Сергей Лукьяненко - Трикс (авторский сборник)

– Но я…

Щавель поморщился:

– Знаю, знаю. Арифметика. Я убедился. Но так и не понял до конца, в чем тут дело.

– Да все очень просто, – сказал Трикс. – Вы представьте себе, что это не барон открывал вторую дверь. Вы представьте, что я вначале выбрал и указал ту дверь, которую точно открывать не собирался – а потом открыл две другие! Вот вам и два шанса к одному!

– А… – сказал Щавель. – А! А!!!

Волшебник хлопнул себя ладонью по лбу.

– Как же я сразу…

Трикс, наконец-то избавившийся от неприятного обвинения в жульничестве, облегченно улыбнулся.

– Ты молодец, – сказал Щавель. – Ты великолепно его надул. Ты, ученик, сделал следующий великий шаг в постижении профессии волшебника.

– Какой? – удивился Трикс.

– Когда ты проявил интерес и способности к магии, я сделал тебя своим прихвастнем. Когда ты самостоятельно справился с нелегким заданием, мастерски используя волшебство, – ты стал подаваном. А вот теперь, когда ты понял, что и магии не все подвластно, что порой волшебник должен работать и побеждать головой, без всякого волшебства, – ты переходишь на третью, высочайшую ступень ученичества. Отныне ты преспешник волшебника!

Потрясенный невиданно быстрым карьерным продвижением, Трикс даже вскочил, едва не ударившись головой о низкий потолок кареты.

– Теперь твой Айпод вырастет еще больше, а посох станет почти совсем как у волшебника. Еще ты получаешь право заговаривать с окружающими раньше меня и требовать свою долю в полученных нами наградах. Небольшую, разумеется. В разумных пределах. – Щавель откашлялся. – Разумом твоим покуда буду я.

– Господин учитель… а как преспешник становится настоящим волшебником? – спросил Трикс.

– Это я тебе скажу, только когда ты станешь волшебником. – Щавель подумал и подчеркнул: – Если станешь.

Трикс снова уселся, погладил Айпод. Задумчиво сказал:

– А ведь я уже второй раз сделал работу волшебника без помощи магии! Первый раз – это с мельником и его тремя сыновьями.

– Я помню, – признал Щавель. – Но тогда ты еще не был подаваном. А чтобы прихвастень прыгал через звание и сразу преспешником становился – это уж чересчур. И вообще, – укладываясь на диван, сказал он, – никогда не мешает убедиться, что ученик действительно научился чему-то. Один раз это могло быть случайностью…

Он зевнул и задремал.

Трикс сидел на своем диванчике и размышлял. Щавель очень быстро начал похрапывать, и стало ясно, что, несмотря на колдобины, от которых не спасали и хорошие рессоры, волшебник вознамерился спать до самого утра. Триксу спать совсем не хотелось. Из-за тонкой стеночки, отделяющей помещение для слуг, доносились веселые голоса Иена и повара – молодого парня, явно обрадованного поездкой в Столицу, да еще и в такой необычной компании. Потом загремела посуда и вскоре потянуло вкусным запахом жарящейся на углях курицы. Возница затянул негромкую печальную песню о дороге, о пыли, о туманах, о холодах, о тревогах, о степном бурьяне, кружащих воронах и убитых разбойниками товарищах, об ожидающей дома сыночка маме… Песня была такая грустная и протяжная, что Триксу захотелось плакать.

Эх, открыть бы сейчас дверь, оставив волшебника похрапывать в одиночку, да и перебраться к слугам, слопать куриную ножку, поболтать с Иеном… Но достойно ли будет такое поведение преспешника – без двух минут волшебника, серьезного и важного человека?

Дверца скрипнула, показалась голова Халанбери.

– Ага, не спишь, – удовлетворенно сказал он. – Пошли курицу есть? Вкусная!

Для порядка Трикс подумал секунды две. Ну, может быть, одну. Потом вскочил, задул огонек в фонаре, чтобы Щавель уж точно не проснулся, и протиснулся в кабинку слуг.

– Господину ученику волшебника наше почтение! – протягивая ему поджаренный, сочащийся жиром куриный окорочок, сказал повар. Он был совсем молодой, явно недавно перешедший из ранга поварят (или как там оно называется? Наверняка ученики повара тоже имеют свои ранги) в настоящие повара.

Трикс схватил куриную ножку и с удовольствием в нее вгрызся. Промычал:

– Вкусно… Меня зовут Трикс.

– А меня – Дмак. Вот бокал вина из баронских погребов господину Триксу. – Повар вручил ему бокал. – Барон сам не пьет, но вина у него хорошие. Некоторые утверждают, будто к птице надо подавать белое вино. Абсолютнейшая ерунда! К птице, жаренной на углях, лучше всего красное!

Трикс с удовольствием глотнул вина. Иен тоже сидел с бокалом и куском курицы, а вот Халанбери вина по малолетству не налили.

– Как вы тут устроились? – стараясь говорить солидно (чему очень мешал стекающий по руке подгорелый жир и вкусное мясо во рту), спросил Трикс. – Не тесно?

Халанбери, которому хотелось поговорить, принялся радостно демонстрировать, как устроено помещение прислуги – три узкие койки, одна над другой, с пристяжными ремнями, чтобы не свалиться от рывка кареты, шкаф с припасами, маленькая плита над печкой. Тем временем повар принялся жарить следующую порцию курятины. Дым вытягивало в хитро устроенное над плитой окошко.

– Я поваром-то не хотел быть, – явно продолжая начатый ранее разговор, сказал Дмак, когда Халанбери утомился и притих. – Я в гильдии колесников был. Мой отец колеса для карет делает, для этой, кстати, тоже он делал. И для часов, что на башне княжеского дворца в Дилоне, он зубчатые колеса мастерил. И для замков маленькие колесики. Все, что круглое и вертится, – наша профессия. А было время, когда наша гильдия и за пуговицы отвечала! Только потом портные у нас патент выкупили, доказали в княжеском суде, что пуговицы, хоть и круглые, но не вертятся, а болтаются. И принялись сами пуговицы делать. Такого сразу натворили – пуговицы у них и квадратные стали, и треугольные, и вытянутые… Тьфу, не пуговицы, а срамота!

– Какая интересная работа! – удивился Трикс. В их со-герцогстве, конечно, тоже было представительство гильдии колесников, но он никогда не вникал в тонкости их работы.

– Очень интересная, – подтвердил повар. – Она очень философская, между прочим. Ведь колесо – это круг, а круг – это символ вечности, а вечность – это мироздание. Так что делаешь колесо – работаешь для вечности!

Он взмахнул руками так энергично, что уронил куриное крылышко на угли и принялся торопливо его доставать.

– Никогда бы не подумал, – признался Трикс. – Дела… А почему ты ушел в повара?

– Меня выгнали, – потупился Дмак. – За прожекты, порочащие гильдию.

– Это как? За квадратное колесо? – пошутил Трикс.

– Нет, что ты! – возмутился Дмак. – Я поесть люблю, особенно курочку на углях.

Трикс с сомнением посмотрел на высокого худого парня, но недоверия высказывать не стал.

– А в курочке на углях что важно? – спросил Дмак. – Чтобы она равномерно со всех сторон жарилась и не сгорала. И придумал я такую штуку – два колеса на одной оси, соединенные спицами по ободьям. На спицы насаживаешь курочек, ставишь всю штуку на подпорках над плитой, крутишь ручку на оси – и мясо готовится. Быстро и равномерно!