомашина, поэтому мы будем заниматься сексом только вечером в гостинице, а сейчас снимать нечего.

— Неужели вечером?

— Нужно закрыть рот, чтобы не капали слюни. Это лишь военная хитрость. К тому же ты пока еще не продал свою душу ради меня.

— Это обязательное условие?

— Есть более привлекательные варианты? Или ты хочешь спросить об этом у наших преследователей?

Фауст еще подумал, не прихватить ли монтировку на «разведку боем», но решил не обострять воинственным видом переговоры. Впрочем, монтировка и не понадобилась. В полосатой машине ехал тот самый Дитмар, флегматичный крупный тип, назвавшийся Патриком, и некто бесцветный ночью на Брокене, а днем превратившийся в маленького сердитого фотографа. Они-де проезжали случайно мимо, но если сам Фауст поделится с ними любопытной информацией, то будут весьма признательны и представят его в наилучшем свете. На этом стороны вежливо и расстались.

— А где четвертый соглядатай? — спросила Грета, когда Фауст сообщил ей эту информацию и парочка вошла в кафе. — Ладно, у меня уже поплавок в горле. Закажи что-нибудь слопать, а я сейчас.

Она спешно удалилась в понятном направлении. Иоганн-Альберт отвлекся было на анализ сравнительных достоинств пиццы и лазаньи, но тут нехитрое придорожное строение содрогнулось от торопливых шагов. Мимо пробежал, испуганно оглядываясь, тот самый четвертый газетчик и с размаху врезался в стол, за которым сидели его товарищи, да так, что один из них выплеснул себе на штаны чашку с кофе, а другой поперхнулся пиццей, прибегнув к метким выражениям.

— Задница ушастая, так твою растак! — заревел, прокашлявшись, редактор. — За каким мы тебя с собой взяли, ну скажи мне?!

— Вот и я думаю, за каким? — комично пожал плечами тот, продолжая с ужасом смотреть на дверь мужской уборной. — Там злобное привидение! — Все уставились туда. И ни одного приличного спецэффекта так и не показалось, вследствие чего наступило профессиональное разочарование.

— Там были черти? — участливо спросил Дитмар. — Зеленые… после вчерашнего?